на двух задних лапах передвигались серые и бурые голые существа, со шкурами Лисов на плечах и что-то мычали, обращаясь ко мне. Впечатление было так себе, жутковатое. Но я верил Ма и верил, что кроме нашего леса и живущих в нем зверей, должен существовать другой мир, населенный другими существами, не похожими ни на одно виденное мной. Мое воображение разыгралось и так захотелось узнать что там, за бесконечным лесом… Аж между подушечками лап зачесалось…
— Да, Ма, — вдохновленно муркнул я, — разумеется я последую твоему совету, как только стану не нужен тебе.
— Это случится скоро, — тихо вздохнула Ма, — очень скоро, солнце мое…
…Ма уснула… По ее счастливой мордочке, которую я так любил, пробегали тени сновидений. Усы подергивались, словно она что-то до сих пор рассказывала мне. Я прилег рядом, обняв ее лапами, уткнувшись носом в шерсть, пытаясь запомнить и сохранить в памяти родной запах. Я определился с планами, во мне зажглась надежда на счастливое будущее. Главное хорошо помнить прошлое и никогда не предавать воспоминания о тех, кто был дорог тебе и любил, когда ты был мал, слаб, несамостоятелен и зависим от их заботы.
— Я всегда буду помнить тебя, Ма, — мурчал я на ушко своей самой любимой самочке на свете, — я никогда не забуду тебя и Мяу, и Мау. И где бы я ни был мое сердце и моя любовь навсегда останутся с вами. Я обещаю… Обещаю… Обещ…
…Я крепко спал, и мне снились огромные норы, размером с высокое дерево, в которых росла трава и летали полосатые желтые жужи, ища сладкий нектар, а на высоких пнях, оставшихся от сломаных во время бури или от старости деревьев, сидели, согнув задние лапы, наподобие ужасного Ууха и других птиц, бесшерстные существа с плоскими мордами и ушами в форме ракушек. Они мурчали и мяукали на разные голоса. И я мяукал вместе с ними. Мы разговаривали и отлично понимали друг друга. И я был счастлив…
Течет, покуда не иссякнет
С жизнью вместе,
Слез река,
И на волнах ее даже зимой
Не замерзает пена.
(Ки-но Цураюки)
ГЛАВА 17. НИ СЛЁЗ, НИ ГОРЯ, НИ СОМНЕНИЙ…
…Как мы не пытаемся оттянуть время перед неизбежным, все равно событие настигает нас и бьет еще больнее, чем если бы мы заранее продумали как дать ему отпор…
У Ма подошел срок. Еще утром она, как ни в чем не бывало вышла погулять наверх, и я вдруг заметил, что Ма слишком часто дышит.
— Что с тобой? — взволнованно спросил я. — Тебе нехорошо? Чем я могу помочь?
— Все в порядке, сынок, — тяжело дыша прошептала Ма, — просто начинаются роды. Скоро твои братья и сестры попросятся наружу, и я должна буду их выпустить.
— Что мне делать, Ма? — снова спросил я. — Как тебе помочь?
— Ничего не нужно, милый, — быстро дыша между схватками сказала Ма. — Нам нужно попрощаться и ты уйдешь, как дОлжно… Я понимаю, тебе тяжело это принять, но так устроен мир. Взрослым котам нельзя присутствовать при рождении новых душ. Не одним трагическим случаем были омрачены такие моменты. Случалось, коты вдруг набрасывались на новорождённых и душили их. Я не хочу, чтобы это случилось в нашей семье. Я знаю, ты очень добр и необычайно великодушен, но такое помрачение рассудка, к сожалению, бывает внезапным и у кого угодно. Давай прощаться, моя любовь, мой солнечный мальчик, мой смелый воин и мудрый вождь! Тебе пора в путь! Помни, что я тебе рассказывала. Найди Бесхвостого и подружись с ним. Может тебе повезет, как твоей прабабке, и ты обретешь дом, как и мечтаешь!
…Это было как удар камнем, как укус Серой Тени, как когти Ууха… Это было больно… Я почувствовал такую тоску и безысходность, что мне стало трудно дышать… Час настал. Мне придется покинуть свой дом и последнего родного члена семьи. Так велит обычай предков…
— Я услышал твою волю, Ма, — мяукнул я в отчаянии. — Я обещал — и я выполню ее, как бы мне ни хотелось ослушаться… Сейчас я отправлюсь на охоту для тебя, чтобы ты, по крайней мере пару дней не знала голода, а потом уйду.
Я быстро убежал, чтобы не видеть плачущие мамины глаза. Она страдала не меньше моего. Но закон есть закон, и его придется исполнить.
Я бежал и все время думал: "Кто же придумывает такие законы, от которых всем плохо? И тому, кто уходит, и тому, кто остается. Ведь это неправильно, неверно! Это мучительно и несправедливо! Ведь я так хочу быть рядом с Ма, чувствовать, что меня кто-то любит, быть счастливым осознанием своей нужности…"
Но предки были мудры, и такие строгие законы возникали не на пустом месте. Их введение вызывалось простой и бесстрастной целесообразностью происходящего. В природе все подчинено рациональной необходимости и нет места чувствам. Только так каждый вид имеет шанс выжить. Только безропотно подчиняясь строгим и порой жестоким законам природы. Я это понимал умом, но сердце мое протестовало. Я испытал любовь и привязанность, и для меня эта холодная практичность законов казалась пыткой, жестоким наказанием.
Я бежал и бежал, ничего не замечая вокруг, стараясь умчаться от своих мыслей, горя, чувства потери… Вдруг перед моим носом выросла чья-то тень. Огромная тень. Я поднял глаза и втянул носом воздух. Это была Свирепая Лапа. Я никогда не видел ее живьем, знал только по маминым рассказам, но увидев чудище, я сразу понял на кого наткнулся. Эти огромные звери зимовали в берлогах, там у них появлялись детеныши. Мать выкармливала их молоком много месяцев. Ранней весной Свирепая Лапа вышла на свежий воздух и начала охотиться. Дети опустошили ее, высасывая молоко. Она сильно отощала, была очень зла и голодна. Сейчас конец весны, Свирепая Лапа успела отъесться. Добычи в такое теплое время вдоволь. Ее маленькие дети бегали по поляне. Мать еще долго будет кормить их молоком, но уже сейчас она начала учить их питаться и другой пищей: жуками, стрекозами, муравьями, птичьими яйцами, грызунами. Каждый ребенок Свирепой Лапы был гораздо крупнее меня. По возрасту они были младше и глупее, но у них уже были когтистые лапы, способные распороть мне брюхо и острые зубы, которые с легкостью могут перекусить мои лапы. Они были хищниками, как и я. Страшными, могучими хищниками. Ма всегда учила нас бежать, как можно скорее, если только наш нос учует запах Свирепой Лапы. Животное только казалось толстым и неуклюжим. Оно стремительно передвигалось и было весьма ловким.
