Ко мне поближе подошла молодая обезьяна. Смотрит на виноград в моей корзинке. Садится сбоку. Смотрит. Потом медленно, с оттяжкой ударяет лапой по земле. Я протягиваю ей гроздь. Обезьяна оглядывается на Муррея. Он пристально смотрит на самку. Та было уж протянула руку — схватить подношение, но, перехватив пристальный взгляд вожака, отдернула ее, словно ошпаренная...
...Две обезьяны поссорились. Визжат. Одна гонится за другой. Обе визжат что есть мочи, все время оглядываются в сторону вожака. Только, по-моему, с разными целями. Та, которую преследуют, вроде бы взглядом взывает о помощи. Та, что преследует, смотрит, не попадет ли ей за это. Попадет. Ой, попадет. Муррей, заслышав визг, медленно поднимается на пригорок и пристально смотрит на дерущихся самок, скорее даже, не на обеих, а на ту, что сильнее, ту, что преследует слабую. Преследовательница не реагирует. Муррей резко оттягивает кожу со лба на затылок. Сразу заметными делаются белые веки. Преследовательница оглядывается, видит это и уже менее решительно продолжает погоню. Муррей быстро несколько раз подряд дергает «бровями». Этого приказа лучше не ослушиваться. Забияка медленно спускается с горы вниз и боком-боком к повелителю. Словно ничего и не было. И она сама паинька. Начинает разбирать усердно волосочки в гриве Муррея. Он успокаивается, прикрывает глаза. Тут обиженная, спустившись сверху, подошла робко. Зачинщица ссоры исподтишка пытается припугнуть подругу. С той чуть не истерика. Но Муррей, приоткрыв глаза, кладет слабой на плечо руку. Слабая смелеет. И обе — одна справа, другая слева — дружно начинают обыскивать роскошную гриву Муррея».
В природе стада гамадрилов насчитывают обезьян по пятьдесят — шестьдесят, а то и по восемьдесят. У каждого стада — свои владения: тысяча — полторы тысячи гектаров. Границы этих владений условны. Исследователи наблюдали, как на водопое, находящемся на территории одного стада, хозяева встретились с пришлыми компаниями. Стада при этом не смешивались. Особой враждебности члены одного стада к другому тоже не проявляли.
Далеко не все участки своих владений гамадрилы посещают с одинаковым постоянством. В иных они проводят большую часть своего времени, в других — не бывают месяцами. Есть у гамадрилов излюбленные места кормежки и полуденного отдыха, определенные места ночевок.
Об устройстве сообщества гамадрилов существуют разные версии. Согласно одной из них, стадо — гарем одного-единственного матерого вожака, остальные обезьяны — его жены и дети. Повзрослевшие сыновья, становясь соперниками отца, из стада изгоняются. Вместе с ними уходит и часть самок. Согласно другой точке зрения, все гамадрилье сообщество состоит из нескольких семей. Во главе каждой семьи — свой вожак. Сильный, опытный самец.
Если в семье окажутся еще самцы, они занимают на иерархической лестнице места «бета»-, «гамма»-, «дельта»-животного. В зависимости от агрессивности и силы. У самок своя иерархия. Ранг самки определяется отнюдь не ее силой, а расположением вожака.
Даже неискушенный наблюдатель сразу же сможет заметить в гамадрильем сообществе несколько самок, которые притесняют прочих своих соплеменниц, пользуясь особым к ним вниманием главы семьи — вожака. Среди них всегда есть «первая придворная дама». Немногим уступает ей вторая. Третья, подчиняясь первой и второй, не дает спуска всем остальным. И так далее. Особое расположение к ним вожака не страхует, впрочем, их от жестоких трепок, которые время от времени задает хозяин своим фавориткам. Это бывает в тех случаях, когда тиранство самок начинает нарушать покой стада.
Другое условие, исходя из которого распределяются ранги среди гамадрилих,— наличие детеныша. Самая захудалая самка с рождением детеныша сразу же занимает более высокую ступеньку иерархической лестницы. На малышей в течение нескольких первых месяцев жизни законы иерархии не распространяются.
Рождение гамадриленка — событие. Обезьяны тесной толпой окружают роженицу, волнуются, галдят. Когда же все благополучно кончается и детеныш появляется на свет, каждый старается взглянуть или прикоснуться к новорожденному, засвидетельствовать к нему нежное отношение. Впрочем, это редко кому удается. Измученная мать сразу же спешит укрыть свое сокровище от холода и от лишних взглядов у себя на груди. Здесь на материнской груди, крепко вцепившись в шерсть руками, малыши проводят первые дни жизни. Лишь на третьей неделе гамадриленок вылезает поглядеть на белый свет, начинает ходить. В это время мать не отпускает его от себя. Давая малышу погулять, она крепко держит его за хвост, позволяя познавать мир в радиусе этого своеобразного поводка.
Теперь доступ к ребенку открыт для всех желающих. Маленькие гамадрилята являются центром притяжения для всех соплеменников. С ними возятся и не на много опередившие их подростки, и самые хмурые самки. Они обыскивают малыша, часто предлагают прокатиться верхом.
Счастливая и беззаботная пора пролетает быстро. Годовалые гамадрилята уже подчиняются правилам поведения, принятым в гамадрильем сообществе, хорошо понимают и пользуются «языком» стада.
«Язык» гамадрилов, как я уже говорила, включает в себя систему звуков, взглядов и жестов. В звуковом языке по меньшей мере десятка два сигналов, каждый из которых имеет определенное значение.
Вожак, заметивший опасность, издает короткий тревожный возглас. Повторять второй раз не приходится — все стадо сразу же мчится прочь от беды или занимает оборонительную позицию. Обезьяна, отставшая от стада, кричит по-другому. И уж совсем иные звуки сопровождают различные ритуалы, помогающие гамадрилам выразить свое отношение к соплеменнику.
Любой член гамадрильего стада, встретясь с вожаком или обезьяной высшего ранга, присядет и несколько раз отрывисто «ахнет». Это сообщение о повиновении, признании власти и преклонении перед ней.
Предлагая свои услуги для обыскивания, обезьяна сначала особым образом пошелестит языком — сигнал партнеру о дружеском расположении и просьба ответить тем же. Вариант этого звука — нежное лопотанье, с которым обезьяна «обращается», например, к малышу, собираясь его прокатить или просто понянчить. Недовольная обезьяна часто стучит зубами. Рот при этом у нее закрыт, а физиономия каменная.
Кроме этих точного назначения сигналов, гамадрилы издают еще немало звуков, не несущих определенной информации. Например, блаженное похрюкивание при обыскивании. Хотя, как сказать, может быть, и это похрюкивание — сигнал для партнера и поощрение его действий. Тем более, что в последнее время все более распространяется мнение, что даже, казалось бы, совсем уж нейтральные звуки, как, например, урчание в животе и удары сердца и те имеют сигнальное значение. Урчание помогает обезьянам в зарослях определять место нахождения сородичей. А биение сердца матери помогает детенышу занять правильное положение на ее теле и не потерять сосок.
