Игорь Фесуненко - Бразилия и бразильцы

В конце 1501 года португальская флотилия, которой командовал капитан Гаспар де Лемуш, совершала путешествие вдоль атлантического побережья Южной Америки..

1 января 1502 года корабли вошли в просторную бухту, которую португальцы, ошибочно приняв за устье какой-то полноводной реки, назвали Рио-де-Жанейро, что означает «Январская река». Отсутствие реки было обнаружено очень быстро, однако название прижилось. Залив, который впоследствии стал именоваться «Гуанабара», был весьма удобен для строительства порта, и через некоторое время в середине XVI века у подножия горы Пао-де-Аскуар (Сахарная голова) появился небольшой Поселок. Население его занималось в основном вывозом в Португалию тростникового сахара с близлежащих плантаций. Постепенно поселок разросся в город, ставший впоследствии столицей страны на целых два столетия — с 1763 по 1960 годы.

Трудно переоценить роль, которую сыграл Рио-де-Жанейро в истории Бразилии. Этот город был ее важнейшим политическим, культурным и одним из главных экономических центров. Лишь в последнее время, когда стремительно развивающийся индустриальный гигант Сан-Паулу опередил Рио по уровню и темпам экономического развития, а центр политической жизни переместился в новую столицу — Бразилия, влияние Рио на судьбы страны начало постепенно ослабевать. Однако и сейчас Рио-де-Жанейро продолжает оставаться, пожалуй, самым типичным, самым «бразильским» городом. В этом искренне убеждены сами кариоки — жители Рио. Может быть, именно потому, что их любимый город начинает постепенно сдавать свои позиции, кариоки с трогательной настойчивостью продолжают убеждать всех, кто посещает Рио, что сердце Бразилии по-прежнему бьется здесь. Пожалуй, трудно найти другой город на земле, обитатели которого столь самозабвенно восхваляли и пропагандировали бы достоинства своего города. Действительные и существующие только в их собственном воображении.

Уже через пять минут задушевного разговора с любым старожилом Рио иностранец узнаёт, что он имел счастье прибыть в «сидади маравильоза» — самый красивый город на земле, на создание которого господь бог потратил пять дней из семи суток, израсходованных на сотворение всего мира. Вслед за этим кариока перечислит вам самые лучшие, несравненные и неповторимые достопримечательности Рио, рассчитанные на все вкусы и возрасты. Если вы приехали сюда отдохнуть и развлечься, кариока предложит вам самый знаменитый на земном шаре пляж — Копакабану, усеянный самыми красивыми во всей вселенной женщинами. Добродетельному католику он покажет самую высокую в мире статую Христа, воздвигнутую на горе Корковадо. Футбольного болельщика пригласит на самый большой на земле стадион — «Маракану». А если вы банкир или предприниматель и приехали в Рио не развлекаться, а делать бизнес, то и тут вы не допустили промашки: в Рио, как и во всей Бразилии, к иностранным капиталам самое теплое отношение, а их вкладчикам гарантируется бесконтрольный вывоз прибылей.

Складывается впечатление, что, создавая Рио за пять дней, господь бог сумел продумать все до мелочей, вплоть до названий городских районов. Сколько романтики в слове «Копакабана»! Сколько музыки, поэзии и убаюкивающей неги в именах соседствующих с ней кварталов, где обитает публика «класса А»: Фламенго, Ипанема, Лагоа, Леме! А для северных районов города, куда господь бог определил на жительство людей с куда более тощими кошельками и куда менее честолюбивыми надеждами, были придуманы барабанные названия: Бангу, Каскадура, Деодоро, Мадурейра. Или звучащее даже пугающе Жакарепагуа.

Каждый, кто приезжает в Рио, начинает знакомство с городом посещением его самого знаменитого района — Копакабаны. Стиснутый между горами и океаном этот самый шумный и беспокойный район Рио настойчиво утверждает свою автономию от залитого асфальтом и застроенного небоскребами центра и задымленной Зоны Норте — северных пролетарских районов города. И все же именно здесь, на Копакабане, наиболее отчетливо обнажаются все характерные — и привлекательные, и отталкивающие — черты этого города, с наибольшей силой проступают его контрасты.

Если, как утверждают кариоки, нет в мире города прекраснее Рио, то в Рио, конечно же, нет района красивее Копакабаны с ее солнечно-желтой пятикилометровой лентой песчаного пляжа, который омывают голубые, зеленые или свинцовые (в зависимости от погоды) волны Атлантики. В эти волны смотрят тысячами окон многоэтажные здания, выстроившиеся на фоне зеленых гор вдоль набережной, которая является парадным фасадом города и гордо именуется авенида Атлантика. На всем ее протяжении нет двух одинаковых строений, однако все здания Атлантики связаны какой-то трудно определяемой, но легко ощущаемой общностью стиля.

В центре авениды — самый фешенебельный в Рио «Копакабана-палас-отель», дающий прибежище путешественникам с самыми толстыми чековыми книжками. У дверей «Копакабана-палас-отеля» всегда суетятся полчища негритят — чистильщиков ботинок, продавцов сувениров и любопытствующих зевак. Вот уже много лет на пляже прямо против парадного входа в отель, расстелив на песке платок с надписью «Помогите глухонемому художнику», трудится никому не известный старик, талантливо вылепливающий из мокрого песка копии выдающихся памятников, архитектуры: Тадж-Махала, собора Парижской богоматери, Эмпайр-стейт-билдинга, «Мараканы» и многих иных.

С каждым годом (а я наблюдал работу этого необычного художника более пяти лет) его сооружения становятся все изящнее, а струйка подаяний — все более жидкой. Об этом красноречиво свидетельствует изможденное лицо старика и дряхлеющий ветхий пиджак, который он накидывает по вечерам, когда, закончив очередное творение, ложится на песок и отдыхает под шелестящий накат прибоя, внимательно рассматривая свою работу в неверном трепете свечи и подымаясь время от времени, чтобы сделать какие-то поправки.

Плененный романтической славой Копакабаны и ослепительными красотами ее легендарного пляжа, я вскоре после приезда в Рио снял квартиру именно в этом районе, рядом с «Копакабана-палас-отелем». Увы, уже на следующий день мне пришлось горько пожалеть об этом. Во-первых, я выяснил, что Копакабана вообще и «моя» улица Дувивьер в особенности — самые шумные точки Рио, так как здесь день и ночь курсируют громадные круглые автобусы, сотрясающие здания ревом моторов. Во-вторых, на Копакабане, обращенной к морю и отгороженной от материка горами, оказалась самая высокая в Рио влажность воздуха. Но самое неприятное выяснилось в первую же ночь. В доме, где я поселился, носящем гордое имя «Сервантес» (в Рио все многоквартирные дома имеют названия), обосновались четыре буатес — ночных кабака с танцами и стриптизом. Днем, когда я приходил к хозяйке квартиры, чтобы договориться об условиях аренды, буатес были надежно замаскированы глухими металлическими шторами. Я не мог и предположить, что вечером эти жалюзи подымаются, на тротуары рядом с открывшимися подъездами выставляются рекламные щиты с фотографиями звезд стриптиза и начинается веселая вакханалия, сопровождаемая перебранкой, визгом девиц, ревом машин, привозящих и увозящих посетителей, свистками полицейских, а иногда — и выстрелами.