Андрей Кашкаров - Бывший горожанин в деревне. Лучшие рецепты для загородной жизни

Живя в большом городе, практически не замечаешь масштабов страны, глубинки и каждодневной жизни в ней. А это разные жизни.

«Наблюдая» деревню ежедневно и изнутри, я понял, насколько трудно живется в селах, на земле сейчас, да и всегда было не просто. На протяжении почти всего ХХ века мужику не давали укорениться на земле: обкладывали налогами, раскулачивали, приписывали к заводам, высылали из родных мест, призывали в армию…

Государственная программа в помощь фермерам в начале 90-х годов XX века, едва начавшись, была быстро свернута. А в Верховажье Вологодской области, к примеру, ею пользовались, и не без успеха, такие фермеры, как Н. Н. Негодяев и Б. Н. Трапезников, и не только они одни. Большие деньги были выданы людям в качестве кредитов… А потом программу свернули, и все, в том числе местные владельцы личных подсобных хозяйств (ЛПХ), остались со своими дворами один на один, в прямом смысле слова «на бобах», которые еще можно было набрать с огорода. Это не прошло бесследно.

В души людей вселились безверие и апатия ко всему и вся. Вот и отвернулись фермеры от земли, она стала им чужой. Некоторые еще хозяйствуют по привычке – то скотину жалко, то натуральные продукты заготовляют для себя и детей, приезжающих летом, – козье молочко, к примеру, ах как полезно!

В прошлую поездку в Москву я купил литровый пакет козьего (восстановленного!) молока по цене 186 рублей – думал, вспомню деревню. Куда там… Вкус совершенно не тот, что от своих-то козочек. И это гастрономическое откровение провоцирует усомниться в качестве продукта. Коммерсанты готовы идти на любые ухищрения, лишь бы «наварить», а государство, по сути, самоустранилось от контроля за качеством продуктов питания. Из молока – восстановленное молоко (написано мелким шрифтом на упаковке), мясо крупного рогатого скота в городских магазинах (если не парное, которое сразу видно) – импортное, завозное из-за рубежа, субпродукты типа корейки или шинки, бывает, крошатся на зубах, что говорит о «львиной» доле добавленного крахмала (львиной или кенгурячьей? – поскольку так называемая «шинка», говорят, делается из австралийских кенгуру).

Правда всегда была некрасивой, горькой и даже пугающей. Ни власть, ни те, кто используют ситуацию для обогащения, никогда ее не любили. Зачем тащить «чернуху» в массы? – не устают повторять и сейчас. Так и дурят народ. И привели к развалу сельского хозяйства по всей стране, но не в своем кармане.

Но и народ у нас интересный, совершенно апатично смотрит на эксперименты над собой, а значит, вполне заслуживает такого к себе отношения. Это самый логичный вывод, который напрашивается не голословно, а по факту жизни в деревне, по факту желания изменить ситуацию – для чего баллотировался на прошедших в октябре выборах в органы местного самоуправления (практике участия в которых для будущих кандидатов в деревнях посвящена 1-я глава ).

Конечно, кто хочет работать и зарабатывать и не пьет «горькую» кастрюлями, находит дело по душе даже в деревне. Впрочем, желание работать на земле у многих селян сегодня трансформировалось в желание заработать любым путем, а для этого им дают «соломинку» в виде… леса.

Бывает, деревенские жители, посещая по случаю наши города и видя сомнительные «прелести», что доступны здесь в режиме 24 часа в сутки, озлобляются… Им кажется, что наступает предел, когда уже нет сил быть благоразумным «кроликом». Когда становится яснее ясного, что все кролики предназначены на мясо и на шкурки, что выигрыш возможен лишь в отсрочке смерти, а не в качестве жизни. И тогда, доведенная до отчаяния, малая часть «кроликов» может в агонии проявить и впоследствии воспроизвести черты «львиного», хищнического поведения. Это еще одно объяснение предвзятого отношения к горожанам, приехавшим в деревню на «ПМЖ», и даже к… дачникам.

А между тем «в каждый момент нашей жизни мы должны стараться отыскивать не то, что нас отделяет от других людей, а то – что у нас с ними общего» (Джон Рескин).

Первая глава книги – особенная. «Проблемные» вопросы есть в любом хозяйстве, в любой деревне и даже в любой стране. Сегодня в селах эти вопросы касаются в основном занятости, инициативности и образованности жителей, их навыков, умения, толерантности, и… оптимизма.

Буквально вчера мне сообщили, что в районном центре Верховажье закрывается узел связи, вместо него будет работать обычное отделение – как в удаленных деревнях. За последнее время количество народонаселения здесь не уменьшилось, следовательно, сокращение работников связано с общей тенденцией оптимизации расходов. Это еще один повод пополнить число безработных в деревнях. Еще один повод сократить социальную инфраструктуру…

Безусловно, выборная муниципальная (местная) власть (несмотря на то, что у почты, к примеру, есть свои начальники управлений) имеет огромные возможности (административные рычаги) влияния на ситуацию. Поэтому в главе 1 я не мог не коснуться личного опыта участия в выборах и предлагаю свои рекомендации тем, кто неравнодушен к собственной судьбе и судьбе своих детей, кто захочет проявить себя на административном поприще, а главное, – знает как, говоря флотским языком, «повернуть» на развитие вместо прозябания и сумеет изменить жизнь односельчан к лучшему.

Активность населения в рамках закона даст деревням и селам без преувеличения новую жизнь. Сегодня районная газета «Верховажский вестник», де-факто финансово зависимая от главы района (как и во многих других местах, ибо с газетами заключаются договоры на информационное обслуживание, и публикуемые материалы оплачиваются из бюджета района – знаю, как внештатный корреспондент), пассивна в части не то что критики власти, но и освещения мнения, сколь угодно отличного от «пассивно руководящей» линии, а линия эта не бесспорна, учитывая общую тенденцию развала некогда крепких хозяйств. Народ окрестил издание местного разлива «бахвалкой», и неспроста.

Действительно, бабушки по старинке еще читают славословия районным чиновникам (от которого не легче никому), при этом причитая за бутылочкой: «экие придурки», однако и власть, и печать в глубинке должны быть иными, по меньшей мере – более активными и принципиально честными. В этой части деревне архинеобходимо взять лучшее от опыта городского, опыта демократии и образованности кадров на всех уровнях. Впрочем, нет сомнения, что «деревня» выбирает свою жизнь сама, и значит, вполне ее заслуживает. Я лишь предлагаю сделать как лучше, без активных предложений деревня живет десятилетиями и слабеет. Может быть, уже пора попробовать иначе?