А. Кист - Австралия и острова Тихого океана

Гребешок из водорослей на краю рифа, чья плоскость образует платформу в приливной зоне

Рангироа выглядит куда более внушительно. Он настолько велик, что с воздуха видишь только часть изогнутой кромки. Широкий риф рассечен протоками; тут и там его фрагменты образуют поросшие пальмами прямоугольные островки разной величины. Когда пролетаешь над омывающими риф белопенными волнами, в глаза бросается контраст между глубинами у крутой внешней стороны и мелкой лагуной. Самолет снижается, и мы видим, что протоки в рифе различаются по величине; многие из них расширяются в мелкие заводи. Когда на барьерный риф обрушивается мощный океанский вал, вода переполняет их и вливается в лагуну. Местами вдоль рифа на сотни метров сплошной дугой выстроились пальмы. Но чаще они образуют маленькие группки, разделенные мелкими протоками. Зеленоватая поверхность лагуны пестреет выступами кораллового известняка - желтоватыми, буроватыми, багряными. Это так называемые внутрилагунные рифы. Некоторые из них достигают сотен метров в ширину, другие представляют собой столбы всего несколько метров в поперечнике, и образованы они кораллами, которым нужна тихая вода.

Галечная гряда перекрыла с наветренной стороны пролив между вулканическим островом Хаухине и крохотным островком Томагагие к северу от острова Гарумаоа

Самолет садится у внешнего края рифа, и вы видите длинную линию невысоких пальм: таким же видели атолл и первые мореплаватели. От берега отчаливает катер, он несет вас по волнам прибоя, и через широкий проход в барьере вы попадаете в просторную лагуну. На берегу гостей нетерпеливо ожидают десятки смуглых полинезийцев в ярких нарядах.

Рангироа - это сплошные кокосовые пальмы. На стройных пятнадцатиметровых стволах - шапки из качающихся на ветру изящных листьев. Грунт состоит из мелкого белого кораллового песка. Дорожки между пальмами усыпаны старыми орехами. Тут и там широко раскинули свои ветви тенистые хлебные деревья (Artocarpus altilis). Местами пологие волны лагуны подмыли пальмы так, что стволы наклоняются над водой под углом шестьдесят градусов. Некоторые из них компенсируют наклон, изогнув крону к солнцу. Там, где корни деревьев обнажены, видно, что они образуют замысловато сплетенную сеть. Это явно нужно для устойчивости и для того, чтобы улавливать как можно больше влаги во время скудных дождей.

Дальше перед вами открывается прогалина, выстланная ковром из ипомеи (Ipomoea), широко распространенного в тихоокеанской области стелющегося растения. Здесь, поодаль от берега, пальмы окружены густыми зарослями из папоротников и кустарников. Среди последних преобладают широколиственные кустарники, такие, как Scaevola и Barringtonia, разных возрастов. На тех, что постарше, пристроилось безлистное вьющееся растение Cassytha filiformis; его буровато-желтые нити напоминают плотную сетку из тонкой изолированной проволоки, под которой самого куста почти и не видно. Ноги цепляются за проросшие кокосовые орехи, участвующие в борьбе за солнечный свет. В пальмовой роще жарко и душно, и вы с облегчением выходите к воде.

Здесь атолл прорезан мелким желобом. Сейчас прилив, и волны прорываются в лагуну, с тихим звоном перекатывая шершавые обломки известняка. По мелководью, высматривая зазевавшихся крабов, осторожно ступает рифовая цапля (Demigretta sacra). Вот голова ее метнулась вперед, ноги быстро делают два - три шага - жертва схвачена и поднята на воздух. Птица на миг приседает, проглатывая добычу, затем возобновляет охоту.

Берег атолла кишит маленькими раками-отшельниками, которые таскают за собой громоздкие домики-раковины. Эти раки прилежны, как муравьи, они все время в движении, вечно ищут, чем бы подкрепиться. Одни покрупнее, другие поменьше, но больше всего совсем крохотных. При малейшей тревоге они замирают на месте и прячутся, после чего их домики не отличишь от сотен других раковин, валяющихся на песке. Возьмите в руки домик рака-отшельника - вы увидите, что его клешня плотно закупоривает вход.

В 1903 году Л. Сера изучал раков-отшельников на островах Туамоту. Он установил, что на ранней стадии развития они ведут водный образ жизни, в это время их надо искать на внешнем краю рифа или же под обломками известняка на стороне лагуны. Став постарше, они выходят на сушу, но. так как их жабры должны быть влажными, на закате раки идут в воду, чтобы наполнить ею жаберные полости. Рак-отшельник всю жизнь таскает за собой свой закрученный домик. Подрастет - надо искать раковину побольше, но их не хватает, и в этом одна из причин того, что маленьких раков тысячи, а крупных совсем немного. Загнутый конец мягкого брюшка позволяет крепко зацепиться за раковину изнутри. Чтобы извлечь рака из домика, надо его вращать. Или подержать раковину над огнем - тогда он вылезет сам. Выходит рак наружу и для того, чтобы испражняться. Яйца он откладывает на мелководье в лагуне. На большинстве атоллов водится всего пять - шесть видов рака-отшельника. Эти животные - незаменимые санитары; правда, кое-где они как будто вредят растениям, поедая молодые ростки.

Два наиболее обычных атолловых краба оказались малочисленными на Рангироа: сухопутный краб и пальмовый вор. Первый селится в норах глубиной до сорока пяти сантиметров. Местами сыпучий грунт настолько источен норами, что нога человека проваливается. Сухопутные крабы ведут ночной образ жизни и лишь с наступлением темноты выходят на поверхность, чтобы искать пищу и выполнять обязанности санитаров. Самые крупные достигают в ширину тридцати сантиметров, и полинезийцы высоко ценят йх мясо. На атолле Ифалиук в мае, июне и июле - в пору полнолуния - сухопутные крабы идут к кромке воды, чтобы отложить яйца. В это время их ловят в большом количестве. Весьма ценятся и яйца крабов, напоминающие вкусом икру сельди.

Пальмовый вор (Birgus latro), один из наиболее типичных обитателей атоллов, широко распространен в тропическом поясе Индийского и Тихого океанов. Он подлинный великан среди крабов: взрослые его особи весят до двух с половиной - трех килограммов. Ширина верхнего панциря такого краба - пятнадцать сантиметров; расстояние между передними и задними ногами - почти метр. Обычная окраска красновато-бурая и черная, но есть индивидуальные вариации. Всем своим видом этот краб производит впечатление плотного крепыша. Сила у него и впрямь немалая. Дарвин убедился в этом, когда заточил одного пальмового вора на ночь в жестяной банке: утром оказалось, что краб сорвал крышку и бежал. Пальмовые воры ловко взбираются на деревья, и их часто можно видеть на макушке пальмы. Однако способность крабов срывать орехи с пальм оспаривается. Есть свидетельства о том, что крабы вскрывали лежащие на земле кокосовые орехи, сдирая мощными клешнями волокнистую оболочку. Говорят, будто бы они затем прокалывают когтем мягкий глазок и разламывают скорлупу, добираясь до ядра.