~•~•~
И, в предбаннике сбросивши вещи,
Всю одетость свою позабудь!
Одинаково веничек хлещет,
Как ты там не выпячивай грудь.
~•~•~
Все равны здесь единым богатством,
Все легко переносят жару,
Здесь свободу и равенство с братством
Ощущаешь в кромешном пару.
~•~•~
Загоняй поколенья в парную!
И крещенье принять убеди!
Лей на нас свою воду святую
И от варварства освободи!
1971г.
«И ВКУСЫ И ЗАПРОСЫ МОИ СТРАННЫ…»
И вкусы и запросы мои странны,
Я экзотичен, мягко говоря:
Могу одновременно грызть стаканы
И Шиллера читать без словаря.
~•~•~
Во мне два «Я», два полюса планеты,
Два разных человека, два врага.
Когда один стремится на балеты,
Другой стремится прямо на бега.
~•~•~
Я лишнего и в мыслях не позволю,
Когда живу от первого лица.
Он часто вырывается на волю –
Второе «Я» в обличье подлеца.
~•~•~
И я борюсь, давлю в себе мерзавца.
О, участь беспокойная моя.
Боюсь ошибки, может оказаться,
Что я давлю не то второе «Я».
~•~•~
Когда в душе я раскрываю гранки
На тех местах, где искренность сама,
Тогда мне в долг дают официантки
И женщины ласкают задарма.
~•~•~
Но вот летят к чертям все идеалы,
Но вот я груб, я нетерпим и зол.
Но вот сижу и тупо ем бокалы,
Забрасывая Шиллера под стол.
~•~•~
А суд идёт, весь зал мне смотрит в спину.
Вы, прокурор, вы, гражданин судья,
Поверьте мне, не я разбил витрину,
А подлое моё второе «Я».
~•~•~
И я прошу вас, строго не судите.
Лишь дайте срок, но не давайте срок.
Я буду посещать суды как зритель
И к судьям заходить на огонёк.
~•~•~
Я больше не намерен бить витрины
И лица граждан, – так и запиши!
Я воссоединю две половины
Моей больной раздвоенной души.
~•~•~
Искореню, похороню, зарою,
Очищусь, ничего не скрою я.
Мне чуждо это «Я» моё второе,
Нет, это не моё второе «Я».
1969г.
ДИАЛОГ У ТЕЛЕВИЗОРА
— Ой, Вань, смотри, какие клоуны,
Рот – хоть завязочки пришей.
Ой, до чего, Вань, размалёваны,
И голос, как у алкашей.
А тот похож, нет, правда, Вань,
На шурина, такая ж пьянь.
Ну нет, ты глянь, нет-нет, ты глянь,
Я правда, Вань.
~•~•~
— Послушай, Зин, не трогай шурина.
Какой ни есть, а он – родня.
Сама намазана, прокурена,
Гляди, дождёшься у меня!
А чем болтать, взяла бы, Зин,
В антракт сгоняла б в магазин.
Что, не пойдёшь? Ну я один,
Подвинься, Зин.
~•~•~
— Ой, Вань, гляди, какие карлики,
В джерси одеты, не в шевьёт,
На нашей пятой швейной фабрике
Такое вряд ли кто пошьёт.
А у тебя, ей-богу, Вань,
Ну все друзья такая рвань
И пьют всегда в такую рань
Такую дрянь!
~•~•~
— Мои друзья хоть не в болонии,
Зато не тащат из семьи,
А гадость пьют из экономии.
Хоть поутру, да на свои.
А у тебя самой-то, Зин,
В семидесятом был грузин,
Так тот вообще хлебал бензин,
Ты вспомни, Зин.
~•~•~
— Ой, Вань, гляди-кось, попугайчики!
Нет, я, ей-богу, закричу.
А это кто в короткой маечке?
Я, Вань, такую же хочу.
В конце квартала, правда, Вань,
Ты мне такую же сваргань.
Ну, что «отстань», всегда «отстань»,
Обидно, Вань!
~•~•~
— Ты, Зина, лучше помолчала бы,
Накрылась премия в квартал.
Кто мне писал на службу жалобы?
Не ты? Да я же их читал.
К тому же эту майку, Зин,
Тебе напяль – позор один.
