пляс. Делали они это на удивление хорошо: прыгали и вращались, похлопывали друг друга по коленкам и плечам, подскакивали и шлепали себя по ноге, совершали еще какие-то затейливые маневры. Мне они напоминали танцующих морскую кадриль Грифона и Черепаху Квази из «Алисы в Стране чудес». Когда они закончили, мы все, не сговариваясь, им захлопали, а они, сияя и обливаясь потом, под другую мелодию сплясали нам на бис.
После того как наш кордебалет охладился в морской воде, вся компания, развалившись на песке, ела вкуснющую, сочную, слегка обгорелую рыбу, отдававшую приятным запахом дымка и углей, а на десерт были разнообразные фрукты.
— Праздничный обед удался на славу, — сказала мать. — Мне все понравилось. А музыка Свена и танцы Дональда с Максом стали достойным завершением.
— Надо еще узтроить праздничный ужин, — сказал Макс. — Найдем другой пляж и узтроим праздник.
Мы снова погрузились на катер и двинули вдоль берега. День клонился к закату, и на небе появились яркие красные, зеленые и золотистые мазки, когда мы обнаружили идеальное место для стоянки. Круглая бухточка с небольшим пляжем, который обступили высокие скалы, переливающиеся, как кожа мандаринов, в лучах заходящего солнца.
— Как красиво, — сказала мать.
— Вот тут мы узтроим праздничный ужин, — обрадовался Макс.
От этой предзакатной красоты перехватывало дыхание.
Спиро объявил Таки, что здесь мы заночуем. Таки оказался тут впервые и потому, увы, ничего не знал о существовании песчаной отмели. На нее-то лодка и наскочила, к тому же на приличной скорости, и резко остановилась. Мать, стоявшая на корме и восхищавшаяся закатом, полетела за борт. Хотя она порой отваживалась в жару полежать на мелководье, плавать она не умела. И все, кроме Таки, об этом знали. Вот почему все разом попрыгали в воду ее спасать — включая Спиро, который обожал мать, но тоже не умел плавать. В результате спасательная операция превратилась в настоящий хаос.
Дональд и Макс, ныряя, столкнулись головами, а Леонора зацепилась за борт и разодрала ногу. Марго искала мать на дне, хотя та барахталась на поверхности с помощью Лесли и Мактавиша, и вынырнула, уже задыхаясь. А Ларри лишь с третьего раза удалось выловить тонущего Спиро.
Каждый раз, всплывая и отплевываясь, Спиро кричал матери:
— Не волноваться, миссис Даррелл, не волноваться!
Лесли с Мактавишем отбуксировали задыхающуюся, барахтающуюся мать на мелководье, где она могла сидеть и откашливаться, наглотавшись морской воды, а рядом то же самое проделывал Спиро, которого на песчаную отмель вытащил Ларри. Когда они немного отошли, мы усадили их в лодку и дали обоим по хорошему глотку бренди: матери — чтобы прийти в себя от падения в воду, а Спиро — чтобы оправиться от шока при виде тонущей матери.
— Боже правый, — воскликнул он. — Я подумал, миссис Даррелл, что вы утонуть.
— Я тоже так думала, — призналась она. — На такой глубине я еще никогда не плавала.
— Вот и я, — с серьезным видом сказал он.
Таки завел мотор и дал задний ход, а мы сообща толкали катер, и в конце концов наши общие усилия увенчались успехом. Обследовав песчаную отмель, Таки изменил курс, и на этот раз мы без проблем вошли в бухту.
Мы разожгли костер и полакомились осьминогом и мелкими каракатицами из нашего ледника, а дальше последовали холодная курица и фрукты.
— Теперь ты видишь, какая это была хорошая идея — взять с собой ледник, — проговорил Ларри с набитым ртом, отправив туда щупальце осьминога.
— Да, дорогой, — сказала мать. — Тогда мне так не показалось, но сейчас я с тобой полностью согласна. Правда, лед довольно быстро тает.
— Это нормально. На наш век хватит.
Луна была такая красивая, что мы любовались ею, лежа в теплой воде и попивая вино за разговором. Более безмятежный вечер трудно было себе представить. И вдруг раздались выстрелы, эхом отозвавшиеся среди окрестных скал.
Это Лесли и Мактавиш, ни слова никому не сказав, взяли материнский револьвер с перламутровой рукоятью и отправились в дальний конец бухты, и там Мактавиш демонстрировал, какой быстрой стрельбе учат в канадской королевской конной полиции.
— Какого черта! — воскликнул Ларри. — Они решили превратить тихую бухту во второй Бисли? [6]
— Боже правый, я подумать, что это мерзкий турки, — признался Спиро.
— Лесли, дорогой, прекрати, пожалуйста! — закричала ему мать.
— Мы практикуемся, — последовал ответ.
— Ты себе не представляешь, какое тут ужасное эхо. У меня разболится голова.
— Ладно, — проворчал Лесли.
— В чем его проблема, — сказал Ларри. — Он не эстет. Прекрасное теплое море, хорошее вино, полная луна — а чем занимается он? Палит из револьвера.
— Можно подумать, ты никогда нас не раздражаешь, — фыркнула Марго.
— Это чем же? — удивился Ларри. — Да я единственный разумный член этой семьи.
— У тебя разума не больше, чем у… чем у лунатика.
— Дорогие, не ссорьтесь, — вмешалась мать. — Сегодня как-никак мой день рождения.
— Я вам сыграю, — предложил Свен и исполнил несколько мелодий, нежных и красивых, что было трудно ожидать от аккордеона. Они прекрасно соответствовали пейзажу и вечерней атмосфере.
После чего мы выгрузили матрасы, расстелили их на песке и один за другим провалились в сон.
Утром, после завтрака, мы быстро поплавали и сели в лодку. Таки выбрал якорь и завел мотор, который кашлянул и тут же заглох.
— Только не говорите мне, что у нас проблемы с мотором, — всполошился Ларри.
Спиро, хмурясь, пошел выяснять отношения с Таки. Сначала они о чем-то тихо переговаривались, и вдруг Спиро взревел, как бык, и обрушил на его голову поток оскорблений.
— Что случилось? — спросил Ларри.
— Болваны, мерзавцы! — Спиро, красный от гнева, тыкал коротким пальцем в сторону Таки. — Извинить меня, миссис Даррелл… он забыть запас бензин.
— То есть как забыл? — спросили мы хором.
— Говорит, что хотел брать, но потом пошел за ваш ледник и совсем забыть.
— Вот! — закричала мать. — Так я и знала! Не надо было вытаскивать ледник!
— Хватит уже об этом, — одернул ее Ларри. — Ближайшее место, где можно достать бензин?
— Говорит, Металура, — объяснил Спиро.
— Нет ничего проще, — заявил Мактавиш. — Сплаваем туда на ялике.
— Я не знаю, заметили ли вы, но у нас нет ялика, — напомнил ему Дональд.
Очень странно, что никто из нас не обратил на это внимания: обычно «бензина», совершающая подобный переход, тащит за собой лодчонку.
— Ничего. — Мактавиш поиграл мускулатурой. — Я в отличной форме. Сплаваю и попрошу о помощи.
— Десять километров, — с мрачным видом изрек Спиро.
— Для отдыха можно выбираться на берег, — сказал Мактавиш. — За ночь прекрасно уложусь и утром вернусь обратно.
Спиро, глубокомысленно нахмурившись, перевел Таки суть предложения. Реакция была резко отрицательная. Здесь сплошные
