— Не хотели ли бы вы навестить нас в нашем доме? Вместе с Камалем Нури, разумеется. Сейчас мы живем одни.
Если раньше я был просто ошеломлен, то теперь от изумления почти лишился дара речи. Меня пригласили посетить двух аравийских девушек в их собственном доме! Когда они одни! Это нечто совершенно неслыханное, и я даже подумал, что неправильно понял их. Подобное приглашение можно было объяснить лишь тем свободным воспитанием, которое девушки получали в школе Камаля Нури.
Правда, я успел подумать о том, что, если мой визит станет достоянием гласности, у меня будут крупные неприятности. Но это новое приключение обещало быть чрезвычайно интересным. Ради него я готов был идти на какой угодно риск. Решено! Я иду!
За занавесками. — Смущенные хозяйки. — Беда с фотоаппаратом. — Княжеский дар
Не думаю, чтобы Камаль Нури пришел в восторг, когда услышал, что во время моего визита к принцессам ему придется играть роль дуэньи. Однако открыто он, во всяком случае, не протестовал.
Мы сели в «кадиллак», тот самый «кадиллак», в котором одна из девушек приехала в школу. Занавески в машине были задернуты, и их не отодвигали до конца поездки. Очевидно, так распорядились мои новые знакомые. Никто не должен был знать, что чужеземец ехал к ним во дворец в их собственном автомобиле. На слуг из богатых арабских домов, как правило, можно спокойно положиться, так что с этой стороны юным принцессам никакая опасность не угрожала.
Когда мы приблизились к большой вилле, где они жили, ворота широко распахнулись, и шофер, не снижая скорости, въехал в обширный двор.
Во дворе стояло несколько роскошных машин, и я, грешным делом, подумал, что девушки все-таки не решились принимать меня с Камалем Нури наедине и мобилизовали для этого целую армию своих друзей и родственников. Однако я ошибся, как потом оказалось, все машины принадлежали их семейству. У отца принцесс было три машины, у матери — две (которые она сама, конечно, не водила) и у обеих девушек — по одной. Кроме того, здесь стояла машина, в которой возили в школу и из школы двух маленьких сестричек, пикап для поездок на рынок и большой автомобиль, в котором кое-как могло уместиться все семейство.
Между тем мы поднимаемся по высокой лестнице и входим в зал, где весь пол устлан дорогими коврами.
В большой гостиной, куда нас приглашают войти, на полу от стены и до стены лежит огромный персидский ковер, расшитый причудливыми узорами самых теплых тонов. Вся обстановка состоит из нескольких кресел, нескольких низких табуреток, двух колоссальных установок для кондиционирования воздуха и громадной радиолы. На окнах висят красивые старинные гобелены, а стены выкрашены в розовый цвет.
Через несколько минут в комнату впорхнули обе принцессы. На этот раз они совершенно закутаны в покрывала, как и все женщины, которых мы видели на улице. Но я подозреваю, что этот маскарад они устраивают из чистого кокетства, ведь я уже видел их без чадры в школе Камаля Нури. Вдруг, словно по команде, они сбрасывают покрывала, и у меня дух захватывает от их красоты… На них арабские вечерние платья, длинные и с довольно низким вырезом, по европейской моде. Платья отделаны золотым шитьем и красиво оттеняют их иссиня-черные волосы. На ногах легкие золотые туфли на высоком каблуке, а ногти выкрашены в темно-красный цвет.
Входит рабыня с кофейником и разливает кофе в крошечные, как наперсток, чашки.
Камаль Нури объясняет мне, что обычно в Джидде пьют кофе по-турецки из маленьких чашечек, которые чуть меньше наших обычных чашек для кофе и чуть больше подставок для яиц. Чашка такого кофе содержит пятьдесят процентов воды и пятьдесят процентов кофейной гущи, поэтому выпивать ее сразу не следует. Это необходимо запомнить раз и навсегда, говорит Камаль Нури и рассказывает мне об одном госте из Европы, который не очень любил кофе и поэтому решил покончить с ним как можно скорее: он залпом выпил целую чашку кофе, сваренного по-турецки… Прошло немало времени прежде чем к нему вернулся дар речи. Выслушав эту историю, я почему-то вспомнил о своих визитах к шейхам Мукаллы.
Но арабский кофе, который мы пьем, действительно превосходный напиток. По цвету он довольно светлый и чем-то даже напоминает чай, потому что кофейные зерна лишь слегка прожариваются на огне. Кроме того, в него добавляют различные пряности, присутствие которых можно легко определить на вкус, так что напиток получается очень тонизирующий. Из уважения к хозяину гость ни в коем случае не должен ограничиваться одной только чашкой, тем более что арабский кофе можно пить без всякого вреда для здоровья: в носике кофейника находится кокосовое волокно, постоянно напоминающее вам о том, сколько кофе вы уже выпили.
Стоит вам протянуть чашку рабыне, как она снова наполнит ее кофе. Но если вы несколько раз качнете чашку пальцами, это означает, что больше выпить не хотите.
Пока мы сидим и болтаем, я набираюсь храбрости и прошу разрешения сфотографировать чудесный кофейник, из которого мы пьем кофе. Дамы разрешают, и, таким образом, наступает долгожданный момент, когда я могу наконец достать свой фотоаппарат.
Я пытаюсь сфокусировать кадр так, чтобы за кофейником оказались принцессы, но они моментально разоблачают мое коварство, встают и убегают в соседнюю комнату. Неужели я зашел слишком далеко и они рассердились на меня?
Тогда начинаю снимать их маленького брата, которого очень заинтересовал мой аппарат, и он ничего не имеет против того, чтобы его фотографировали. Между тем девушки, убедившись, что больше им ничто не грозит, возвращаются в гостиную и с интересом следят за съемкой.
И тут меня постигает то самое несчастье, о котором говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло.
Внезапно у меня из рук выскальзывает блиц, и, когда я ловлю его, он дает вспышку прямо перед носом младшей из принцесс. Она издает пронзительный визг, а я начинаю всячески успокаивать ее, доказывая, что сам по себе блиц не может фотографировать. Однако, заметив, что девушка испугана меньше, чем можно было ожидать, быстро меняю тактику. Я делаю вид, что очень огорчен случившимся, и обещаю непременно прислать ей фотографию, которую сделал в силу несчастного сцепления обстоятельств.
Когда я вижу, что принцесса совсем не сердится на меня, я начинаю просить прощения за то, что на снимке она будет не такой красивой, как в жизни. К сожалению, фотоаппарат в момент съемки был наклонен, а потому лицо выйдет немного перекошенным. И не разумнее ли будет отснять ее как следует на остальную часть пленки и сделать хорошие доброкачественные снимки? В таком случае я пришлю их вместе с неудачным снимком.
