Очевидно, шимпанзе могут даже придумывать и использовать ругательства.
Уошо передали Институту исследований приматов в Нормане, Оклахома. Там она жила в большой компании шимпанзе и других обезьян. Наблюдение за ее поведением показало, что она продолжала использовать язык жестов и даже обучала ему других шимпанзе в вольере, — тем самым способом, которым взрослые люди преподают язык своим детям, не знающим язык. До своего переселения Уошо использовала знак «Грязный», чтобы обозначить фекалии или испачканные вещи. После случившегося конфликта с макакой-резус она обозначила ее как «Грязную обезьяну». С того момента она регулярно использовала знак «Грязный», чтобы описать людей, которые не выполняют ее просьб. Она научилась ругаться так же, как это делают люди!
Роджер Фоутс позже наблюдал, как Уошо воспитывала других молодых шимпанзе. Он и его жена Дебби сделали приблизительно сорокапятичасовую видеосъемку случайных бесед шимпанзе. Обнаружилось, что они, подобно людям, болтали во время ежедневных действий. Они подавали знаки друг другу, когда играли в игры, делили одеяла, завтракали или готовились спать. Они стали обращаться друг к другу при помощи языка жестов. Однажды два молодых шимпанзе, Лулис и Дар, подрались. Лулис обвинял Дара в случившемся, указывая на него, а затем сделал знак: «Я хороший, хороший». Тогда Уошо подошла и наказала Дара. Но Дар смог завоевать ее благосклонность. Когда он увидел, что идет Уошо, он подошел и начал отчаянно жестикулировать: «Подойди, обними». Уошо смягчилась и отругала Лулиса, приказывая ему оставить комнату знаком «Иди туда», и указала на выход.
Шимпанзе не единственные человекообразные приматы, которые могут изучить ASL. Орангутанга обучили более чем 50 жестам, а психолог Франкин Паттерсон обучил равнинную гориллу по имени Коко более чем 300 жестам. Как и Уошо, Коко научилась использовать ругательства, но, кроме того, она иногда использовала язык знаков, чтобы соврать, если знала, что может таким образом получить какое-нибудь лакомство.
Есть скептики, которые сомневаются, что все это — истинные языки. Они указывают на факт, что большая часть языка обезьян представляет собой просьбы, и утверждают, что животные могут механически выучить нужный жест, чтобы получить награду. Таким образом, они считают, что если собака отвечает на команду «Сидеть!», садясь на землю, а затем получает угощение или стандартное поглаживание по голове, это демонстрирует лишь механическую связь между звуком и положением тела, но значения слова «сидеть» она не знает. Точно так же шимпанзе отвечают на поставленный вопрос: «Чего ты сейчас хочешь?», показывая знак «Дай мне яблоко», не понимая значения этих слов и их последовательности, но зная, что эта специфическая комбинация движений рук обеспечивает получение награды.
Есть несколько аспектов, которые делают их аргументы не столь убедительными. Большая часть человеческой речи тоже состоит из просьб, пусть не прямо, а косвенно выраженных. Возьмите простую фразу: «У меня болят ноги». Это похоже на констатацию факта и не кажется просьбой, как, например, фраза «Дайте мне яблоко». Однако существует множество ситуаций, в которых жалоба «У меня болят ноги» интерпретируется слушателем как просьба. В кабинете врача это утверждение является просьбой об осмотре и снятии боли. Во время длительного похода оно воспринимается как просьба об остановке для отдыха. На работе ту же самую фразу сочтут за просьбу отпустить домой. А при входе в дом та же фраза превращается в просьбу о внимании, поддержке и добром слове от любимого.
Есть еще одно свидетельство, что язык животных не просто результат механической дрессировки: ему присущи особенности человеческого языка. Используя человеческий язык, мы можем выразить одну и ту же мысль, используя много различных словесных конструкций: «Мальчик проколол воздушный шарик», «Воздушный шарик проколот мальчиком», «То, что мальчик проколол, было воздушным шариком», «Это был воздушный шарик, который проколол мальчик» и т. д. Каждое из этих предложений отличается по форме, но имеет одно и то же содержание. Тот же самый процесс показывала Уошо. Например, когда она сталкивалась с запертой дверью, она выражала свои мысли по-разному. «Дайте мне ключ», «Открыть ключом», «Ключ в», «Откройте ключом, пожалуйста», «Откройте шире», «Нужна помощь в открытии» и «Нужна срочная помощь в открытии» — для этой ситуации было зарегистрировано около тринадцати различных фраз, используемых Уошо. Если бы мы имели дело только с механическим запоминанием фразы ради получения угощения, то одна фраза, за которую когда-то уже вознаградили, использовалась бы всегда в неизменном виде.
Анализ отснятых ежедневных бесед шимпанзе также показывает, что это больше чем просто заученные просьбы. Шимпанзе часто сидели и действительно болтали друг с другом о событиях дня и о том, что они об этом думают. Когда обезьяны обсуждали любимую пищу, они не получали еды, так как вокруг них не было людей. Они, похоже, только комментировали это. Одна шимпанзе говорила: «Хорошее яблоко», — а другая заключала: «Банан хороший». Затем они продолжали обсуждение любимых продуктов, не имея никакой пищи в поле зрения. Или, увидев человека, идущего мимо окна с чашкой кофе, могли прокомментировать: «Кофе», в то время как кто-нибудь (считающий кофе слишком горьким напитком) говорил: «Плохой кофе». Словарь очень прост, и предложения очень коротки, но это реальная попытка использовать знаки тем же способом, что и глухие дети используют свой язык знаков.
Хотя эти результаты и производят сильное впечатление, у исследователей есть некоторые сомнения в том, что ASL свидетельствует о наличии языка у обезьян. Возможно, наблюдатель, разговаривающий с шимпанзе, может переосмыслить ее фразы, т. е. придать слишком много значения ответам животного. Он даже может подсознательно вести или управлять поведением шимпанзе, и создается иллюзия, что у них большие языковые способности, чем есть на самом деле. Поэтому исследователи использовали другой метод, с помощью которого обучали обезьян читать и писать.
Первым человеком, сделавшим попытку обучить обезьян графическому языку, был Дэвид Премак. Он начал свою работу в Университете Калифорнии и позже продолжил исследования в штате Пенсильвания [3]. Его ученицей стала шестилетняя лабораторная шимпанзе Сара. Вместо написанных слов он использовал пластмассовые детали разных цветов и форм с магнитом, чтобы крепить их к доске. Пластмассовые слова располагались в произвольном порядке и не порождали ассоциаций с какими-либо объектами. Кроме того, многие из слов были весьма абстрактны, например, «нет», «не», или даже «если… то». Сара узнала, что следует «читать» эти формы так, как если бы они были словами. С помощью простых процедур ее обучали писать ответы, выбирая детальки и превращая их в ответы на вопросы или просьбы о различных вещах. Она узнала 130 терминов, это примерно то же количество, которое Уошо запомнила в ASL. Кроме того, Сара смогла соединить эти символы, чтобы правильно «написать» составные предложения и описать гипотетические ситуации. Например, она могла написать: «Сара даст яблоко Мэри, если/тогда Мэри даст шоколад Саре».
