— Господин губернатор повелел мне, по завершению устройства личных дел. Незамедлительно! — я вздернул указательный палец вверх. — Внести в казну города энную сумму денег, вот определением размера этой суммы мы сейчас и займемся.
Я выложил на стол мешочек с камнями.
— Я же сказал, что я занят! Если ты сейчас же не уйдешь, я вызову караульного и тебя выкинут отсюда!
— Вы имеете в виду, того заморенного солдатика, который стоит у входа? Несерьезно! Мой караульный, — я кивнул на Гиарба, — куда как пошустрей будет.
— Может быть, устроим тотализатор? Я восхищен вашим умением устроить такое развлечение на ровном месте! Оказывается, вы не только отличаетесь умением наполнять городскую казну! — я щелкнул ногтем по кувшину. — Но и умеете веселиться. Я думаю, что звуки выстрелов заметно развеселят членов городского совета. Особенно когда они узнают причину веселья. В казну принесли деньги, а казначей отказывается их брать!
Захрипев как повешенный, казначей плюхнулся на стул.
«Да… расслабились чиновники от тихой провинциальной жизни! — подумал я. — Любое происшествие сразу выбивает их из колеи».
Подождав пока казначей успокоиться, я с самым дурацким видом сказал:
— Это получается ограбление наоборот! Впервые в мире! Вы войдете в историю города! — я схватил руку казначея и с чувством начал ее трясти. — Я лично всем расскажу! Вы прославитесь!
Видно представив такую славу, казначей кое-как взял себя в руки и сказал:
— Хорошо, пожалуй, я найду для вас минутку!
Взяв мешочек, он высыпал на стол камни и начал рассматривать их в большую лупу, которую достал из ящика стола. После чего, отложив увеличительное стекло в сторону, сварливым голосом записного, базарного торговца сказал:
— Камни мелкие, грязной воды, двадцать семь штук, каждый оценен в двадцать пять серебряных. Вам причитается: тринадцать золотых и двадцать пять серебряных.
«Четко работает скотина! — восхитился я, — Куно меня об этом предупреждал. Но в игру: «Надуй ближнего своего» можно играть вдвоем!»
Взяв со стола лупу, я начал ее рассматривать.
— Какой замечательный у вас прибор, наверное, изделие древних мастеров? — я вопросительно посмотрел на казначея.
— Нет, обычное увеличительное стекло! — несколько растерянно ответил казначей, не поняв, куда я клоню.
— Странно, ведь она так искажает предметы, что их стоимость сразу падает в сто раз. Например, Господин Куно посмотрев на камни, невооруженным глазом оценил их, каждый в пятьдесят золотых. Так как в вашей честности я не сомневаюсь, может быть, попробуете еще раз, но уже без увеличительного стекла?
— Моя оценка не изменится. — казначей, к которому вернулся весь его апломб, поглядел меня снисходительно.
— А теперь прошу вас выслушать меня со всем вниманием. Очевидно, что тут: кто-то что-то не понимает, или что гораздо хуже: кто-то кого-то обманывает. Вы не лавочник, а я не простофиля, который зашел в вашу личную лавку. Я алькад округа Руис, судья и глава городского совета, который пришел к казначею города Манага. Исполняя волю Великого сатрапа Карфагена повелевшего основать новое поселение, я вкладываю в дело свои личные сбережения. Во-первых: оценивая мои камни по заведомо низкой цене, а оценке господина Куно я доверяю больше, вы господин казначей хотите обмануть дворянина, что я воспринимаю как личное оскорбление и с радостью вызову вас на поединок, на котором с удовольствием отстрелю ваши потные и липкие ручонки, которые вы протянули к моим деньгам.
— Сидеть и слушать! — рявкнул я, на вскочившего было казначея.
— Во-вторых: вы как лицо, находящееся на государственной службе, тем же самым деянием, совершаете должностное преступление, направленное на подрыв исполнения воли сатрапа. А это попахивает обвинением в измене!
— Ну и что, мне пора кричать «Измена!» и стрелять в воздух. — я посмотрел на побледневшего и как-то съежившегося в размерах казначея.
— Вы ничего не сможете доказать! — воскликнул казначей.
— А я и не буду, вы ведь умный человек, раз сумели стать городским казначеем. Я не знаю, кто попросил вас так поступить, а вот их цель, не допустить создания нового поселения, мне прекрасно известна. Эта цель прямо противоречит воле Великого сатрапа! Может быть, эти люди являются в этой маленькой колонии значительными персонами, но с тех пор как в Манагу прибыл господин Куно, ведущий активную переписку с сатрапом, все эти игрища с голодными бунтами не составляют для него секрета! Вопрос в том, кто первый ляжет на жертвенный стол, с целью устрашения остальных?
— Хотите стать первым?… Нет? Тогда я предлагаю вам еще раз внимательно осмотреть камни.
— Двадцать золотых за штуку, это честная цена! — решившись, сказал казначей.
— Да не волнуйтесь вы так, ничего страшного не случилось! Вы отлично выполнили свою работу. Какие к вам могут быть претензии?
Казначей направил взгляд на Гиарба. Я кивком указал Гиарбу на дверь.
— Вы не понимаете, это страшные люди! Вы хоть бы представляете, сколько стоит корабль с грузом сахара в Карфагене? За него платят полновесным серебром, а кое-где и золотом. Да один полностью загруженный корабль может сделать человека богатым! А некоторые семьи занимаются поставками сахара столетиями. Вы хоть представляете размер их состояния! Они платят сенаторам и губернаторам! Что им какой-то казначей! Не следует обольщаться, я передам наш разговор слово в слово, мне сказали уступить вам, как только вы сошлетесь на господина Куно. Возможно, вам позволят снарядить колонистов и выехать в Руис. Но за вашу дальнейшую судьбу я не дам и ломаного гроша. Получите расчетную книжку на пятьсот сорок золотых и уходите.
От казначея я вышел в состоянии глубокой задумчивости: «Это что же получается? А получается, что меня по-прежнему ведут как барана на веревочке!»
Чиновники будут вставлять мне палки в колеса до определенных границ, стоит немного надавить, как они, выполняя полученные инструкции, сразу же мне уступят! А смысл подобных действий? Если колонистов решили устранить по прибытии в Руис, зачем весь этот спектакль в Манаге? Может быть затем, чтобы губернатор не терял надежды начать охоту на ведьм? Очевидно, что сатрапа, который решил перенаправить большую часть денежного потока в свой карман не переиграть, больно весовые категории разные! И почему сатрап, который раньше явно был доволен своей долей, решил так поступить? Сильная нужда в деньгах? Скорее всего, я чего-то не знаю. Но деваться мне некуда, буду продолжать, в том же духе.
