Ознакомительная версия.
Карта острова Эспаньола (Гаити)
Можно не сомневаться, что свое прозвище Франсуа Олоне получил именно тогда, когда вел жизнь вольного охотника. Время от времени он посещал остров Тортугу, где у буканьеры обычно сбывали шкуры и копченое мясо, отдыхали, а также запасались необходимым снаряжением. «Охотники проводят в лесах по году, а то и по два, – свидетельствует Эксквемелин. – Затем они отправляются на остров Тортугу, чтобы обновить там свой запас пороха, свинца, ружей, полотна и тому подобное. Прибыв туда, они буквально за месяц спускают все, что нажили за год или полтора. Они хлещут водку, словно воду, вино покупают прямо бочонками, выбивают затычки и пьют до тех пор, пока бочонок не опустеет. День и ночь буканьеры шатаются по селениям и славят Бахуса[4], пока остается хоть грош на выпивку. Между прочим, они не забывают воздать должное и Венере[5], водят шашни с торговками вином и девками, которые собираются к приезду буканьеров и каперов точно так же, как шлюхи и торговки Амстердама в ту пору, когда туда прибывают корабли из Ост-Индии или военная флотилия. Прожив все свои деньги и даже наделав порой долгов, охотники возвращаются восвояси и снова проводят в лесах по году-полтора».
На Тортуге Олоне познакомился с флибустьерами – местной разновидностью морских разбойников. Флибустьер – слово французского происхождения. Французы называли флибустьерами (flibustiers) морских разбойников Карибского моря, которые из своих убежищ, расположенных на островах Тортуга, Эспаньола, Ямайка и пр., совершали нападения на испанские корабли и поселения в Америке. Впервые этот термин появился во французском языке в 30-е годы XVII века в результате контактов французских пиратов с их голландскими и английскими «коллегами» по ремеслу. В нидерландском языке слово vrijbuiter означает «вольный добытчик»; в XVI–XVII веках его применяли не только по отношению к пиратам, но и к корсарам, сухопутным разбойникам, солдатам-наемникам. Такое же значение имело английское слово freebooter.
Обосновавшись в первой трети XVII века на «ничейных» или пограничных землях Антильского архипелага, флибустьеры промышляли пиратством, никому не подчиняясь и руководствуясь своими собственными законами и обычаями. Их ряды постоянно пополнялись за счет лиц, участвовавших в колонизации Вест-Индии: матросов с торговых, военных и корсарских кораблей, контрабандистов, уволенных или бежавших со службы солдат, разорившихся мелких дворян, фермеров, лесорубов, ремесленников и крестьян, беглых или отслуживших свой срок кабальных слуг, несостоятельных должников, буканьеров, беглых каторжников, а также индейцев ряда племен Центральной Америки, враждовавших с испанцами.
Для легализации своей деятельности флибустьеры приобретали у губернаторов английских и французских колоний каперские свидетельства[6], получая, таким образом, статус каперов (англичане называли их приватирами, т. е. «частниками», а французы – корсарами). Но, какими бы благозвучными именами они не прикрывались, для испанцев эти искатели легкой наживы всегда были ворами и пиратами.
Все свои экспедиции к берегам Испанской Америки Франсуа Олоне предпринимал с острова Тортуга. Расположенный примерно в десяти километрах к северу от Эспаньолы, недалеко от входа в Наветренный пролив, остров вытянулся с востока на запад на 37,5 километра, имеет ширину до 7 километров и площадь около 300 квадратных километров. Наивысшая точка – Морн-Монд – находится на высоте 464 метра над уровнем моря. Рек на Тортуге нет, родников и ручьев мало. Поэтому в колониальную эпоху жителям нередко приходилось запасаться дождевой водой, без которой они рисковали умереть от жажды.
Благодаря своему стратегически выгодному положению Тортуга с 1630 по 1663 год была настоящим «яблоком раздора». За обладание этим скромным клочком суши ожесточенно боролись англичане, испанцы и французы, пока он окончательно не перешел под власть французской короны.
Французская карта острова Тортуга, XVII век.
Во времена флибустьеров на Тортуге, на ее южном берегу, постоянно использовались две гавани – одна, более крупная, служила портом для селения Бастер; вторая, расположенная примерно в двух километрах к западу от рейда Бастера, находилась напротив селения Кайон и могла принимать только небольшие суда. Главный проход на якорную стоянку Бастера лежит между двумя песчаными банками, из которых более крупная тянется в восточном направлении, к мысу Масон. Этот проход называют Гран-Пас, его ширина составляет порядка 150 метров. Второй проход, лежащий западнее, расположен между отмелью и побережьем острова и именуется Пти-Пас; он имеет ширину около 75 метров. Во время прилива обе банки покрываются водой, а при отливе обнажаются на входе.
При доминирующих восточных и северо-восточных ветрах суда водоизмещением до 100 тонн могли входить на рейд Бастера через Гран-Пас, а выходить – через Пти-Пас. Согласно анонимному мемуару, датируемому примерно 1663 годом, рейд имел 700 метров длины и 400 метров ширины; он мог вместить до двадцати пяти небольших кораблей и столько же барок.
Мы не знаем, когда именно Франсуа Олоне ступил на стезю морского разбойника. Очевидно, это случилось в конце 50-х или начале 60-х годов XVII века. По словам Эксквемелина, Олоне дважды или трижды участвовал в походах против испанцев в качестве рядового члена флибустьерского братства, однако ничего не говорит о том, кто был его «крестным отцом». На этот счет можно строить лишь предположения. Из французских и английских документов известно, что среди капитанов флибустьеров, часто бросавших якорь в гавани Бастера, были Пьер Большой, Диего Мулат, Клострэ, Филип Бекель, Ричард Гай, Давид Маартен, Жан Моро и Антуан дю Пюи (последний в 1662 году командовал пинком[7] «Тортуга», принадлежавшим сьёру дю Россе, и прославился налетом на кубинское поселение Пуэрто-Принсипе). Франсуа Олоне мог проходить «пиратскую практику» с любым из перечисленных выше пиратских вожаков. Более того, его наставником на разбойничьем поприще мог быть капитан, имя которого вообще не зафиксировано в документах того периода.
Предполагают, что около 1662 года губернатор Жереми Дешан дю Россе рискнул доверить Олоне командование небольшим корсарским судном, но после захвата нескольких призов[8] он потерял этот парусник. Преемник дю Россе, его племянник Фредерик Дешан де ла Плас, дал капитану Олоне другой корабль и снабдил его каперской грамотой. «Как раз в это время шла война между Францией и Испанией», – утверждает Эксквемелин, однако это не соответствует действительности. Франко-испанская война 1635–1659 годов закончилась Пиренейским миром еще до того, как месье де ла Плас стал управлять Тортугой (он исполнял обязанности губернатора с 1662 по 1665 год).
Ознакомительная версия.
