Джеральд Даррелл - Три билета до Эдвенчер

Во время нашего пребывания в Гвиане на помощь нам в самых разных обстоятельствах приходило столько людей, что поблагодарить каждого из них в отдельности не представляется возможным. Но все же позвольте поименовать несколько человек, которым мы особенно обязаны.

В первую очередь выражаю свою искреннюю признательность мистеру и миссис Чарльз Доудинг из Джорджтауна, предоставившим в наше распоряжение свой гостеприимный дом и разрешившим поселить у себя в саду нашу беспокойную, многоголосую коллекцию животных. Помимо этого, они помогали нам всем чем только могли и вдохновляли как только могли. Они отнеслись к нам с такой добротой, которая, к несчастью, стала редкостью в наши дни. Право, не знаю даже, как и благодарить их за все, что они для нас делали.

Мистер Винсент Рот, куратор Национального музея Британской Гвианы, и его ассистент мистер Рам Сингх также были очень добры к нам. Без их помощи и совета нам вряд ли удалось бы добиться многого. Особенно большое содействие мистер Сингх оказал в идентификации различных видов фауны и был всегда готов предоставить в наше распоряжение свои обширные познания о жизни птиц в какой-либо местности. Нашей особой благодарности заслуживают мистер и миссис Мак-Терк из Каранамбо, которые помогли нам с Робертом Лоузом устроиться, когда мы прибыли в Рупунуни, да еще раздобыли для нас несколько великолепных образчиков фауны. А как не поблагодарить всех членов гвианской компании «Букер Бразерс», которые достали билеты для нас и наших животных, а также провиант на такой дальний путь. Ну и, конечно же, искренняя благодарность капитану и всей команде корабля, на котором я плыл домой, — ей-богу, они из кожи лезли вон, чтобы сделать мое путешествие возможно более приятным и легким.

В этой книге я поведу речь о путешествии в Британскую Гвиану[1], которое я совершил в 1950 году совместно со своим партнером Кеннетом Смитом. Целью нашего вояжа было раздобыть и привезти, по заказу различных английских зоопарков, живую коллекцию диковинных птиц, млекопитающих, рептилий и рыб, населяющих этот уголок Южной Америки.

Немало людей держатся ошибочного мнения, что самая трудная задача такого путешествия заключается в поимке животных, ну а уж коль скоро звери отловлены и рассажены по клеткам, то можно позволить себе расслабиться. Если б это было так! В действительности на этой стадии работа еще только начинается. Мало поймать животное, надо еще довезти его в целости и сохранности до места назначения, а эта задача в большинстве случаев не из легких.

Ни одна такая поездка не обходится без множества приключений. Есть среди них и забавные, и пугающие, а бывают и такие, о которых вспоминаешь не иначе как с нескрываемым раздражением. Но все это, как правило, лишь наиболее яркие моменты на фоне многомесячного чернового труда и забот. Впрочем, стоит тебе засесть за написание книги, как воспоминания обо всех заботах, раздражении и разочарованиях словно испаряются из памяти и остаются только самые занимательные эпизоды, кои ты и доверяешь бумаге. Правда, при таком подходе ты рискуешь оставить у читателя превратное впечатление, будто подобная экспедиция — не более чем захватывающая забавная прогулка, колоритное, волнующее душу занятие. Безусловно, порою так оно и есть, хотя куда как чаще это — просто трудная работа, где с лихвой хватает и неудач, и горестей, и несбывшихся надежд. Но вот что хотелось бы сказать в ее пользу — есть-таки у этой работы преимущество, которое возносит ее над всеми другими занятиями. Ее никогда, ни при каких обстоятельствах не назовешь скучной.

Итак, мы сидим вчетвером в крохотном баре на окраине Джорджтауна, потягиваем ром и имбирное пиво и, расстелив перед собою крупномасштабную карту Британской Гвианы, держим военный совет. Время от времени кто-нибудь из четверки наклоняется к карте и, нахмурив брови, устремляет на нее ястребиный взор. Проблема заключается в следующем: на карте масса интригующих названий, но из них надо выбрать место, которое наилучшим образом послужило бы нам исходным пунктом для первой экспедиции за животными в глубь страны. Вот уже два часа, как мы пытаемся достичь согласия, а все никак не придем к единому решению. Я не отрывал глаз от карты — в мыслях я уже плыл по нанесенным на ней рекам и забирался на обозначенные там горы — и не уставал восторгаться чудесными названиями вроде Померуна, Мазаруни, Кануку, Бребисе, не говоря уже о Эссекибо.

— Что вы скажете о Нью-Амстердаме? — спросил Смит. Почему из множества интригующих названий он выбрал самое тривиальное — не ясно. Меня всего передернуло, Боб покачал головой, а взгляд Айвена так и остался безучастным.

— Хорошо, а как насчет Мазаруни? — продолжал Смит.

— Он затоплен, — немногословно высказался Боб.

— А что вы хотите? Гвиана, — выпалил я цитату из путеводителя, — обозначает на туземном наречии «Страна, где много воды».

— Так поедемте же хоть куда-нибудь! — в отчаянии изрек Смит. — И так уже несколько часов — псу под хвост! Ради Бога, давайте сойдемся на чем-нибудь — и бай-бай!

Я взглянул на Айвена. Последний час он явно пребывал в глубокой задумчивости, не внеся ни одного предложения.

— Ну, а ты что скажешь, Айвен? — спросил я. — В конце концов, ты же уроженец здешних мест! Кому как не тебе знать, где лучше всего ловить животных! Тебе и карты в руки!

Айвен пробудился от транса, и на лице его возникло скорбное выражение, делавшее его похожим на сенбернара.

— Значит, так, — произнес он своим невероятно вышколенным голосом, — не двинуться ли нам в Эдвенчер? Ей-богу, не пожалеете!

— Куда-куда?! — в унисон переспросили мы с Бобом. — Мы что-то не расслышали, в какую такую авантюру[2] ты нас так настойчиво приглашаешь?

— Погодите, ребята. Авантюр, приключений — всего этого вам будет с избытком. А пока я веду речь, — он ткнул пальцем в карту, — о небольшой деревне с названием Эдвенчер. Вот она здесь, близ устья Эссекибо.

Я взглянул на Смита.

— Решено! Едем в Эдвенчер! — твердо сказал я. — Я просто обязан побывать в местечке с таким названием!

— Хорошо, — сказал мой партнер. — Теперь, когда вопрос исчерпан, можно на боковую?

— Никогда не видел такого бесчувственного человека, — скорбно сказал Боб. — Ничего его не трогает! Даже слово «Эдвенчер» для него пустой звук.

Как оказалось, чтобы добраться до деревни со столь завораживающим названием, приключений вовсе не требовалось. А все, что требовалось, — спуститься на набережную и купить билет до конечного пункта. У меня как-то не укладывалось в голове, что — даже с поправкой на наш просвещенный век — по Маршруту Приключений можно вот так просто пойти и взять билет. Куда как занятнее было бы сразу отправиться в путь на пирогах, управляемых бесстрашными воинами, а тут — огромный неуклюжий паром!

Как бы там ни было, в одно прекрасное солнечное утро такси выгрузило Боба, меня, Айвена и весь наш разношерстный багаж на джорджтаунской набережной. Оставив своих компаньонов торговаться с водителем о справедливой плате за проезд, я приковылял к кассе и пробормотал, как заклинание:

— Три билета в один конец до Эдвенчер, пожалуйста, — сказал я, стараясь напустить на себя возможно более бесстрастный вид.

— Пожалуйста, сэр, — ответил служащий. — Вам в первый класс или во второй?

Это переходило всякие границы. Мало того, что до Эдвенчер можно без всяких проблем взять билет, так еще речь зашла о классах! Я заколебался, стоит ли вообще ехать туда. А вдруг за манящим названием скрывается какой-нибудь шикарный морской курорт с кинематографами, барами, неоновыми огнями и прочими сомнительными признаками цивилизации! Я развернулся и так бы и ушел обратно, если бы не столкнулся с Айвеном, согнувшимся под грузом нашего барахла. Я подозвал его и попросил разрешить этот удививший меня вопрос о классах. Тот объяснил: если возьмешь билет второго класса, поедешь в набитом, как сельди в бочке, трюме парома, а затем в точно таких же условиях — в трюме речного парохода; а прошел с билетом первого класса — можешь усесться в драном шезлонге на верхней палубе парома, а на пароходе даже и покормят. Меня это устроило, и вот я беру три билета первого класса в один конец до Эдвенчер.

Мы отнесли на палубу наши пожитки, побросав их беспорядочной грудой. И вот уже паром прокладывает себе путь по бурой, точно кофейная гуща, глади реки Демерары. Опершись о поручень, мы с Бобом стали наблюдать за маленькими печальными чайками, летевшими вслед за паромом. Только тут до меня дошло, как слабо Боб представляет себе, что ему уготовила судьба.