По вине Дугина, случайно уронившего аккумулятор, дизель не срабатывает, и гибель пяти людей кажется неизбежной: запускать его вручную сил нет. И все же, находясь между жизнью и смертью, люди ценой неимоверных усилий запускают дизель вручную, спасая себя и вводя в строй станцию Восток.
Так заканчивается первая повесть цикла — «В ловушке». История, которая легла в основу второй повести, «Трудно отпускает Антарктида», также имела место в одной из антарктических экспедиций.
Семенов, Гаранин, Бармин, Дугин, Филатов и их товарищи, закончив зимовку на внутриконтинентальной станции Новолазаревская и сдав ее вновь прибывшей смене, совершили переход к морю и в ожидании подхода дизель-электрохода «Обь» расположились в неблагоустроенном помещении бывшей станции Лазарев.
Позади — год тяжелой зимовки, впереди — долгожданное возвращение домой, на родину. Все разговоры — об этом самом главном в жизни полярника событии, ибо, как сказал Фритьоф Нансен, «главная прелесть всякого путешествия — в возвращении».
«Обь» приближается к Лазареву, полярники готовятся к встрече, но — корабль не может пробиться через мощный десятибалльный лед. Между «Обью» и станцией Лазарев — сто пятьдесят километров сплошного непроходимого льда…
Обмен радиограммами приводит к такому решению: «Обь», на борту которой находятся летчики, возвращается к станции Молодежная, где законсервирован самолет ЛИ-2, и отзимовавшая смена будет эвакуирована с Лазарева по воздуху.
Томительное ожидание… Все одиннадцать полярников понимают, что над возвращением домой нависла серьезная угроза, отнюдь не исключен вариант, при котором придется остаться зимовать на второй год. Мысль об этом невыносима для всех. Но коллектив отчетливо распадается на две группы.
Первая группа — костяк старой смены, волевые и мужественные люди. Они мечтают о доме не меньше других, но, бывалые полярники, привыкли в своей жизни считаться с обстоятельствами…
Во второй группе тоже не новички и не трусы — таких в Антарктиде нет вообще, но они заметно пали духом. Между двумя группами начинает появляться едва видимая трещина. Она становится ощутимой, когда Гаранин призывает отказаться от эвакуации по воздуху на ЛИ-2, так как перелет от Молодежной к Лазареву на одном самолете может оказаться чрезвычайно опасным: случись непредвиденное, вынужденная посадка — и никто не поможет…
Большинством голосов предложение Гаранина было принято.
Удручающая перспектива второй зимовки… Одиннадцать человек остаются со скудными запасами продовольствия и, главное, без научного оборудования. Они обречены на бездействие — нет ничего более тягостного для этих энергичных людей. К. тому же тяжело заболел Гаранин, совершенно упал духом аэролог Пухов, отгородился стеной от товарищей магнитолог Груздев… И происходит еще более резкая поляризация обеих групп…
Очередной переход от отчаянья к надежде: «Обь» пытается пробить ледяное поле или хотя бы найти взлетно-посадочную полосу для двух самолетов АН-2, которые везет в ремонт…
Люди на берегу замерли в ожидании, решается их судьба.
Однако у «Оби» исчерпаны запасы топлива, его остается лишь столько, сколько необходимо для перехода к ближайшему порту. Почти месяц моряки штурмовали лед, чтобы выручить из беды товарищей. Но теперь выхода нет — нужно уходить, иначе, кончится топливо и «Обь» станет беспомощной в этих широтах, где в полярную ночь ее может погубить первый же ураган, первый же бродяга-айсберг…
«Обь» уходит, оставляя людей Семенова на вторую зимовку. Но — неожиданная удача! Капитан Самойлов находит айсберг, который по своим размерам и столообразной поверхности — идеальная взлетно-посадочная полоса. На айсберг выгружаются «Аннушки», летчики Белов и Крутилин вылетают на станцию Лазарев! Но — трудно отпускает Антарктида… Выясняется, что «Аннушка», пилотируемая Крутилиным, не исправна, она еле дотянула до Лазарева. Сделать ремонт на станции невозможно, нет нужных деталей, и едва не поседевший за время перелета Крутилин отказывается на своей машине возвращаться на «Обь»…
И все ж, вопреки всему, Антарктиде и на этот раз пришлось отпустить своих пленников.
С большинством персонажей первых двух частей цикла читатель «Роман-газеты» и встретится в предлагаемой ему повести. Мне остается лишь добавить, что ситуации, в ней происходящие, имели место в Арктике, и я навсегда сохранил глубокое уважение и симпатию к людям, которые без всякой показной бравады, скромно и в высшей степени мужественно делали свое далеко не простое и не безопасное дело.
И если читатель проникнется к этим людям такими же чувствами, я буду считать свою задачу выполненной.
