Джеральд Даррелл - Филе из палтуса (с иллюстрациями)

– Как же, слышал. Поздравляю.

– Милый, я так долго торчу в деревне, что сегодня мне непременно надо съездить в Борнмут, походить по магазинам. Не могли бы мы встретиться?

– Ты приедешь вместе с мужем? – осторожно справился я.

– Нет, дорогой, я приеду сама по себе.

– В таком случае обязательно встретимся. Приглашаю тебя на ленч. Но сначала выпьем чашечку кофе в «Кадене».

– Чудесно, милый. Я буду там в одиннадцать. Ровно в одиннадцать Урсула вошла в кафе «Кадена», и я сразу увидел, что она ожидает второго ребенка. Не говоря уже о выпуклом животе, она светилась, как розовые лепестки на солнце.

– Милый! – вскричала Урсула. – Милый! Дорогой!Она с ходу обняла меня и наградила таким поцелуем, какие английские цензоры обычно вырезают из французских фильмов. При этом Урсула жужжала, точно рой пчел, одержимых сексом, и прижималась ко мне всем телом, чтобы как следует ощутить всю прелесть объятия и подтвердить свое самое искреннее расположение. Несколько пожилых леди и один хорошо сохранившийся (как коринка в портвейне) отставной бригадир уставились на нас с сладострастным отвращением. По лицам было видно, что они ждут – сейчас я сорву с Урсулы одежды и изнасилую ее на месте, на священном полу кафе «Кадена». Поднатужившись, я вырвался из ее объятий.

– Я думал, ты замужем, – заметил я.

– Так и есть, дорогой. Скажи, я стала лучше целоваться?

– Лучше, – ответил я. – А теперь садись, и выпьем кофе.

– Ты можешь взять мне мороженое?

– Конечно.

Я заказал кофе и мороженое.

– Ну, ты прямо цветешь, – сказал я.

– Правда?

– Точно, ты выглядишь замечательно. Я вижу, ждешь прибавления.

– Дети – это што-то ижжумительное, – сообщила она, набив рот мороженым.

– Не сомневаюсь, – отозвался я.

Проглотив мороженое, она наклонилась и стукнула меня влажной ложкой по руке, давая знать, что сейчас я услышу нечто чрезвычайно важное.

– Знаешь, что об этом люди говорят? – вопросила она своим звонким голосом.

Посетители, забыв о еде, дружно приготовились услышать, что последует дальше. Я не знал, куда деваться.

– Нет, – ответил я. – А что они говорят?

– Так вот, – сообщила она, весело помахивая ложкой, – сколько ни предохраняйся, все равно залетишь.

Мы допили кофе, потом прошлись по магазинам, затем состоялся обещанный ленч.

– Ты скучаешь по мне, дорогой? – осведомилась Урсула, потягивая вино.

– Конечно, скучаю. Ты всегда была одной из моих самых любимых подруг.

– Правда, жаль, что нельзя быть замужем и иметь возлюбленного?

– А ты попробуй, – предложил я.

– Нет-нет, я на это неспособна. Но ты ужасно милый.

– Забудь.

– Все равно, думаю, теперь я тебе не понравилась бы, – задумчиво произнесла она. – Я изменилась, стала совсем неинтересная.

– В самом деле? – усомнился я, глядя на полную жизни, милую женщину.

– Точно, – ответила она с серьезным выражением в своих больших синих глазах. – Боюсь, теперь я стала одной из тех, кого называют мелкие божоле.

– Зато отменного урожая, – отозвался я, поднимая бокал.