Во второй раз я видел только следы слез у собаки — я опоздал и не видел, что она плачет, и не смог ей помочь. Мой старый кернтерьер Кремень мучился всю ночь, и хотя утром ему, казалось, стало легче, я решил отвезти его к ветеринару. Когда мы доехали, я открыл заднюю дверь фургона, но увидел, что Кремень умер во время двадцатиминутной поездки. Я слышал, как он хныкал, пока мы ехали, и пробовал уверить его, что скоро ему станет легче. Я стоял и смотрел на его старую седую морду и заметил следы слез, пробежавших по его шерсти. У меня не было сомнений в тот момент, что он плакал. Следы на его шерстяных щеках походили на следы, которые оставляют слезы, пробегающие по лицу человека.
Люди, не понимающие языка, на котором говорят собаки, могут попасть в неприятную ситуацию. Однажды мне позвонил Стив, профессор, с которым я встречался по некоторым университетским делам. Он казался очень расстроенным.
— Мне нужна ваша помощь, — сказал он. — Мой пес внезапно превратился в какого-то монстра. Он нападает без предупреждения, а вчера вечером покусал моего внука. Теперь дочь говорит, что не приведет ребенка в наш дом, если мы не избавимся от него. Говорит, что любая собака, кусающая ребенка, должна быть усыплена. Но он действительно неплохой пес. Вы можете что-нибудь для него сделать?
Тем же вечером я отправился в дом Стива, он встретил меня у двери. Позади него стоял бигль, оценивающий ситуацию. Он издал приветственный лай и, дружески виляя хвостом, подошел ко мне. Когда я нагнулся, чтобы осмотреть его грудь и уши, Стив сказал мне:
— Это Багель[3]. Обычно он такой же дружелюбный, как сейчас. Тем не менее недавно стал вести себя странно. Укусил меня, мою жену, а теперь Дэнни, моего внука. Не знаю, что делать. Мы любим его, но мы не можем жить с опасно непредсказуемой собакой. Если мы будем вынуждены… — Голос Стива стих, и он печально посмотрел на пса.
Я был весьма удивлен всем этим. У биглей есть свои недостатки и дурные привычки, например, склонность ходить, уткнувшись носом в землю, полностью игнорируя крики владельца. Они могут быть хитрыми и независимыми, когда их обучают командам повиновения, например: «Сидеть», «Ко мне» или «Лежать». Они легко и с удовольствием отвлекаются на все происходящее вокруг. Некоторые люди жалуются на их «пение» или облаивание высоким тенором, когда эти собаки волнуются. Однако бигли известны как домашние животные, которые очень нежны и у которых очень низкий уровень агрессии. В доме, полном активных детей, они будут весело играть, в то время как в доме с пожилыми людьми они возьмут на себя роль украшения дивана. Кроме того, все знают, насколько они спокойны и терпимы. При моем первом знакомстве с Багелем он казался таким же, как и другие представители его породы, так что я был весьма озадачен.
Стив продолжал рассказывать мне подробности, пока я, присев на колени, гладил Багеля:
— Мы дали ему много резиновых игрушек, они подпрыгивают, и их можно жевать, у него есть игрушки с колокольчиками внутри и игрушки из сыромятной кожи для жевания. Он обычно выбирает одну из них и запрыгивает на кушетку, чтобы пожевать ее. Это как раз то, чем он занимался, когда я принес Дэнни, чтобы он мог погладить его. Знаете, это действительно было странно. Он встал и так обрадовался, увидев моего внука, но когда Дэнни вытянул руку, зарычал и укусил его без вообще какого-либо предупреждения!
Теперь ситуация начала проясняться, и я спросил:
— Стив, при каких обстоятельствах он укусил вашу жену?
— Ничего особенного. Это было очень похоже на случай с внуком. Багель лежал на кушетке с другой игрушкой, и когда пришла моя жена, он встал, чтобы ее поприветствовать, а затем зарычал и цапнул.
Я догадался, в чем дело:
— Стив, я уверен, вы слышали, что некоторые собаки могут чувствовать себя в большой опасности, когда они что-то жуют или едят, а человек подходит близко. Если человек протягивает руку, чтобы погладить их, собака может понять этот жест как попытку отнять ее еду или игрушку для жевания. Кража пищи или игрушки у собаки зачастую может вынудить собаку отвечать агрессивно.
Стив посмотрел на меня и тоном, каким говорят профессора, чтобы объяснить трудное понятие бестолковому студенту, сказал:
— Конечно, я это знаю. Но и вы должны знать, что Ба-гель не такая собака. Потому я и попросил вас прийти и посмотреть на него, чтобы узнать, что с ним не так. Я уверен, что могу определить настроение и намерения собаки так же, как и любого человека. Если бы он выглядел агрессивно, если бы он рычал или скулил, то я бы не трогал его, и уж конечно, не допустил бы к нему четырехлетнего внука. Но все было не так. Он встал. Посмотрел прямо на него — прямо ему в глаза! Все время вилял хвостом. Затем, когда Дэнни попробовал приласкать его, он зарычал и укусил его!
— Хорошо, — сказал я. — Только… вы заметили, как именно он вилял своим хвостом?
Теперь уже голос Стива звучал как голос раздраженного профессора, отчитывающим студента, который своими глупыми вопросами пытается сорвать занятие:
— Вилял, как он это обычно делает, чтобы показать, что он счастлив.
Стив помахал своей рукой взад и вперед перед моим лицом, чтобы продемонстрировать движения хвоста.
— Стив, еще одну минуточку — и все. Его хвост был опущен и совершал широкие махи в стороны, ударяя по бедрам, так?
Теперь озадаченным выглядел Стив. Он посмотрел немного искоса, словно пытаясь восстановить инцидент во всех подробностях:
— Нет, не так.
— Он поднял хвост высоко? — Стив кивнул. — Почти вертикально, и вилял короткими движениями, больше похожими на вибрацию, вместо того чтобы размахивать им или вилять? — Я показал рукой как, и Стив снова кивнул.
Оставалось всего ничего: объяснить Стиву, что разные способы виляния хвостом и обозначают разное. Иногда собаки действительно выражают радость, повиливая хвостиком. Однако в других случаях они могут демонстрировать самые разные чувства: от опасения, незащищенности и оспаривания доминирования до ясного предупреждения, что в случае, если вы продолжите приближаться, вы имеете шанс быть укушенным.
Багель просто защищал свою игрушку для жевания. Он вилял хвостом, вовсе не желая сообщить, что счастлив приветствовать приближающегося человека. Скорее, когда к нему приблизились, он встал и честно, недвусмысленно сообщил, что угрожает, взглянул в упор и высоко взмахнул хвостом, демонстрируя превосходство и угрозу. Этот хвост говорил: «Отойди! Я защищаю свое!» Очевидно, когда внук Стива проигнорировал это предупреждение, Багель почувствовал, что его угроза справедлива, и проучил непослушного человеческого детеныша единственным способом, какой знал, — укусил его. Этого бы не случилось, если бы люди правильно поняли сигналы, которые пес подавал хвостом.
