ЧАРЛИ: На следующее утро мы решили за один перегон сделать 750 км до Праги. Наевшись накануне вечером сытной немецкой еды и запив это дело несколькими кружками крепкого кофе, ночью мы спали плохо. Поэтому нам очень понравилась идея не делать запланированную остановку в немецком Бамберге, а вместо этого провести лишний день в Праге. Так лучше получится прийти в себя. Мы двинулись в путь с утра пораньше, чтобы не торопиться. В полдень уже въезжали в Бамберг — красивый средневековый город, окруженный крутыми холмами. На их вершинах стояли живописные замки, словно перенесенные сюда из сказок братьев Гримм. Останавливаться в Бамберге на обед мы не стали — было слишком много туристов, зато сделали остановку за городом, чтобы обсудить дальнейший маршрут. И тут выяснилось, что все утро нас мучает одна и та же проблема.
«Что-то мне не хочется ехать в эту Прагу, — поделился Эван. — Вот сейчас я еду на мотоцикле с лучшим другом, мы путешествуем по разным местам. А в Праге нас ждут Расс и Дэвид, чтобы начать снимать фильм. Я как будто возвращаюсь из отпуска: очередной рабочий день на площадке — а ведь именно от этого стараюсь уйти. К тому же, вчетвером все гораздо сложнее — по любому вопросу у каждого появляется свое мнение».
Я чувствовал то же самое. Может, причиной этих мыслей стала съеденная накануне огромная свиная ножка или тот крепкий кофе. Всю ночь меня мучили тревожные сны о предстоящей встрече, особенно с Клаудио фон Планта — нашим оператором. Мы снова оказались перед знакомой дилеммой. Считалось, что самое главное — сама поездка. Документальный фильм стоял на втором плане и был всего лишь средством достижения цели. Но когда путешествие снимают на видео, все в нем — маршрут, обстоятельства, логистика — каким-то образом меняется просто потому, что оказывается на пленке. Прошло всего два с половиной дня, но снимать друг друга нам уже до смерти надоело, это мешало путешествию. Поэтому и пришлось принять решение о постоянном участии в нем Клаудио. А это означало конец мечте о двух беспечных друзьях и большой дороге. Как только Клаудио окажется рядом, всякая съемочная ерунда будет вмешиваться в наше романтическое приключение еще больше.
Была и еще одна проблема: накануне отъезда из Лондона Клаудио завалил экзамен по вождению мотоцикла. Должность нашего оператора он получил в самый последний момент, рассказав еще про свои водительские способности. Конечно, он с мотоциклом дружит — почти двадцать лет в седле. Вот только в седле мопеда, а не большого BMW с объемом двигателя 1150 см3 и весом четверть тонны. За несколько дней до отправления Клаудио вдруг обнаружил, что его права не разрешают водить большой мотоцикл. «Ну и что, — сказал он, — сдам экзамен, получу нормальные мотоциклетные права. Я уже столько лет езжу — это будет нетрудно». Но такая самоуверенность оказалась его самым больным местом. Экзамен он не сдал, чем сбил все наши планы.
Напряженно размышляя, мы почти не заметили, как пролетели последние километры немецкой идеальной дороги, которая вели нас к чешской границе мимо декоративно красивых, как с картинки, домиков и через Баварский Лес. Только остановившись перед чешским пограничником, мы осознали: порядок и безопасность Западной Европы заканчиваются. «У меня мурашки по коже», — закричал я по радиосвязи, когда наши мотоциклы въехали на территорию Чехии.
«У меня тоже, — ответил Эван. — Наверное, это из-за неизвестности впереди — и так будет до самой Аляски». Готовясь к путешествию, мы старательно учили русский, но дальше нескольких общих фраз дело не пошло. А что касается чешского, украинского, казахского и монгольского — на этих языках мы не знали ни слова.
Первое, что бросилось в глаза на въезде в Чехию — это проститутки, заполонившие по всей длине обочину дороги, ведущей от границы. Всего за пару миль нам встретилось с полдесятка девиц, которые прохаживались по придорожным стоянкам или стояли на обочине. Одно из зданий приграничного городка было украшено неоновой вывеской «Клуб радости: удовольствие нон-стоп» — там явно был бордель. Мы были в шоке, и даже не по моральным соображениям. Просто в этот момент сразу стал понятен резкий контраст между богатством Запада и бедностью Востока.
Мы поехали вглубь Чехии: шел третий день пути, и уже пятая страна. Ландшафт оставался таким же, как в Германии — широкие равнины, на которых иногда виднелись маленькие рощицы или леса, — зато изменились ощущения. Дорога хуже и более узкая, много выбоин. Дома в поселениях, мимо которых мы проезжали, старые и потрепанные. Рекламных щитов мало — наследие страны с тех пор, когда она еще была частью Восточного Блока, входившего в сферу влияния Советского Союза.
Перегон до Праги получился долгим и утомительным. От Нюрбургринга мы проехали 750 км и дико устали. Хотелось надеяться, что таких дней с десятичасовой ездой без остановок будет немного. Но теперь даже я понял, что BMW — это и правда хорошо. За три дня мы проехали почти тысячу миль, но особой физической усталости не чувствовали. Попа не болела, мышцы тоже. Если бы мы ехали все это время на спортбайке, то чувствовали бы себя сейчас, как после мясорубки: болело бы все тело. «Бимеры» оказались хорошим выбором, пугало только одно: в них помещалось ужасающе много бензина. Когда едешь с полным баком — это реально страшно. Боже сохрани.
Хотя BMW и не требовал больших физических усилий при езде, умственное напряжение сохранялось — так что путь через окрестности Праги напоминал последние часы долгого перелета.
Особенно тяжело было в самом конце, и мы почувствовали себя лучше, только когда уже въезжали в город по красиво украшенному автодорожному мосту, откуда раскрывалась раскинувшаяся на другом берегу потрясающе живописная панорама города, со множеством шпилей и массивным монументом на холме. И все это в свете кроваво-красного солнца. Эффектное получилось прибытие.
Вечером мы встретились с Рассом, Дэвидом, Клаудио и Джимом Симаком, оператором второй съемочной группы. У нас появилась возможность узнать Клаудио получше, так как до того мы почти не общались. Он оказался приятным парнем с легким характером и сразу пообещал не вмешиваться в путешествие. Казалось, Клаудио не представляет особой опасности для наших идеальных задумок. Но за долгим ужином в красивом ресторане все взаимные претензии и мелкие споры между Рассом, Дэвидом и нами вышли-таки наружу. Позднее, за бокалом вина, Расс сказал мне, как сильно беспокоился Дэйв из-за того, что я мог наброситься на него из-за какой-нибудь ерунды. Оказывается, Дэйв просто заболевал от беспокойства, когда представлял меня в ярости. Если честно, такое уже несколько раз случалось из-за разных сложностей, неизбежных при съемке документального фильма. Расс отметил, что я несколько недооцениваю всю ту большую работу, которая была проделана для подготовки путешествия. Он сказал, что мы должны стать единой командой, подружиться и работать вместе. Я ответил, что, думаю, так мы и делаем. На это Расс возразил, что у меня слишком часто срывает крышу и я становлюсь иногда невыносимым.
