Затем по пешеходному мосту, расположенному выше по течению и называемому Лакшманджула, мы вернулись в отель, где я узнал от Носова, что наша поездка называется «экспедиция по непосредственному восприятию гималайской действительности».
Что же касается фруктов, то у каждого из нас обнаружились свои предпочтения: Севу интересовали преимущественно бананы, Тоню — манго, а писатель Носов не мог пройти мимо лавки с арбузами. Катя и я оказались всеядными.
Ночью мы совершили-таки вылазку в Ришикеш: по пешеходному мосту через Гангу, именуемому Рамдасу-ла, перешли на противоположный берег. И там, в темноте, на одной из улочек вляпались в свежий бетон (через две недели, вернувшись от верховьев Ганги в Ришикеш, мы нашли эти следы, и кто-то из нас предположил, что пройдут годы и их могут принять за следы какого-нибудь бога или учителя, но для первого они были маловаты, а для второго неглубоки).
Затем по пешеходному мосту, расположенному выше по течению и называемому Лакшманджула, мы вернулись в отель, где я узнал от Носова, что наша поездка называется «экспедиция по непосредственному восприятию гималайской действительности».
На следующий день с утра выехали на джипе в Ганготри. Можно было поехать и на автобусе, но билетов на утренние автобусы в ближайшем турагентстве не было, а идти на автостанцию и пытаться сесть на первый попавшийся никто из моих товарищей не захотел.
В Ришикеше есть две автобусных станции. Та, с которой отправляются автобусы в Ганготри, называется Yatra Local Bus Station. Обычно автобусы уходят рано утром и билеты на них купить иногда удается перед отправлением. Но чтобы пройти из Ганготри далее, к истокам Ганги, нужно получить разрешение на вход в заповедник в городе Уттаркаши, на полпути до Ганготри, а автобус долго ждать не будет. Можно попробовать получить разрешение в самом Ганготри — и нашим знакомым из Венгрии это удалось, причем сделали они это не в форест-офисе, а в какой-то «левой» конторе. Впрочем, у этой пары была веская причина они хотели ребенка, но все попытки зачать оканчивались неудачей. И семья шла к Гомукху, рассчитывая, что поклонение Ганге поможет им в зачатии ребенка. «Ганга — женщина, и она их поймет», — сказала моя жена Тоня. Хочется верить, что это так.
Нам еще предстояло гулять по Ришикешу на обратном пути, а пока мы старались не тормозить. Асфальтовая дорога тянулась по отрогам Гималаев, то отходя на несколько километров, то приближаясь почти вплотную к Ганге. Нашего колесничего звали Кришна. Но никто из нас не претендовал на роль царя Арджуны: тетивы наших луков давно стали струнами, а стрелы — лучами намерений, да и врагов на нашем пути не наблюдалось.
Арджуна, индийский царь, герой «Бхагавад-гиты». В «Бхагавад-гите», которая является частью «Махабхараты» и переводится как «Божественная Песнь» и которую называют «Библией индуизма», рассказывается о битве между Пандавами и Кауравами на поле Куру. Арджуна, царь Пандавов, во время построения видит среди противников своих родственников и своего учителя. Он отказывается сражаться. И Кришна, возничий его боевой колесницы, обращается к нему с наставлением, убеждая начать сражение, объясняя, почему и зачем он должен это сделать. Причиной тому является не отмщение, не завоевание, а исполнение дхармы (своего предназначения, морального долга, пути благочестия, обязанностей перед богом и т. д.). И как можно говорить о грехе убийства, если все, включая самого Кришну, есть Атман-Брахман и он бессмертен. Умирает лишь тело. А неисполнение дхармы приведет к ужасным последствиям. Кришна являет Арджуне свой божественный облик, и тот, отбросив сомнения, начинает бой. А Кришна, снова став возничим, управляет царской колесницей.
Зато забавные надписи, характерные для трасс северной Индии, встречались с завидной периодичностью. Мне так и не удалось выяснить, чья это инициатива — местных мэрий или дорожной полиции. Но в течение всего путешествия я их исправно записывал в блокнот в авторской орфографии и пунктуации.
Хочется привести некоторые из них: «Don’t drive drunk» — эдакое правило трех «Д» на индийский манер. Однако, если учесть, что в Индии употребление алкоголя — довольно редкое явление, антиалкогольные надписи не очень актуальны. Из той же серии:
«After drinking whisky driving is risky», «Whisky is risky, rum is bomb», «Three enemies of road: liquor, speed and overload».
А вот более актуальна «Реерреер don't sleep» — действительно, перед каждым крутым поворотом, закрытым склоном, надо гудеть — ведь с противоположной стороны могут нестись два джигита, обгоняющие друг друга. Поэтому сзади большинства грузовиков написано «Blow horn!».
Против сна на дороге имеются следующие надписи:
«If you sleep your family will weep», «Asleep, a slip — a hospital trip».
Также большое количество обращений посвящено внимательности:
«Road signs they are signs of life», «Drive carefully reach safely», «Safety is the light — let it shine», «Night doubles traffic troubles», «Hurry and worry go together».
«You may not be superstitious but believe traffic signs».
Причем иногда от лица дороги:
«Be gentle on my curves», «I am curvaceous — be slow», «On my curve check your nerve».
И сдерживанию скорости:
«Better late than never», «Drive slow — live long», «Speed and safety never meet», «Speed is a knife that cuts life», «Be rather Mr. Late than late Mr.», «More you speed more you skid», «Slow drive — long life», «No race, no rally, Enjoy the beauty Of the valley», «Alert today — alive tomorrow», «Speed is a knife that cuts life», «Time and tide wait for no man», «Break the speed — that is the need», а также «Drive, don’t fly» — на дороге, размытой ручьями, где разогнаться просто невозможно, действительно летать опасно. Впрочем, есть и такое предупреждение:
«Sky is the limit.
We take you there».
Из надписей, которые мне показались забавными, следующая: «Hitch-Hike Point» — в абсолютно безлюдной горной пустыне. Автостопщиков на ней я не увидел. И, наконец, имеющие отношение не только к движению по дороге, но и к жизни:
«Heaven, hell or Mother Earth, the choice is yours», «When you are good to others, you are best to yourself», «Child is the father of nation», «Always expect the unexpected» и, наконец, «Smile, please».
В Утгаркаши (Uttarkashi), небольшом городе на берегу Ганги (на высоте около 1300 метров), название которого переводится как Верхний Каши, то есть Верхний Светлый Город, мы прибыли в пять вечера, как раз к закрытию форест-офиса. Кроме того, у меня и Тони не оказалось ксерокопий визы и паспорта. Удивительно, что мы заранее, задолго до поездки, предупредили всех участников экспедиции о том, что может понадобиться на бесчисленных военных и пограничных постах (наш дальнейший маршрут проходил вдоль границы с Китаем), и все, следуя нашему совету, сделали по десятку ксерокопий, а мы сами во время сборов об этом забыли. Поэтому, подобно большинству паломников, идущих к верховьям священной реки, решили остановиться в славном светлом верхнем городе.
