Организованная преступность похожа не столько на спрута, сколько на злокачественную опухоль, которая заражает и отравляет социальный организм и которую можно уничтожить только хирургическим путем, причем местные операции, и даже в масштабе страны, приносят лишь временное облегчение. Представляет ли международная организованная преступность, чьим основным доходом являются наркотики, опасность для социалистических стран, в том числе нашей страны? Еще несколько лет назад ответ на такой вопрос был бы однозначным. Нет, организованная преступность — это порождение загнивающего капитализма; в социалистическом обществе, а тем более в нашей стране не существует объективных условий для наркомании.
Наступили времена гласности. «Гласность, — пишет журналист-международник С. Кондрашов, — это коллективная чистка авгиевых конюшен застоя метлой той правды, на которую всегда имели святое право граждане социалистического государства и которую тем не менее скрывали, чтобы не портить впечатления о самих себе — нам самим и загранице. Мы вдруг обнаружили у себя массу воров и казнокрадов, чудовищные бюрократические извращения, честных деятельных людей, засуженных в издевательство над здравым смыслом, но в соответствии с буквой инструкции, вопиющую бесхозяйственность, отсталость, пьянство, от которого скудеет генетический фонд нации. Мы вдруг узнали, что молодым нелегко быть молодыми и что в комсомоле юные карьеристы убивают у своих сверстников всякий интерес к общественным идеалам уже тем, что они как бы персонифицируют эти идеалы. Вдруг — проституция, причем не проституция угодников и приспособленцев, а натуральная, уличная или в отелях для интуристов, за валюту. Вдруг — наркомания… Вдруг?! Живя в своей стране, общей жизнью своего народа, мы, конечно, обо всем этом знали и раньше, до газет, но на уровне частных случаев, а не обобщенной статистики и проанализированного явления»
Впервые мы узнали с помощью средств массовой информации, что имеются огромные площади дикорастущей конопли на протяжении от Ташкента до Хабаровска, неконтролируемые поля культивируемого опийного мака в Средней Азии, Закавказье, на Украине, в Куйбышевской, Ульяновской, Воронежской и других областях РСФСР; что в Москве, Ленинграде, Прибалтике существуют подпольные лаборатории по изготовлению наркотических веществ, следовательно, имеется групповая преступность. И хотя многие люди не идут на консультации в психоневрологические диспансеры, боясь, что их возьмут на учет и тем самым закроют дороги в высшие учебные заведения, к социальной карьере, на начало 1988 г. на учете состояла 131 тысяча человек. Если принять во внимание, что около 80 % наркоманов выявлено органами Министерства внутренних дел, т. е. среди лиц, совершивших правонарушения, и только 20 % — органами здравоохранения, то, по всей вероятности, число наркоманов в нашей стране неизмеримо больше. Значит, есть наркомания, и весьма значительная по своим масштабам, есть где развернуться наркомафии, учитывая, что более 20 % «заядлых» наркоманов тратят на наркотики от тысячи до трех тысяч рублей в месяц; только в Грузии торговцы наркотиками имеют прибыль в 36,5 млн. руб. ежегодно[25].
Однако проникновения международной организованной преступности на наш «наркотический» рынок ожидать не приходится по той причине, что она предпочитает конвертируемую валюту и наши дензнаки ее не привлекают, но отдельные представители наркомафии скупают на них в нашей стране антиквариат, картины, иконы и драгоценности. С переводом же нашего рубля в конвертируемый наркомания может стать еще более серьезной проблемой, решение которой обойдется обществу в миллиарды рублей.
Готовы ли мы к решению проблемы наркомании в настоящее время? В 1986 г., когда был опубликован роман Чингиза Айтматова «Плаха», не был налажен даже учет наркоманов и токсикоманов в системе Главного управления здравоохранения. Через год после выхода романа состоялось заседание Исполкома Моссовета для рассмотрения представления Прокуратуры СССР «О неудовлетворительном исполнении в г. Москве законодательства о борьбе с наркоманией». Вопрос, вынесенный на повестку дня, оказался неподготовленным, поэтому председатель исполкома В. Сайкин предложил сначала создать группу специалистов для подготовки программы по борьбе с наркоманией [26].
Создана ли такая программа — неизвестно. В феврале 1988 г. коллегия МВД СССР рассмотрела итоги работы органов внутренних дел за 1987 г. Деятельность по борьбе с наркоманией признана неудовлетворительной, хотя была проведена комплексная операция «Мак-87», в ходе которой было выявлено около 4 тыс. незаконных посевов опийного мака и конопли, уничтожено свыше 140 тыс. гектаров дикорастущих зарослей конопли, конфисковано 42 т наркотических веществ[27]. Из-за отсутствия общих статистических показателей трудно сказать, много это или мало.
В нашей стране весь комплекс мер по борьбе с наркоманией в неудовлетворительном состоянии: не хватает специалистов-наркологов, клиник и диспансеров, наркологических и токсикологических лабораторий, действенных медицинских препаратов для лечения больных, профилактических центров, эффективных гербицидов для выборочного уничтожения наркотических растений и многого другого.
И еще одна проблема, о которой начальник Главного управления уголовного розыска генерал-лейтенант милиции В. Панкин сказал: «Часто трудовые коллективы, где раньше работали больные наркоманией, не хотят брать их обратно после лечения или отбытия наказания. Трудоустройством таких людей вынуждена заниматься милиция. Но, по мнению медиков, половина успеха лечения заключается в дальнейшей социальной адаптации больных. Хотелось бы просто попросить проявлять большую гуманность и милосердие к бывшим наркоманам, чтобы они не становились изгоями общества» [28].
Наркомания — это дно деградации личности, куда могут опуститься из-за отсутствия идеалов и интересов молодые люди из любых слоев и групп общества, а не только «хиппи», «панки», «металлисты», «ностальгисты» и другие представители неформалов, как принято думать. И те, кто нашел в себе силы с помощью врачей, работников милиции, друзей и просто добрых людей отказаться от наркотиков и подняться с этого дна, достоин не только сострадания, но и общественного милосердия.
Однако бывшие наркоманы часто встречают безразличное, а то и враждебное к себе отношение. Приведем несколько примеров из жизни бывших наркоманов.
Восьмиклассник, много читает, по интеллектуальному развитию выделяется в классе, друзей у него нет. Дома постоянная ложь: родители декларируют высокие идеалы, а сами озабочены личным обогащением и карьерой любым способом. Парень становится панком в целях самоутверждения, начинает пробовать наркотики, становится наркоманом, но находит силы отказаться от наркотиков. Объединяется с такими же бывшими, совместно ищут приемлемую философию жизни и на этой философии утверждают свое «я». А им уже по 18 лет, призывной возраст. В армии конфликты с начальством. Возвращается домой: профессии нет, репутация наркомана и панка, родителям в тягость, так как отец, занимающий высокую должность, боится, что репутация сына отразится на его карьере. Молодой человек хочет заниматься творческой работой, однако его претензии совершенно обоснованно отвергаются, ему предлагают заслужить прощение у общества на той работе, которую ему дадут, но он не желает ломать себя как личность. Конфликтная ситуация, единственным выходом из которой он считает уход из жизни.
