А. Батуев
Рисунок И. Pизнича
Одно лето я отдыхал на лесном кордоне на реке Битюг. Место это совершенно пустынное. Погода стояла день в день — солнечная, жаркая, я даже спал не дома, а растянувшись на одеяле в лесу. Все время я проводил на челне, ловил рыбу, читал, наблюдал непуганных в этом крае птиц и животных. Уток было так много, как в Воронеже галок, а цапли и орлы с интересом рассматривали меня, перелетая реку.
Как-то, наловив рыбы, я причалил к песчаной косе. Мое внимание неожиданно привлек черный коршун на одной из веток сосны, стоящей у воды. Обычно очень осторожная птица, коршун продолжал величаво сидеть и тогда, когда я подошел совсем близко, и только слегка наклонил голову, рассматривая меня своим белесым глазом. Я вынул из челна рыбу и бросил под дерево. Птица взмахнула огромными крыльями и, распустив вырезанный вилочкой хвост, плавно опустилась на землю. Скогтив брошенную рыбу, она взлетела обратно и принялась за еду. Я заметил на левой ноге хищника кольцо. Очевидно, птица когда-то жила у людей и еще сохранила остатки прежней доверчивости. Я очень заинтересовался. С этого дня я стал регулярно приезжать на косу, и наша дружба с коршуном с каждым свиданием все укреплялась. Теперь хищник брал рыбу у самых моих ног, но в руки не давался.
Незадолго до отъезда меня познакомили с местным лесником. Старик отлично знал лес и его обитателей. С ним мне было очень интересно, и я несколько дней не приезжал на косу. Как-то бродя с лесником, я увидел парящего над рекой коршуна. Мгновение — и хищник опустился на дерево. Лесник внимательно посмотрел на птицу и быстро скинул с плеча ружье.
— Не надо, не стреляйте! — крикнул я. — Эта птица окольцована!
— Здесь хозяин я, — возразил старик, — и если птица окольцована, то тем более надо стрелять. Разве вы не знаете, что коршуны цыплят таскают?
— Но я вас прошу, ради нашего знакомства, вы не сделаете такой жестокости! Нельзя стрелять в ручную птицу, вы же видите, что птица ручная, что она сидит на виду, Ну, пожалуйста, уберите ружье!
— Нет, — сказал лесник, — это разбойник, и никакие ходатайства не помогут!
Меж тем коршун, ничего не подозревая, охорашивал клювом перья. «Бедный, бедный, ну зачем он не улетает!»
Я схватил комок земли и размахнулся, чтобы прогнать птицу. Но в это время загремел выстрел. Огромная птица камнем упала с дерева и, распахнув могучие крылья, с шумом опустилась на вытянутый ствол ружья. Это было так дико, что я буквально остолбенел. Но, взглянув на старика, понял, что он ловко подшутил надо мной. На его лице сияла лучезарная улыбка, а во взгляде, обращенном к коршуну, было столько нежности, что вся моя ненависть, вспыхнувшая к леснику минуту назад, мгновенно испарилась, уступив место симпатии и восхищению.
— Так это ваш ручной коршун? — догадался я.
— А что, хорошо мы с Тришкой сработали? — с гордостью спросил старик.
— Куда лучше, вы просто артист.
— Да, я этот трюк у артиста в цирке и видел, — сказал лесник. — Там голуби после выстрела на ружье садились, а у меня в ту пору как раз Тришка и воспитывался; я его подобрал, когда он птенцом был, из гнезда свалился… Вот я его и приучил. Вы уж на нас не обижайтесь за наш номер, — заключил старик. — Но мог ли я упустить случай показать вам, какая у меня ученая птица?..
