Кратчайшее расстояние между Анадырем и побережьем Северного Ледовитого океана в районе Восточно-Сибирского моря, как я уже говорила, примерно 600 километров. Понятно, что маршрут не может быть прямолинейным и совсем не обязательно должен заканчиваться в этой ближайшей по расстоянию к Анадырю точке.
По моему опыту, за день по неизвестной местности (в тайге, например) можно пройти приблизительно 15 километров. По заболоченной тундре передвигаться тяжелее, но все же из-за того, что на открытом пространстве легче ориентироваться, проходить можно и 20 километров за день. По твердой горной каменистой тундре даже 30 километров в день — не предел. Но на пути могут встречаться заросли кустарников, обширные озера, непроходимые болота, глубокие реки и другие препятствия. А в непогоду я вообще могу оставаться на месте.
Что встретится мне на пути? Как часто будет непогода? Можно ли точно запланировать сроки путешествия? Мне было ясно только то, что путешествие будет длительным. Месяца два или три. Какой же должен быть груз, чтобы хватило продуктов на все это время? Как вообще лучше передвигаться — только пешком или комбинируя ходьбу со сплавом? Если идти пешком, то в начале пути, пока не доберусь до гор, неизбежно придется шагать по многокилометровой низинной заболоченной тундре, обходить озера, пересекать реки. По болоту и налегке не очень-то быстро пойдешь, а с тяжелым рюкзаком и подавно. Без лодки могут возникнуть проблемы с бродами и, главное, нельзя будет использовать реки для легкого сплава вниз по течению. С другой стороны, судно сразу значительно увеличивает вес снаряжения.
А какой груз я вообще могу нести? С ответа на этот вопрос и должно было начинаться построение тактики передвижения. Я не обладаю способностью мужчин переносить рюкзаки в 45–55 килограммов по пересеченной местности. В экстремальной ситуации смогла бы, я уверена в этом, но, слава Богу, пока таких случаев не было. 25 килограммов — вот оптимальный для меня вес, с ним я иду быстро, ну, может быть, 27. Тридцать — максимум, да и то по горам с таким грузом уже идется тяжело.
Традиционно-минимальная, более-менее приемлемая, по многолетнему опыту туристских групп, летняя раскладка продуктов, то есть количество сухого веса продуктов, расходуемое в день одним человеком, равняется 500 граммам. Сразу оговорюсь, что данное количество продуктов все же далеко не полностью восстанавливает затрачиваемую на маршруте энергию, и обычно после окончания похода на такой раскладке участники неизменно теряют в весе. Такая раскладка подходит для непродолжительных автономных путешествий (скажем, до трех недель). Но даже этот скудный паек на 60 дней составляет 30 килограммов продуктов. Понятно, что помимо них нужно еще нести и снаряжение.
Как же выйти из сложившегося положения? Ответ очень прост: если груз невозможно нести, его нужно везти. На чем? Если идти в одиночку, то, конечно, на каяке. Подниматься по рекам против течения до центральных горных районов Чукотки и затем, сделав волок, сплавляться вниз по течению до океана. Везти груз на каяке, тянуть его по воде против течения на веревке. А на волоке можно идти в две ходки, нести груз двумя частями, если, конечно, волок будет не слишком длинным.
По геоморфологическим законам строения рек, как правило, на повороте реки внешний, «вогнутый» берег, который постепенно размывает вода, обычно крутой, обрывистый, дно реки здесь глубоко, противоположный же, «выпуклый» берег, обычно плоский. «Выпуклые» берега приполярных рек, как правило, галечные. Передвигаясь от галечника к галечнику, беспрепятственно идя по ним, ведя каяк по воде корабликом на поводу и перегребая поток между ними, с одного берега реки на другой, можно продвигаться вверх по течению. Следуя такой тактике передвижения, я строила нитку маршрута.
Единственный опыт движения бечевой против течения у меня был на Приполярном Урале, когда именно таким способом мы поднимали катамаран к верховьям рек, правда, на катамаране всегда сидел рулевой и, орудуя веслом, постоянно отводил корабль от берега и камней в русле.
И еще одно немаловажное преимущество привязки маршрута к рекам и наличия средств сплава: каяк — это мое спасение, моя единственная надежда на более-менее быстрый выход к людям, ведь случись что-нибудь, я всегда могу впрыгнуть в каяк и плыть вниз по любой реке, у которой нахожусь в данный момент. В большинстве случаев в ее низовьях я могу рассчитывать на встречу с людьми из поселков. Вера в это меня очень ободряла.
На самом деле, с самого начала для меня не существовало вопроса, как передвигаться по Чукотке в одиночку — пешком или сплавом.
То, что реки открытых тундровых просторов нужно использовать в качестве водного пути, для меня было ясно. И предыдущие рассуждения я привела лишь для введения непосвященных читателей в курс дела.
Кому из Вас, читатели, не хотелось бы оказаться на необитаемом острове или сплавиться вниз по течению по неведомой реке? Наивные мечты детства… Вот и мне хотелось найти такую реку, по которой никто в одиночку не сплавлялся от истока до устья. И чтобы она была необитаемой и не очень короткой. И чтобы истоки ее были труднодоступными. Попасть в истоки этой реки самой, своими силами добраться до них. Романтика…
Где же отыскать такую? Сплав от озера Эльгыгытгын по реке Энмываам, описанный по крайней мере в двух книгах, я считала избитым. К тому же, трансчукотский маршрут, проходящий по этому пути, шел с севера, с обширной Чаунской губы Восточно-Сибирского моря на юг. Мне же хотелось воочию увидеть открытый Северный Ледовитый океан и, более того, добраться до него своим ходом. То есть я сразу решила отдать предпочтение пути с юга на север. От Тихого океана к Ледовитому.
В библиотеке Московского турклуба я нашла единственный отчет о пеше-водном походе по Чукотке команды Рудольфа Седого. Это путешествие проходило сначала по хребту Пекульней, потом был сплав по реке Амгуэме. На хребет туристов забросил вертолет, а по реке они плыли до дороги, ведущей в поселок Эгвеки-нот. Мой маршрут мог лишь отдельными небольшими участками пересекаться с путем группы Седого.
Какую же реку избрать своей? Паляваам я исключала — низовья его широкие, по берегам обозначены поселки, да и впадает он не в открытый океан, а в Чаунскую губу. По Амгуэме уже сплавлялись, да и нижнее течение ее проходит вдоль дороги.
За помощью пришлось снова обратиться к книгам Олега Куваева. «Воистину губа Нольде была гиблым местом, и просто не верилось, что в нее впадает благодатная река Пегтымель с быстрой прозрачной водой, где водятся хариусы, где в кустарниках кишмя кишат зайцы, на холмах маячат олени, а на береговом обрыве в среднем течении находятся знаменитые, ибо пока единственные, петроглифы, рисунки на камне, и на тех рисунках найдешь все, что знаешь о Чукотке…» Не знаю, для кого как, но для меня уже в одном этом предложении было достаточно романтики, чтобы захотеть сплавиться по этой благодатной чукотской реке. А наличие кустарников, то есть дров, далеко за полярным кругом успокаивало разумную половину моей двойственной натуры.
