Есть в Хайдарабаде Ротари-клуб, т. е. клуб деловых людей. Он носит определенный международный характер. Первый Ротари-клуб был создан в Чикаго в 1905 году. Несколько позже его филиалы возникли в европейских странах. В 20—30-е годы такие клубы появились и в Индии (в Калькутте, Мадрасе, Бомбее). Хайдарабадский Ротари-клуб был организован в 1947 году. Его членами стали бизнесмены, промышленники, директора банков, видные государственные чиновники. Сейчас он насчитывает около ста членов. Прием туда очень ограничен. Чтобы стать его членом, необходимо внести крупную сумму. Ротари-клуб — самый богатый в городе. Его члены гордятся своими международными связями. Но если быть справедливым, то следует отметить, что это связи в основном с американскими бизнесменами. Клуб занимается и благотворительной деятельностью.
Каждую среду в комфортабельном отеле «Ритц» происходят собрания ротарианцев — так они себя называют. О собраниях сообщается в местной печати.
На одно из таких заседаний была приглашена и я. В богато обставленном салоне отеля собралось около семидесяти человек. Это были хорошо одетые и упитанные леди и джентльмены. Ко мне подошел небольшого роста коренастый человек.
— Меня зовут Лакшми Нарайян Гупта, — сказал он.
Я знала, что Гупта был одним из крупных чиновников штата и возглавлял департамент по управлению джагирами. Прежде мне приходилось встречаться с его женой. Госпожа Гупта в составе женской делегации побывала в Советском Союзе и отзывалась об этой поездке с большой теплотой.
— Видите ли, — продолжал Гупта, — это я предложил вас сюда пригласить. Наш клуб носит международный характер, и я считаю, что иностранцы, живущие в Хайдарабаде, должны принимать в нем участие.
— Даже если они русские?
— О да. У нас, правда, прочные связи с Америкой. Но вы знаете, мы деловые люди, и некоторые из нас хотели бы иметь контакт и с Россией.
— Каковы же цели вашего клуба?
— Прежде всего расширение международных деловых связей. Кроме этого, бизнесменам не мешает держаться всегда вместе. Это, видите ли, иногда очень помогает. Если говорить вашим языком, то клуб содействует укреплению нашей классовой солидарности. Конечно, этому содействуют, не только клубы. Здесь вы всегда можете приобрести полезные знакомства. Без этого в деловом мире обходиться трудно.
Среди присутствующих я заметила нескольких американцев. На самом же заседании клуба заезжий американский профессор читал лекцию «об американских идеалах». Это была открытая и не очень тонкая пропаганда «американского образа жизни», который, по мнению лектора, является идеальным на современном этапе развития человечества. Дельцы слушали внимательно и дружно аплодировали. Обрисованное яркими красками царство бизнеса и наживы явно пришлось им по вкусу.
В конце заседания ротарианцы плотно поужинали и разъехались на собственных автомобилях. Домой я ехала с банкиром.
— Быть членом нашего клуба может не всякий, — хвастался он. — Наши двери открыты только сильным людям, тем, на ком держится наше современное общество. Ведь без банков и промышленности не обходится ни одна страна, а мы — их хозяева.
Банкир ошибался существенно в одном. Он не предполагал, что хозяевами банков и промышленности могут быть не только члены Ротари-клуба…
Как-то под вечер ко мне зашло двое гостей — юноша и девушка.
— Вы нас, конечно, не знаете, — сказала девушка. — Я — Зеба Ансари, секретарь клуба при вечернем колледже. А он, — она кивнула на своего спутника, — вице-президент. Мы бы хотели, чтобы вы были нашим членом.
— Благодарю за оказанную честь, но мне бы хотелось знать, что это за организация, членом которой мне предстоит быть.
— Наш клуб называется Клубом культуры и искусств. Мы недавно его организовали. Он объединяет преподавателей и студентов вечернего колледжа.
— Что же мы будем делать в этом клубе?
— Проводить обсуждения и дискуссии по вопросам культуры, обмениваться мнениями.
— Но только наш клуб отношения к политике не имеет, — вмешался вице-президент. — Мы твердо придерживаемся того мнения, что культура и искусство не связаны с политикой.
— И вы действительно в этом убеждены?
— Конечно, конечно, — ответила Зеба. — Кроме обсуждений и дискуссий, мы будем устраивать пикники и вечера развлечений.
— А много членов в этом клубе?
— Пока немного, но мы надеемся, их будет достаточно. Мы собираемся по вторникам. Приходите обязательно.
В один из вторников я отправилась в Клуб культуры и искусств. Заседание происходило в неуютном актовом зале медресе Алия. У входа меня встретила Зеба Ансари и объявила:
— Сегодня мы обсуждаем очень важный вопрос: новые тенденции в высшем образовании.
Вопрос действительно был серьезным. Незадолго до этого в штате был издан законопроект, предусматривающий лишение Османского университета прав автономии. Новый билль вызвал справедливую аппозицию левого крыла законодательного собрания Андхра Прадеш.
— О, — сказала я, — понимаю. Постановка этого вопроса в клубе, очевидно, связана с последним законопроектом?
Зеба в ужасе замахала руками.
— Что вы! Ни в коем случае! Вы знаете, мы не касаемся политических вопросов.
— Но ведь это сейчас основное.
— Для нас — нет. Это нас не касается.
— На мой взгляд, это касается всех колледжей университета.
— Видите ли, у нас другие проблемы.
По лицу секретаря клуба я видела, что наш разговор ее встревожил. Обсуждение «новых тенденций в высшем образовании» прошло довольно оживленно. Был высказан и ряд критических взглядов. Ораторы говорили об оторванности высшего образования от жизни и культурных запросов страны, о низком уровне научной работы в университете, о недостаточном развитии семинарской системы. Говорили взволнованно и горячо. Видимо, недостатки университетского, обучения трогали многих. Поговорили и разошлись. Я спросила Зебу Ансари:
— А дальше что?
— Ничего.
— Как ничего?
Я привыкла к тому, что если у нас мы говорим о каких то недостатках, то потом что-то делаем, стараемся их исправить. Но у Зебы и членов клуба была иная точка зрения.
— Видите ли, — сказала она, — самое важное для нас — выявить собственное отношение к вопросу. Остальное уже не важно. Мы обменялись взглядами, и этого достаточно. На следующем заседании мы обсудим еще какую-нибудь проблему.
— Но должны же быть и какие-то результаты обсуждений.
— Это не обязательно.
В Хайдарабаде у меня был один знакомый, умный и довольно знающий человек. Он организовал у себя дома нечто вроде клуба, который пышно назвал «академией». В «академии» тоже обсуждались «проблемы». После одного из таких обсуждений я беседовала с господином Камалем, так звали создателя «академии». Разговор был долгий и откровенный.
