Это рассказ про Финляндию глазами русского, который все-таки внутри: есть жилплощадь, документы, водительские права, вид на жительство (как у супруга гражданки страны). И при этом это взгляд со стороны: профессия обязывает сохранять дистанцию, да и есть с чем сравнивать. 16 лет я прожил в городе Нальчике, 17 лет в Москве, год в Бристоле, три в Берлине, не считая постоянных разъездов по всему континенту. С 2010-го я провожу в Финляндии «не меньше полугода в течение года» (такое правило для налоговых резидентов). Я смотрю на финнов и вблизи, и издалека, не успевая ни привыкнуть к ним, ни соскучиться без них.
Санта-Клаус, финский нож, любовь к выпивке — все это из Финляндии никуда не делось. Разве что вместо финской летки-енки у нас одно время напевали Якцуп-цоп, а финские высокие технологии символизирует теперь не Nokia, a Angry Birds и Clash of Clans. Но со временем я сформулировал для себя три правила, благодаря которым Финляндию мне понимать проще. С чем бы я ни столкнулся у финнов, вспомнишь одно из правил — и как-то все становится понятнее.
Финляндия — это страна-остров.
Если посмотреть на карту, острова никакого нет: у Финляндии длиннейшая в Евросоюзе сухопутная граница с Россией (1340 км), есть железнодорожное сообщение с Питером, автомобильное с Петрозаводском и Мурманском (ездили, знаем). Но граница с Россией не открыта, нужны визы, плюс слишком разный уровень жизни, другая валюта, другая церковь, другой быт. К европейским северным соседям — Норвегии и Швеции — из Финляндии можно добраться на машине, но это края такие же далекие и безлюдные, настоящих транспортных потоков там нет. А от остальной Европы финны отрезаны Балтийским морем. Они на отшибе, далеко, мало кто из европейцев бывал в Финляндии — а если бывал, то добирался по воздуху или морем. Это остров, который при всей удаленности и провинциальности чувствует себя Европой намного больше, чем, например, мы.
Финляндия — это страна-дача.
Не наша привычная дача с прополкой на шести сотках и сортиром в уголке, а дача как коттедж за городом. С аккуратными дорожками, заборчиками, домиками, спрятавшимися в зелени или засыпанными снегом, со спутниковыми тарелками и вымытыми стеклами. Хотя около 84 % финнов живут в городах, они очень близки к природе; все их населенные пункты «размазаны по карте», и расстояния внутри поселков заполнены не постройками, а зеленью. В Финляндии нет городов-миллионников, нет высотных зданий, нет шумных улиц. Не то чтобы здесь мертвая тишина — скорее лесная: птички поют, зайцы и лисы бегают прямо во дворах. Это первое, что замечают туристы, и про это еще будет сказано подробнее в главе «Тихая Финляндия». Каждый финн помнит, с какого хутора родом его предки, у многих, кроме городской квартиры, есть домик в лесу — там вряд ли сажают помидоры или копают картошку, скорее там будет недалеко озеро или речка, туда едут отдыхать и отключаться от — по нашим меркам — и так сонного ежедневного ритма.
Финляндия — это страна-компания.
Нигде больше не встречал я такой преданности своим традициям, такого следования своим правилам и при этом убежденности, что твоя страна самая лучшая и что человеку невероятно повезло, если он родился здесь. Это легко сравнить с корпоративной этикой: мы одна команда, у нас бывают проблемы, но мы с ними справляемся. Мы не самая большая компания на рынке, но мы прибыльны, мы развиваем новые технологии, инвестируем в молодых специалистов, не забываем об ушедших на пенсию. «Первый вопрос — вы откуда, а второй всегда — ну и как вам Финляндия? — рассказывал мне один британец. — Очень патриотичное население. Понятно, почему — молодая страна, независимость получили недавно».
Здесь действительно есть национальное согласие и почти каждый убежден, что в принципе все хорошо — и в большом, и в малом. И страна идет в правильном направлении, и своей жизнью люди довольны. Этот настрой посильнее чистых тротуаров и высоких цен отличает Финляндию от России.
И вот еще о чем нужно помнить.
В Финляндии холодно. Странно говорить это человеку из России, но большинство россиян скорее привыкли к континентальному климату, когда зимой холодно — только зимой, а летом жарко. В Финляндии нечего делать тому, кто мечтает о климатической эмиграции — у финнов зимы еще длиннее наших, а лета вообще нет, весна начинается в мае и в начале августа плавно переходит в осень. В этой стране нет жары и не бывает кондиционеров в квартирах.
В Финляндии малолюдно. Первое впечатление приезжающих сюда неизменно: сегодня, наверное, выходной? Почему на улицах пусто? Потом гостям объясняют, что тут так всегда. Когда мне нужны виды «финских городов», я посылаю оператора к железнодорожному вокзалу в Хельсинки, там в кадр может попасть по крайней мере сразу несколько человек. Казалось бы, территория страны — 338 тысяч квадратных километров, есть где жить, просторы бескрайние. Примерно такая же по размеру страна — Вьетнам, они с Финляндией даже похожи, такие две сардельки в морских водах. Но во Вьетнаме живет 93 миллиона человек, а в Финляндии — пять миллионов! Даже если признать, что Азия — мир далекий и совсем непохожий на нас, можно сравнить Финляндию с соседними европейскими странами. Чуть меньше Финляндии Польша, чуть больше — Германия. В Польше при этом живет 38 миллионов человек, в Германии — 81 миллион. А пять финских миллионов — с чем бы сравнить? Это население одного города, соседнего Санкт-Петербурга (правда, из Питера в Финляндию переезжают, а наоборот — нет).
Наконец, еще одна важная особенность Финляндии: она рядом с Россией. Я пишу это, сидя у себя в квартире в Эспоо — городе-спутнике Хельсинки — и открываю мобильное приложение российского банка в своем телефоне. До ближайшего банкомата 284 км, он в Петергофе. Нет, я не бегаю снимать наличные в Петергоф. Но все же Россия под боком, совсем рядом — до нее отсюда намного ближе, чем из Британии, Германии или других стран «развитого Запада». Три с половиной часа на поезде «Аллегро» — и я в Питере. Жители Санкт-Петербурга и Ленинградской области, приезжающие в Финляндию на машине, тратят на дорогу и того меньше — два-три часа, если нет пробок на границе.
Сами финны так свою систему не называют. Государство всеобщего благосостояния, скандинавский социализм — это другое дело. Но на первый взгляд кажется именно так: государство здесь — няня. Сначала воспитывает, обучает, помогает найти работу, а как только ты встаешь на ноги — отбирает много-много из заработанного и тратит эти деньги для твоего же блага. Все продумано, «все для блага человека, все во имя человека».
