Движение в городах сумасшедшее, но при этом работы дорожной полиции как-то не видно. Во всяком случае, я ни разу не видела, чтобы кого-то остановили и чего-то проверяли... Уровень аварий, как Чили говорит, высок -но мне за эти две недели ни одной аварии или следа аварии, или хотя бы известия об аварии встретить не довелось.
Уличная жизнь города начинается очень рано -- около шести часов. И не стихает до глубокой ночи.
Примерно в половине седьмого утра (я говорю о зимнем времени) небо словно раскрывается: рассветает здесь очень быстро, розовеет и светлеет на улице (как и темнеет тоже быстро -- в половине шестого вечера). Рассвет, правда, я встретила лишь однажды, в утро, когда мы приехали в Гаосюн.
В шесть утра начинают свою работу кафе, предлагающие завтрак. В первое утро в Гаосюне мы выпили в уличном кафе по большой чашке сладкого соевого напитка (молока) и съели по два паровых хлеба с мясной начинкой. Это традиционный завтрак.
Очень рано начинают свою деятельность мусорщики. В течение всего дня огромные желтые мусорные машины ходят по городу, проигрывая при этом заданную, однако совсем не навязчивую мелодию. Так горожане заранее узнают о приближении мусорной машины. Разгуливая по городу, можно встретить и других мусорщиков -- на традиционных бричках-велосипедах. Обычно на головах у таких "велосипедистов" -- шляпы в старом китайском стиле. К слову сказать, рыночные торговцы и крестьяне носят такие же шляпы.
А многочисленные мотоциклисты и даже некоторые из пешеходов надевают на лицо повязки при передвижении по городу. По загазованности воздуха большие города Тайваня едва ли уступают нашему Красноярску. Так что горожане сами заботятся о себе: в любом магазине или на рынке можно купить тряпочные повязки любых расцветок, любого рисунка -- от изысканной классической клетки до смелого молодежного авангарда. Когда мы брали мотоцикл, то надевали обычные медицинские одноразовые повязки.
В городе не очень много иноязычных надписей. Совсем не так, как в России сегодня: тут тебе, помимо русского, непременно попадутся вывески на английском, на том же китайском или японском, а то и на древнегреческом. Тайвань в этом смысле относительно однообразен. Большинство вывесок -- на китайском (том, дореформенном, так что изучающим китайский язык здесь, в России, не все в тайваньской письменности будет понятно). Но много также и английских текстов.
Первое, что поразило меня, когда я вышла ночью из аэропорта в Тайбэе и когда позже пялилась в окно из междугороднего автобуса, -- это буйная тропическая зелень! Это уж потом я привыкла, это уж потом я обращала внимание разве что на самые экзотические деревья и необычной красоты цветы, -- а поначалу я глаз не могла оторвать от растущих вдоль трассы пальм, по-летнему сочно-зеленой травы, от всего этого страстного, необузданного великолепия... На здании тайбэйского аэропорта написано крупными буквами: EVERGREEN. Я не спросила тогда, к чему это слово относится, и оно стало для меня символическим: весь этот остров -- ВЕЧНОЗЕЛЕНЫЙ!
А вот город оказался одетым в бетонно-асфальтовое одеяние. Да что там одетым -- застегнутым наглухо! Ни тебе садика возле дома, ни даже простенькой, скромненькой рядовой клумбочки... Объяснилось все просто и прагматично: цена на землю в городах безумно высока. То есть можно встретить и деревья (пальмы в том числе), и цветы, и небольшие кустарнички -- но все они, выставленные рядом с домом, сидят себе в горшках да кадушках... Только центральные городские улицы озеленены, а порой причудливо декорированы заботливыми руками городских садовников. Да есть еще огромные по площади муниципальные парки и небольшие скверы с лавочками. На лавочках, кстати, можно запросто увидеть спящего в тени человека, часто пожилого, -- и никакой это не бездомный, никакой не пьяный. Просто отдыхает приличный человек... В парки приходят встретиться с друзьями или прогуляться семьями. Очень популярное времяпрепровождение -- уроки танцев в городском саду. Даже папа Чили, которому 70 лет, дважды в неделю, по вечерам, ходит танцевать... Другой вариант активного отдыха -- дыхательная гимнастика. Массово мне этого явления увидеть не довелось -- исключительно из-за моей "совьей" натуры: насколько я наслышана, занимаются китайцы рано, в 5-6 утра. Но в последний день в Тайбэе, сидя вдвоем с Чили на бордюре в городском саду (мемориальном комплексе Чан Кайши) и стараясь удержать в памяти необратимо ускользающее время, я увидела (и даже сфотографировала) пожилую пару, старичка со старушкой, которые, не обращая ровно никакого внимания ни на меня, ни на одного человека вокруг, делали традиционную китайскую дыхательную гимнастику...
Гаосюн расположен на самом берегу Тайваньского пролива, на плоской местности. Только вдоль линии моря тянутся небольшие горы. А вот в центральной части острова находятся довольно высокие горы, температура в которых на порядок ниже равнинной. Я видела сюжет по телевидению, как тайваньцы-туристы, идущие в горы "за экзотикой" в виде снега и минусовой температуры, замерзшие, но счастливые, разливают из термосов чай и греют руки о горячие стаканы. Тогда температура была -5°С. Кстати, про невероятные морозы в Сибири местное телевидение тоже передавало. (Сидя перед телевизором в сланцах -- моей "зимней обуви" -- и легкой одежде, перед выходом на улицу или же только что вернувшись с вечерней прогулки, вообще-то даже мне, коренной сибирячке, было трудно понять, как себя чувствуют люди, укутанные по самые глаза в шубы и шапки. Понимаешь только, что О-ОЧЕНЬ некомфортно!..)
Чили в юности тоже ходил в горы -- а вернее, не ходил, а ездил на своем горном велосипеде (не у многих такой был, с гордостью сообщил он мне). Он тогда увлекался фотографией, и у него много удачных, по-настоящему художественных снимков, из которых я узнала красоту Тайваня и знойным летом на южном пляже, и снежной зимой в горах... Одна из его любимых собственных фоток -- его горный велосипед, стоящий на поднимающейся высоко в горы дороге, а вокруг -- снег, солнце, сосны (совсем не такие, как в Сибири, поприземистее, пораскидистее и помохнатее -- с длинными и мягкими, как кажется, иглами, что-то вроде южных сосен, виденных мною в Геленджике)... Другая его фотография, что мне очень понравилась, сделана ночью. Чилин часто путешествовал и один, а в тот раз -- с друзьями. Ночевали они, укрывшись в спальных мешках, то в случайной школе, то на автостанции, а то и прямо в лесу... На фотографии запечатлен заход солнца -- в буквальном смысле заход за гору. Скалы, лес. И солнце. Просто и... очень волнующе.
Гаосюнские Столбы
Парк в Гаосюне я шутя прозвала "Столбами" -- дело в том, что Чили, когда был со мной в нашем знаменитом заповеднике, сравнил его, с одной стороны, с Большим Каньоном в Америке (сравнение было в пользу Гранд Каньон, разумеется, -- он грандиознее), а с другой стороны -- с городским парком (так он официально называется) в его родном городе.
