И Катринхен снова начинает хныкать. Уве берёт её за руку, но лицо у него сердитое. Катринхен мешает ему охотиться на волка. А как её оставишь тут в камышах! Маленькая, и девчонка…
Уве прокладывает Катринхен тропу, ногами подминает стебли. Лёд трещит, и нога сразу проваливается по щиколотку. Но воды подо льдом нет.
— Домой хочу! — хнычет Катринхен.
— Ну и ступай!
— А волк? — говорит Катринхен. — Вдруг он меня увидит?
— Какой там ещё волк?
— А такой, какого Иохен видел.
— Иохен всё выдумал. Ступай домой, да поскорей! Прямо так и беги!
Катринхен качает головой. Не хочет одна уходить.
— Ну ладно, пошли дальше! — говорит наконец Уве и тащит Катринхен за собой через густые заросли камыша.
— Я маме скажу!
Уве вдруг остановился, слушает. Даже глаза зажмурил. Нет, видно, ничего не услышал.
Катринхен тоже ничего не слышит.
— Ну, чего ты? — спрашивает он.
— Тише!
Уве снова прислушивается.
Нет, всё тихо. Ни шороха, ни треска. Боцман и Иохен словно сквозь землю провалились.
Уве растерянно смотрит на Катринхен. Потом кричит:
— Эй, где вы?
— А вдруг там… волк? — спрашивает Катринхен.
— Да брось ты! — сердится Уве.
Он осторожно пробирается дальше. Катринхен осторожно топает за ним.
Шагов через пятнадцать заросли вдруг кончаются, и они выходят на свободное от камыша место. Лёд здесь сверкает словно серебряное блюдо, а по краям его стеной стоит бурый камыш. Вот и Боцман с Иохеном!
— Не умеете вы прятаться! — кричит им Уве. А сам рад, что Боцман с Иохеном наконец-то нашлись.
— А где волк? — спрашивает Катринхен.
Иохен показывает на Боцмана.
— Это он его сожрал.
— Ты всё выдумал! — говорит ему Катринхен.
Боцман принюхивается, ищет и вдруг делает стойку. Хвостик у него дрожит. Вдруг Боцман с разбегу вламывается в стену камыша.
Дети за ним. Снова они прокладывают себе тропу. Боцман рыщет, рыщет и наконец выбирается на волю.
Перед ними сверкающая гладь льда. Ветер смёл с него снег. Здесь тихо, скользко и пустынно.
Раньше ребята никогда так далеко не уходили. Они стоят притихшие. Там, где лёд кончается, видна чёрная вода. Там уже море.
Рыболовный катер возвращается с лова. Он тяжело нагружен. Мотор стучит глухо: много, значит, рыбы поймали. Детям кажется, что катер скользит по кромке льда. Это совсем близко. Там и чёрная вода начинается.
— Бежим туда? — предлагает Иохен.
Уве и Катринхен молчат. Катринхен страшно, а Уве даже сам себе не верит, как это он так далеко забрался. Надо идти назад!
Но Боцман уже мчится по льду, а Иохен кричит:
— Вперёд! Мы первооткрыватели! — и высоко подпрыгивает. От его прыжка лёд гудит и начинает медленно подниматься и опускаться. Боцман испуганно навострил уши.
Разбежавшись, Иохен скользит по льду. Уве за ним, Катринхен делает три шажка, но дальше — ни с места.
— Уве, Уве! — кричит она.
Но Уве уже не слышит её.
Уве и Иохен — первооткрыватели. Они очень храбрые. Они рвутся вперёд открывать неведомые земли.
Но что они откроют там, у самой воды?
— Мы эскимосы! — кричит Иохен. — Давай строить снежный дом. — Он пригнулся и крадётся, как настоящий охотник в Арктике. А Боцман — это белый медведь или лайка, как Иохену захочется.
Уве бежит за ними. Он внимательно следит за льдом. Вдруг он кричит:
— Иохен, назад!
Иохен стоит у самой кромки. Он уже слышит, как булькает и чавкает вода. Назад Иохену не хочется. Ведь он самый смелый первооткрыватель, самый храбрый эскимос. Он завоюет самую большую льдину.
Самая большая льдина — меньше стола для настольного тенниса. Она прилепилась к кромке льда будто стеклянный мостик. Опасный мостик!
— Назад! — кричит Уве. — Сейчас же назад!
Но Иохен и не думает возвращаться. Он осторожно продвигается всё дальше вперёд. Прежде чем ступить, он пробует лёд ногой: выдержит ли.
«Я очень умный, — думает Иохен. — И я очень храбрый. Нет никого в порту храбрее меня!»
А Боцман уже не идёт за Иохеном. Он стоит на трёх лапах, а переднюю насторожённо поднял. Боцман не верит льду. Опасную игру затеял Иохен.
Уве кричит изо всех сил:
— Буксир развёл пары. Пут Брезинг отчаливает. Боцману пора на борт!
— Возьми да отведи его! — кричит ему Иохен. — Трусишь ты, вот и всё!
— Увидишь, попадёт тебе! — отвечает Уве.
Иохен делает последний шаг — и вот он уже на льдине.
— От кого мне попадёт? От кого? Говори! — кричит он и приплясывает, словно дергунчик на верёвочке. Пляшет и напевает: «Я герой, я герой, не пойду теперь домой!»
Потом стал манить Боцмана, присел на корточки, лает, мяукает. Боцман не выдержал да как прыгнет на льдину, — лёгонький, весёлый, как мячик. Вон они уже пляшут вместе и бегают друг за другом.
Уве растерялся, не знает, что делать.
— Назад, назад! Да вы оба с ума сошли! — кричит он.
Но Иохен только пуще приплясывает.
А Боцман бегает, бегает за ним: куда тот, туда и этот. Так они кружатся, вертятся, прыгают, скачут. Но вдруг льдина откалывается от кромки льда.
— Спасите! — кричит Иохен, застыв от ужаса.
Течение подхватывает льдину. Трещина быстро расширяется.
— Прыгай! — кричит Уве.
Но Иохен боится прыгать.
Уве подбегает к самой кромке льда. Он хочет спасти друга и забывает о себе. Тогда Иохен, набравшись храбрости, прыгает. Он падает, но Уве успевает его подхватить. Иохен спасён.
А Боцман?
Боцман один на льдине. Прыгнуть он уже не может, а чтобы переплыть к ребятам, надо лезть в воду. Но ледяной воды Боцман больше всего боится. Он бегает по льдине, скулит и тявкает.
Льдину относит всё дальше и дальше.
— Боцман! — зовёт его Иохен. — Прыгай в воду! Плыви к нам! Ко мне! Ко мне! Прыгай и плыви! Ко мне, Боцман! Не бойся!
Но Боцман не прыгает. Боцман боится. Он вытягивает передние лапы, поднимается на задних, но в воду так и не прыгает. Он скулит и как бы просит детей: «Перенесите меня!»
Но дети не могут перенести Боцмана. Между ними и льдиной зияет чёрный ров. В нём вода. Льдину относит всё дальше и дальше.
А Иохен плачет. Храбрый «эскимос» плачет:
— Да что ж нам теперь делать? Что нам делать?
Катринхен стоит поодаль и смотрит на них.
Уве кричит:
— Палку! Палку надо найти!
У самого края камышовых зарослей они наконец находят палку, длинную и тонкую, — это шест, какой бывает у рыбаков. Уве и Иохен берутся за конец. Но сколько ни тянут, не могут вытащить или оторвать. Шест вмёрз в лёд.
Уве и Иохен бегут дальше.
Катринхен за ними.
