Времени присоединиться к поискам у меня уже не оставалось. Наутро я улетал домой. Рейсы на Вену, Прагу, Стамбул, Тель-Авив отправлялись полупустыми. В самолете на Москву не оказалось ни одного пустого кресла.
Легко ли заблудиться в Вильнюсе?
Литва начинается еще в поезде «Maskva — Vilnius», отходящем с Белорусского вокзала, чистеньком, с дезодорантами в туалетах и подкрахмаленным постельным бельем. Утром, правда, любопытные и подозрительные белорусские пограничники разберут ваш багаж до мельчайших составных частей, но их можно понять — когда в Гудогае все еще советская власть, а на соседней станции Кена уже скандинавского вида вокзальчик и рядом с литовским флагом гордо полощется звездное знамя Евросоюза. Граница настоящая, как когда-то, с нескончаемой изгородью под током вдоль путей и телекамерами. Я уж подумал, грешным делом, что литовцы со своими новыми друзьями соорудили для нас такой «калининградский коридор», но, к счастью, через десяток километров все эти «вохровские» прелести закончились. А через полчаса был свежий после ночи и залитый утренним солнцем Вильнюс.
Я обменял в привокзальном банке евро на литы (здесь в ходу еще литы, хотя по литовскому паспорту уже можно ездить по всей Западной Европе, не пачкая его штампами и не заботясь о визах). Рубли с собой лучше не брать. Соотношение рубля к литу примерно 1:10, но в большинстве обменников купят его у вас по 7 центов, а продадут за 14. С прочими валютами ничего подобного не происходит — и это единственное проявление «русофобии», с которым я столкнулся здесь за пять дней. Если не считать, что поездное радио попрощалось с пассажирами по-литовски и по-английски. Видимо, по пути все россияне сошли, а в поезд загрузилось до черта англичан.
Сразу скажу, что Вильнюс приятно меня поразил и рассеял осадок, который оставил по себе на рубеже 90-х. Тогда он выглядел взвинченным и плоским — будто в нем остались одни площади и тротуары, а стены исчезли. Справедливости ради: другие города тогда выглядели так же голо, но у каждого оказались своя судьба и участь. В литовскую столицу по прошествии десяти лет возвратилась наконец ее История и прилила, как кровь, к анемичным щекам современности. Чего не скажешь, например, об украинском «близнеце» Вильнюса — приходящем в упадок Львове.
Я прогулялся пешком по центральному проспекту Гедимина, наслаждаясь солнцем и прохладой в старинном просыпающемся городе. Это уже потом я «забраковал» эту главную улицу: зачем срезали на ней старые тенистые липы, оставив одни литые решетки на тротуарах? Зачем стерилизовали и стилизовали ее под какой-то усредненный и ничейный «европейский город», когда весь шарм Вильнюса в другом? Настоящее и будущее Вильнюса, конечно же, в решающей степени зависит от развития международного туризма. Люди недалекие думают, что поэтому следует отмыть его шампунями, надушить дезодорантами и зализать, на немецкий манер, до бесчувствия. И поэтому в Вильнюсе стоит побывать сейчас, пока этого не случилось. Он того стоит. Город посмотреть и погулять по нему — довольно трех дней, с окрестностями — пяти дней, а если еще и отдохнуть на взморье или на природе — то от недели до месяца. Дольше нельзя, рискуете сделаться литовцами, да и виза не позволит. «У вас пятидневная виза, не опаздывайте», — «любезно» сказал мне литовский пограничник, клеймя мой паспорт. Я с негодованием ответил: «У меня куплен обратный билет!»
В чем секрет притягательности и обаяния литовской столицы для несметных толп приезжих поляков (а здесь покуда и собственных хватает), небогатых немцев, многих англо-американцев, уже даже японцев и петербуржцев? Вероятно, в его разноликости, многоголосии и неодномерности. А еще в редком контрасте ухоженности и неухоженности — их смесь и чередование необычайно бодрят.
Население Вильнюса к туристам расположено и не пугает их больше своими массовыми выступлениями. А с чего ему было жить, если не с транзита товаров (легального и нелегального) между Западной Европой и Россией и туризма? Сегодня только треть литовской продукции с трудом дотягивает до стандартов ЕС. Проклятую Игналинскую АЭС сами литовцы не торопятся теперь заглушать, все прикидывая, как продлить срок ее жизни (да и почетно иметь АЭС — не всякому это дано). Опять же бензин дорожает, а вся Литва ездит на малопоношенных и совсем новых иномарках. Заезжает такой алый «феррари» в травяной вильнюсский двор с покосившимися сарайчиками — кино!
Пятизвездные отели, национальные ресторанчики, кафе и пивные на любой вкус, кое-где подают даже дичь, приличный сервис. А отправишься гулять, обязательно набредешь на глухие облупленные стены, просторные монастырские дворы и замкнутые цветочные дворики или же на аккуратные руины. Тесные улочки увлекают, ломаются и начинают гнуться во все стороны: вправо, влево, вниз и вверх. Неприступности ради великий князь Гедимин основал свою новую литовскую столицу в междуречье на холмах, когда приснился ему сон о железном волке, почти семь веков назад. В изданном через двести лет кёльнском атласе городов кварталы ее выглядят вполне регулярными. Может, позднее евреи намутили — ремесленники, купцы и раввины? Я путешественник бывалый и планы городов «срисовываю» в голове почти моментально. Легко поэтому представить мой восторг, когда к концу первого дня — после долгой пешей прогулки по старому городу, куда ноги выведут и куда повлечет свободный ум, — я вдруг понял, что… слегка заблудился. Город подкручивал меня, как бильярдный шар. Он так играл со мной, как живой! Думаю, это и есть то, из-за чего люди устремляются в города вроде Вильнюса. Они сбегают ненадолго из мира, в котором все примелькалось до отвращения, чтобы, оказавшись в незнакомом месте, просто без дела погулять по городу, будто нарочно созданному для пешеходов. А захочется перекусить, это можно сделать, почти не сходя с места. Хотя собственно литовская современная кухня в основе крестьянская и ничего чрезвычайного собой не представляет. Белорусское влияние породило литовские «цепеллины» из тертого картофеля с мясной начинкой, а крымско-тюркское — бульонные ушки с мясо-грибной начинкой «колдунаи». Но в Вильнюсе вам подадут и украинский борщ, и кавказский шашлык, и суши, а хорошо поищете, так и медвежатину.
Сегодняшнего искусного равновесия удобств и разрухи Вильнюсу хватит еще лет на двадцать от силы — поэтому советую поспешить. Слухи об астрономической дороговизне жизни после присоединения к ЕС, кстати, сильно преувеличены. За исключением телефона, бензина и коммунальных платежей (в отопительный сезон в среднем около 200 евро в месяц), цены на услуги и продукты питания здесь по-прежнему ближе к российским, чем к немецким. Мой одноместный номер с завтраками категории ВВ («Bed & Breakfest») в зеленом Жверинасе (Зверинце, тихом старом районе за рекой) обходился около 50 евро в сутки. Почти за такие же деньги можно найти номер в самом сердце старого города. Ассортимент и разнообразие гостиничных услуг в Вильнюсе огромны: от 10 до 500 евро за ночлег, в зависимости от категории, района и пр.
