Ознакомительная версия.
Немного пошевелив ногами, усами и мозгами, Усатый нашел изящный выход-пируэт из создавшегося положения. Для этого достаточно представить посторонним Носатого, как человека мало знакомого и из другой, «подчиненной социальной группы». А самого Носатого при этом ошарашить!
– Вы его не слушайте! Это наш носильщик! Сейчас он заберет рюкзак и уйдет!
С чего Носатый – «носильщик» действительно на мгновение лишился дара речи, а затем всеми, включая и его, участниками группы овладело то, что можно было бы выразить итало-японским термином «трясуччо-хохотасси». На сложном рельефе это состояние явилось бы серьезным прочностным испытанием для концов самостраховок!
Сильнее всех трясло Доктора: «Кружку я. Я раздавил! А молчал, чтобы проверить симптомы. Чем болен? Лечить будем! Голову и язык лечить! От мать-и-матических наклонностей! Через желудок! Перед сном таблетку, «на горшок, и – в тряпки! Как всегда предупреждаю: лечение может иметь тяжелые последствия!»
Е.В.Буянов, В.А.Сергеев, 27.03.2001 г.
(Носатый: И.В.Благово, Усатый: И.Н.Остроухов, Доктор: А.Д.Крылов)
Походная ложка «усиленного питания» имела габарит «средний». «Средний» между поварешкой и столовой ложкой. Тем, кто сомневался, что она войдет в рот, Андрей демонстрировал, что в его рот ложка, хотя и с трудом, но помещалась.
Затем скромно интересовались, как это он такой «полулопатой» ухитрялся доставать суп из кастрюли с самого донышка, когда беспомощно отказывали даже обычные столовые ложки, прося скребущие по дну, но почти ничего не принося на язык. Это когда ели «еле-еле» из общей плошки уже «на издыхании» кастрюли. Ведь наклонять кастрюлю в дружеской компании считалось «неэтичным» и не «диетичным». Андрей показывал секрет: благодаря удлиненной ручке черенок ложки легко было согнуть почти под прямым углом к «черпалу». Далее применялась специальная техника использования: ложка опускалась в кастрюлю прямо вниз с горизонтальным положением «черпала», – искупавшись в супе, она, благодаря своему объему, доставала со дна изрядную порцию, и вызывала сначала здоровый смех, а потом и голодную зависть в глазах окружающих. Ведь длинная ручка позволяла лазить в кастрюлю еще и с увеличенной быстротой: все обладатели обычных ложек оставались «с носом», но не с супом, когда последний был на исходе. А когда он еще не был на исходе, счастливый обладатель такой ложки за то же количество дружеских черпаков из общей плошки по товарищескому кругу мог извлечь супа в два-три раза больше, чем каждый из остальных. Причем, опять-таки благодаря длинной ручке, супец доставался погуще, где поглубже…
Увеличенные объемы мисок и кружек также кое-что добавляли их обладателям. В большую миску, учитывая притязания хозяина, обычно и пищи накладывали побольше (чтоб «пищало не запищало»). А обладатели малюсеньких мисочек и кружечек, даже получая «по полной», обычно бывали жестоко обделены. Малюсенький выигрыш в весе снаряжения приносил им заметный проигрыш в объеме «порцайки».
Как-то в инструкторском походе-81 я немного замешкался и остался без чая, остатки заварки которого лежали в кастрюле сухие, как пески Сахары. Когда и почему успели и «съели»? Гадкая загадка! Ответ я получил на следующий день от Люды Б. (нет, «Б» не то, что Вы подумали, это фамилия ее с этой буквы начинается). Жалуясь на неважное самочувствие, она заметила, что «…Сегодня вечером я не смогла выпить кружку чая…». Тут я и вспомнил, что кружечка-то у нее была литрового объема. У других кандидатов в инструктора объемы личных черпаков тоже были «большастенькие». Опоздать к чайной церемонии в такой компании, – этого я себе более не позволял…
Таковы некоторые суровые секреты коллективного голодной романтики питания туристских походов времен второй половины прошлого века.
30.09.05 г.
К тому сезону Володя был уже мощным туристом и альпинистом. Сложные, высотные вершины и перевалы Фанских гор покорно легли под тяжелую поступь его отриконенных ботинок, смирно положили свои ледопады под безжалостные зубья его кошек. С массивным рюкзаком «за 30» Володя не оступился нигде: ни на отвесных, гремящих камнепадами, скальных стенах, ни на крутых и ажурно-тонких ледовых гребешках между провалами гигантских трещин, ни на предательски качающихся камнях-«громилах», ни на издевательски-ползущих мелких осыпях. Он уверенно тиранил горы ледорубом, крючьями, опутывал их веревками, нахально «придавливал» мускулатурой и шутками. А горы становились все ближе, ниже и доступнее…
Володя оступился и упал не в Фанских горах, и не на высоте 5 тысяч метров. Он оступился и упал на пятиступенчатой лесенке перед входом в московское метро. Шел он не в ботинках —»триконях», а в домашних тапочках-шлепанцах на босу ногу, совершенно не подозревая, как опасно ходить по столице в шлепанцах с рюкзаком. Товарищи не без удивления пронаблюдали, как его мощная фигура широко взмахнула руками и загремела с третьей ступеньки аж с полуметровой высоты. В воздухе мелькнули грязная, рваная футболка, выцветшие шорты, босые ноги, рюкзак «зашкрябал» ледорубом о гранит ступенек, а по воздуху поплыли злополучные шлепанцы…
Да, небезопасен городской рельеф после горного! Особенно при хождении в домашних тапочках! Вот что значит оказаться дома чуть раньше окончания похода! И счастье, когда все обходится «по-философски», а не «по-склифасофски»…
09.04.2001 г.
Сначала пожелаю Вам иметь каску, как сказку, как на «голове ласку»!
Попадание камня в голову не может быть «не опасным», Умная голова уходит от камня и при наличии каски. Злобная же «ирония» камнепада состоит в том, что камни ищут всегда незащищенные головы и головы, вообще плохо соображающие на сей счет и насчет всего остального. Помнится немало походных случаев, когда неправильное использование каски являлось причиной небольших травм и явных угроз получения травм более серьезных. Обычно вследствие или отсутствия каски на голове, или ее некачественного закрепления. Но наблюдались и другие «картинки».
На несложный перевал Гулар в Дигории по жаре важно шествует группа новичков, обвешанная веревками и крючьями, в касках. Перевал травяной, тропа торная.
– Вы, ребята, наверно, на Саудор, на «2Б»? Его еще называют Верхним Гуларом?
– Не, мы на Гулар. Поход первой категории!
Навешенное слоями снаряжение увеличивает значимость штурма «сильно некатегорированного» перевала, сложность которого определяется фактически только пройденной переправой через реку. Встречная группа опытных туристов доверительно предупреждает, что дальше перевал «трудный», поскольку очень «трудно» найти применение веревкам и крючьям. Скал и крутых осыпей впереди, увы, нет, если сильно не уклоняться от тропы, которая сразу за седловиной, у рудника, перейдет в дорогу…
Ознакомительная версия.
