Долго потом смеялись Галина Григорьевна, работники киногруппы да и сам владелец машины над тем, как медведица завладела его «Москвичом».
— И надо же было такому случиться! — рассказывал он. — Еду я по шоссе, смотрю — навстречу медведь бежит, и прямо в лоб моей машине. Дай, думаю, остановлюсь, ему дорогу уступлю. Отъехал в сторону и остановился, а медведь — прямо к машине. Схватил лапами за ручку и дёргает. Я к себе дверь, а он к себе. Выскочил я из машины, а он залез в неё и сидит. Тут, смотрю, следом собака бежит. Подбежала и лает. Ну, думаю, значит, медведь ручной. Да только как с ним быть, не знаю. А тут как раз вы подоспели. — И, обернувшись к Марьям, со смехом добавил: — Отдохнули в машине — и хватит. Теперь вылезайте.
Однако Марьям и не думала вылезать. Тут Галина Григорьевна вспомнила, что у неё в кармане лежит сахар, и показала его Марьям.
Марьям была большая сластёна. Она увидела сахар и поспешила вылезть из машины.
Потом медведице надели на шею ремень и под надёжным конвоем повели обратно на киносъёмку. Ещё надо было снять оскаленную морду зверя, и режиссёр настаивал, чтобы это сделали обязательно сегодня.
Сделать это было совсем нетрудно. Марьям поставили перед аппаратом, и Галина Григорьевна тихонько пустила ей в нос дым от папиросы — Марьям оскалила зубы, сморщила нос и чихнула.
— Будь здорова! — сказал режиссёр. — А ну-ка, давайте повторим.
Опять пустили дым — Марьям снова оскалилась и стала тереть лапой нос.
— Не годится, момент испорчен, надо ещё повторить, — отдал снова приказание режиссёр.
Но повторять не пришлось: Марьям, по-видимому, надоело нюхать табачный дым — тряся головой и чихая, пустилась она наутёк.
Снова, весело лая и очень довольный такой игрой, погнался за ней Джек. Снова пришлось бежать Галине Григорьевне и другим сотрудникам за беглянкой.
Бежала Марьям теперь по чаще, и пробираться за ней по кустам, да ещё по глубокому снегу, было очень трудно. Догнали Марьям около большого поля. Она ходила, что-то выкапывала из-под снега и ела, но, увидев приближающихся людей, опять побежала.
— Не могу больше! — остановилась Галина Григорьевна, задыхаясь и еле переводя от усталости дыхание. — Она просто разыгралась и теперь будет убегать.
С этими словами Галина Григорьевна решительно повернулась и пошла назад. Джек посмотрел на хозяйку и побежал следом за нею, а за ними во всю свою медвежью прыть припустилась Марьям. Так и дошли они до места: впереди Галина Григорьевна, а за нею — собака и медведь.
Когда сняли медведя в лесу, оскаленную морду и другие моменты, наступило время съёмки самого трудного эпизода. Надо было заснять лежащего на снегу артиста, а рядом с ним стоящего медведя. Медведь должен был обнюхать человека и разорвать на нём куртку.
Потом все эти отдельные кусочки будут смонтированы, и зритель увидит на экране всю сцену.
Ещё задолго до съёмки Кадочников начал приручать к себе Марьям. Он заходил к ней, кормил, ласкал, выпускал на прогулку. Познакомился с характером медведя, с его привычками. И всё-таки в день съёмки основного эпизода все очень волновались. Кто знает, как поведёт себя медведь: а вдруг схватит лежащего человека за лицо и его изуродует? Место, на котором должен был сниматься этот эпизод, заранее окружили милицией, чтобы никто не мог пройти из посторонних и помешать съёмке. Вся аппаратура была заранее расставлена, все стояли на своих местах, и только потом привезли Марьям.
Когда Марьям выпустили, Кадочников уже лежал на снегу, загримированный и одетый лётчиком. Марьям осмотрелась и направилась прямо к нему. Кругом стояла мёртвая тишина. Все замерли.
Одна Галина Григорьевна чуть вышла вперёд и с напряжением вглядывалась в каждое движение зверя. Вот он подошёл к лежащему человеку… вот нагнулся, нюхает ему лицо, трогает зубами… Кадочников лежит. Он чувствует на своём лице близкое дыхание зверя. Ему, как и Мересьеву, безумно хочется вскочить, но огромным усилием воли он сдерживается и лежит неподвижно, как мёртвый. Обнюхав лицо человека, Марьям переходит к обследованию его куртки, и все облегчённо вздыхают. Марьям нюхает куртку, от неё пахнет чем-то очень вкусным; медведица отлично знает, как ей поступить, чтобы получить лакомый кусочек. Ведь не раз Кадочников нарочно прятал себе в карман что-нибудь вкусное и учил Марьям, как надо доставать.
Огромными, сильными когтями разрывает медведица куртку, достаёт спрятанный кусочек и отходит. Отходит она потому, что Галина Григорьевна машет ей руками и высыпает на землю целый пакет сахара. Марьям бросается к сахару. Съёмка окончена.
Все ласкают Марьям, наперебой расспрашивают Кадочникова, как он себя чувствовал во время съёмки.
— Нельзя сказать, что очень хорошо, — смеётся он. — Особенно было неприятно, когда сия медведица взяла меня за нос. Ну, думаю, сейчас откусит. Но, к счастью, она ограничилась тем, что слизала грим. Что, сахар вкуснее? — И просит добавить Марьям ещё один пакет за хорошую игру.
Покончив с сахаром, Марьям послушно направляется в свой ящик. В этот же день медведицу вместе с Джеком отправляют обратно в Зоопарк. Везёт её на станцию ленивый бык. Не спеша, еле-еле тащит он сани, а за санями бегут ребятишки из колхоза, и каждый старается бросить что-нибудь вкусное в клетку…
На шоссе уже ждёт машина, и через несколько часов Марьям с Джеком дома.
Марьям спит у себя в конуре, а сзади, согревшись от её тёплой шубы, крепко спит Джек.
Заключение
До шести лет жили Марьям и Джек в Зоопарке. Марьям по-прежнему была ручной, ласковой медведицей, но брать её на лекции теперь опасались. Особенно после того, как она однажды сорвалась с привязи и, вместо того чтобы идти на сцену, отправилась в буфет. Нашла Марьям его довольно быстро, и пока перепуганная буфетчица, сообразив, откуда взялся у неё за прилавком медведь, бегала за помощью, Марьям успела съесть не только все сладости и фрукты, но и выпить вино.
Справиться с опьяневшей медведицей было, конечно, нелегко. Она никак не хотела уйти, оставив недоеденной закуску. С большим трудом удалось с помощью Джека водворить её на место, но выступать она, конечно, уже не могла.
После этого случая Марьям перестали брать на выступления, перевели на Новую территорию Зоопарка и поместили в просторном выгуле вместе с другим медведем, по кличке «Шалун». Сначала Марьям как будто обрадовалась новому приятелю. Не ссорилась с ним, играла, потом вдруг совсем неожиданно стала скучать по собаке. Целые дни ходила по загону, ревела. Скучал и Джек. Тогда их решили опять посадить вместе и отправить в один из зверинцев.
