его однажды.
— Другую? — Его брови полезли вверх из-под очков. — Какую другую?
— Например, мокриц? Я своих рептилий постоянно кормлю мокрицами.
— Вы уверены?
— Вполне.
— Им это не повредит? — обеспокоенно спросил он.
— Нисколько, — сказал я. — Они любят мокриц. И это разнообразит их диету.
— Но где мы их возьмем? — помрачнел он.
— Их наверняка много в парках, — говорю. — Я попробую собрать, вы не возражаете?
— Хорошо, — согласился он неохотно. — Если вы уверены, что это не нанесет им вреда.
И вот я провел полдня в парке и там набрал полную жестяную коробку мокриц, которую проложил прелыми листьями и поместил в погребе. Я решил так: когда моим подопечным надоест мучной хрущак, я им подкину смоляно-бурый хрущак, а когда и этот приестся, дам им мокриц. Поначалу мистер Ромильи заглядывал в клетки с заметным страхом, словно ожидал там увидеть хладные трупы. Когда же он убедился в том, что новый корм не только пошел им впрок, но они еще и радостно подают голоса, его энтузиазм не знал границ.
Мой следующий шаг касался двух крупных и кротких североафриканских пантеровых жаб. В представлении мистера Ромильи, Северная Африка — это одна сплошная пустыня, над которой не заходит солнце, а температура не опускается ниже ста девяноста градусов в тени по Фаренгейту [8], если там вообще можно найти тень. Вследствие чего он посадил несчастных жаб в маленькую коробку со стеклянной стенкой и парой мощных электролампочек на потолке. Они сидели на белом песке, никаких камней, где можно укрыться от яркого сияния, и температура опускалась только ночью, когда в магазине выключался свет. В результате глаза у жаб сделались мутные, словно покрытые катарактой, кожа сухой, шелушащейся, а подошвы лапок как будто ободранные.
Я понимал, что столь радикальное предложение — пересадить жаб в новую клетку с влажным мхом — приведет его в смертельный ужас, поэтому я стал по-тихому улучшать их жизнь. Для начала я отлил у нас на кухне немного оливкового масла и, когда мистер Ромильи ушел на обед, я втер обеим жабам масло в кожу. После чего она перестала шелушиться. Затем я купил у аптекаря мазь, объяснив (чем сильно его позабавил), для чего она мне нужна, и нанес ее бедняжкам на подошвы. Это помогло, но полностью проблемы не решило. Еще я приобрел глазную мазь, предназначенную в основном для собак, и результат превзошел все ожидания. Теперь я использовал обеденные перерывы мистера Ромильи, чтобы опрыскивать жаб теплым спреем, и им это очень понравилось. Они сидели неподвижно, добродушно сглатывая и моргая, но стоило мне слегка изменить направление струи, как они перемещались, чтобы снова под нее попасть. Однажды я положил в клетку кусок мха, и они тут же под него залезли.
— Мистер Ромильи, смотрите! — Я изобразил удивление. — Я по ошибке положил в клетку мох, и жабам, похоже, это понравилось.
— Мох? — переспросил он. — Мох? Но ведь они живут в пустыне.
— Мне кажется, там кое-где есть растительность, — сказал я.
— Я думал, там везде песок. До самого горизонта.
— Вообще-то… э… там растут кактусы, и не только, — намекнул я. — В любом случае им это нравится, правда?
— Очень похоже, — согласился он. — Думаете, этот мох следует оставить?
— Да, — говорю. — Может, еще добавим?
— А что, хуже не будет. Они ведь не станут его есть, а значит, не подавятся? — с тревогой в голосе спросил он.
— Нет, конечно, — заверил я его.
С этого дня моим чудным жабам было где прятаться, и, что еще важнее, у них появилась подстилка для сидения, и их лапки быстро пришли в порядок.
Дальше я обратил внимание на рыб. Хотя они обожали трубочников, я подумал, что им тоже неплохо бы разнообразить диету.
— Не предложить ли нашим рыбам дафний? — спросил я мистера Ромильи, как бы с ним советуясь.
Дафниями назывались водяные блохи. Их нам поставляла ферма вместе с другой продукцией: водорослями, водными улитками и пресноводными рыбами, которых мы продавали. Дафний в баночках покупали у нас любители разводить рыбок.
— Дафний? — переспросил мистер Ромильи. — Кормить их дафниями? Разве они станут их есть?
— Почему же не станут, если мы их продаем именно с этой целью? — в свою очередь, поинтересовался я.
Эта логика совершенно сразила мистера Ромильи.
— А ведь вы правы, — сказал он. — Вы правы. У нас в погребе кое-что осталось, а завтра привезут новую партию. Покормите их и проверьте на деле.
Я бросил в каждый аквариум по столовой ложке дафний, и рыбы набросились на них так, как жабы и лягушки набрасывались на мокриц.
А теперь мне захотелось, проявив максимум осторожности, украсить аквариумы, чтобы они выглядели более приглядно. Вообще-то, это была епархия мистера Ромильи, и он проявлял завидное рвение. Не думаю, что ему нравилось, просто как старший по званию он считал это своим долгом.
— Мистер Ромильи, — сказал я ему однажды. — У нас сейчас нет посетителей, и мне особенно нечем заняться. Вы не позволите мне украсить какой-нибудь аквариум? Я бы хотел научиться делать это так же хорошо, как делаете вы.
— Помилуйте, — он даже покраснел, — вы преувеличиваете…
— Нет, у вас это здорово получается. Я тоже хочу научиться.
— Тогда начните с маленького, а я вам буду подсказывать. Так… так… пожалуй, начните с моллинезий. Их аквариум пора почистить. Пересадите их в свободный аквариум, а из этого надо слить воду и хорошенько его отдраить, ну а затем можно приступить и к украшению.
С помощью маленького сачка я пересадил моллинезий, черных и блестящих, как маслины, спустил воду, почистил аквариум и позвал мистера Ромильи.
— Так, — сказал он. — Посыпьте дно песочком… положите пару камешков и, пожалуй, немного… ммм… валлиснерии… вот в этот угол, хорошо?
— А можно я сам? — попросил я. — Так я быстрее научусь. А когда закончу, вы мне скажете, что не так.
— Прекрасная мысль, — сказал он и оставил меня в покое, чтобы заняться финансовой мишурой.
Аквариум был маленький, но я серьезно взялся за дело. Устроил настоящие дюны из золотистого песка. Воздвиг скалы. Насадил валлиснерийские леса, сквозь которые стайками будут продираться моллинерии. Потом я осторожно налил воду и, добившись нужной температуры, запустил туда рыбок и позвал мистера Ромильи.
— О боже! — воскликнул он, разглядывая мою ручную работу. — О боже!
Судя по его взгляду, можно было подумать, что мой успех его огорчил. Ситуация выглядела тревожной.
— Вам… вам нравится? — робко спросил я.
— Это невероятно! Просто невероятно! Я не понимаю, как вам это удалось.
— Я просто внимательно наблюдал за вами, мистер Ромильи, — сказал я. — Если бы не ваши уроки, у меня бы ничего не
