– Учуял свежее мясо, – сказал Пенни. – С каким удовольствием я бросил бы его на Форрестеров!
– Это он так вздыхал? – спросил Джоди.
– Он. Пыхтел, сопел, вздымался и опадал.
– Давай разыграем Быка и Мельничное Колесо, как ты сказал.
Пенни подумал.
– Он чуточку великоват для розыгрыша. В нём все шесть футов будет. Если ему вздумается выхватить из кого-нибудь кусок мяса, это будет скверная шутка.
– Тогда убьём его?
– Ни к чему. Мяса для собак мы раздобудем сколько угодно. Аллигаторы безвредные твари.
– Ты позволишь ему пыхтеть тут всю ночь?
– Нет, тогда он бросит пыхтеть и примется искать мясо, которое учуял.
Пенни сделал бросок в сторону аллигатора. Тот приподнялся на своих коротеньких ножках и повернул обратно к пруду. Пенни побежал за ним, швыряя в него песком или чем придётся. Аллигатор бежал поразительно быстро. Пенни и Джоди, увязавшийся за ним, преследовали его, пока не услышали отдалённый всплеск.
– Так-то. Теперь он снова среди своих сородичей. Ежели он уважит нас и останется там, мы его беспокоить не станем.
Они вернулись к костру, приветно рдевшему в темноте. Была тихая полночь. Звезды светили так ярко, что, отвернувшись от костра, можно было видеть, как мерцает вода в прудах. Было прохладно. Джоди хотелось всегда ночевать так, под открытым небом, вместе с отцом. Недоставало только Флажка под боком. Пенни посветил факелом над Форрестерами. Бык прикрыл рукою лицо, но не проснулся. Мельничное Колесо лежал на спине. Его чёрная борода подымалась и опускалась в лад шумному дыханию.
– Пыхтит, что твой аллигатор, – сказал Пенни.
Они навалили дров на костёр и вернулись на свои места. Подстилки уже не казались такими удобными, как поначалу. Они перетрясли мох и попытались выровнять сосновые ветки. Джоди сделал себе гнёздышко посередке и свернулся калачиком. Несколько мгновений он нежился, глядя на вновь разгоревшееся пламя, потом провалился в такой же глубокий сон, как и первый.
Раньше всех на рассвете проснулись собаки. Под носом у них прошла лиса, оставив в воздухе свой терпкий запах. Пенни вскочил и привязал их.
– Сегодня у нас дела поважнее, чем какая-то лисица, – сказал он.
Со своего места Джоди глядел прямо в восход. Странно было видеть его на одном уровне со своим лицом. Дома густая поросль скраба за расчищенными полями скрывала его. Теперь же между ними был только утренний туман. Солнце, казалось, не всходило, а катилось вперёд сквозь серую завесу. Завеса раздвигала перед ним свои складки. Свет его был как бледное золото обручального кольца его матери. Он разгорался всё ярче и ярче, и вот уже Джоди смотрит, мигая, прямо в лик солнца. Лёгкий сентябрьский туман ещё некоторое время цепко держался за верхушки деревьев, словно сопротивляясь рвущим, разрушительным пальцам солнца. Но потом он исчез, и весь восточный небосклон окрасился в цвет спелой гуавы.
– А ну, помогите мне кто-нибудь найти пантерий жир, не то я не смогу приготовить завтрак! – крикнул Пенни.
Бык и Мельничное Колесо привскочили и сели на своих подстилках, оцепенелые после долгого сна.
– Аллигаторы и лисицы бегали ночью прямо по вас, ребята, – сказал Пенни.
Он рассказал им о ночном госте.
– Ты уверен, что это не комар с болота померещился тебе за аллигатора после виски старого дока? – спросил Бык.
– Будь он футом меньше, я бы, может, и согласился с тобой. Но шести футов без малого – это уж прости пожалуйста, – сказал Пенни, и они с Джоди отправились на пруд сполоснуть лицо и руки.
Подойдя к воде, они отшатнулись от зловония.
– Ладно, на нас и грязи-то всего дым да копоть, – весело сказал Пенни. – Даже мать не захотела бы, чтобы ты умывался такой водой.
Завтрак был похож на ужин, разве что без болотной капусты на пантерьем жире. Форрестеры опять взамен кофе пропустили по доброму глотку виски. Пенни от виски отказался. Джоди хотелось пить, а вода из пруда для питья не годилась. Слишком много воды было вокруг, и никому в голову не пришло захватить её с собой.
– Поищи выгнившую колоду, такую, что повыше над землей, а в ней дождевая вода, – сказал Пенни. – Дождевую воду всегда можно пить.
Жареная оленина и пончики казались уже не такими вкусными, как накануне. После завтрака Пенни стал укладываться в дорогу. Так как вся трава была прибита к земле, лошади не могли как следует подкрепиться. Джоди набрал для них несколько охапок мха. Они охотно ели его. И вот уже лагерь снят, все сидят в сёдлах, лошади повернуты на юг – это начало нового путешествия. Джоди оглянулся через плечо. Место стоянки выглядело бесприютно. От обуглившихся бревен, серого пепла веяло запустением. Волшебство умерло вместе с пламенем костра. Хотя с утра было свежо, поднимающееся солнце уже нагревало воздух. Земля парила. Зловоние зачумленных вод временами было невыносимо.
Пенни, ехавший впереди, сказал:
– Не знаю, вынесут ли желудки зверей эту гнилую воду.
Бык и Мельничное Колэсо только покачали головами в ответ. Таких наводнений скраб ещё не знал. И никто не мог сказать, чем всё это закончится. Вереница всадников продолжала продвигаться всё дальше на юг.
– Помнишь место, где мы с тобой видели танец журавлей? – спросил Пенни у Джоди.
Джоди не смог бы без помощи отца узнать этот уголок прерий. Сейчас здесь было ровное пространство воды, по которому даже журавль не решился бы пройти. Дальше на юг опять шёл скраб, за ним равнины голого падуба и сырые низины. Но там, где должно было находиться болото, было озеро.
Они придержали лошадей. Им казалось, будто они переночевали в каком-то незнакомом пограничном крае и теперь попали в совершенно другую страну. Из воды, на месте которой неделю назад была суша, выпрыгивала рыба. И здесь же, в конце многомильного пути, оказались медведи… Они ловили рыбу до того увлечённо, что не замечали, а может быть, не хотели замечать приближения всадников. Десятка два или три их чёрных фигур бродило по брюхо в воде. Перед ними прыгала рыба.
– Это кефаль! – воскликнул Пенни,
Но ведь кефаль, подумалось Джоди, живёт в океане. Правда, живёт она в озере Джордж, с его чуть солоноватой водой, с его едва заметным подъёмом воды во время прилива. Живет и в приливных реках и в некоторых пресноводных, где бьющие из земли ключи и быстрое течение нравятся ей не меньше, чем океанское раздолье, и где она может выпрыгивать из воды, как сейчас, описывая длинные серебристые дуги.
– Всё ясно, – сказал Пенни. – Озеро Джордж подпёрло Можжевеловую реку, Можжевеловая река потекла вспять, и вода разлилась по прерии. Вот откуда тут кефаль.
– Тогда и прерию надо назвать Прерия Кефали, – сказал Бык, – Вы только посмотрите на этих медведей…
