Вечером десятого ноября небо, затянутое серыми тучами, набежавшими еще в начале месяца с западным ветром, стало постепенно очищаться. Дождь начал утихать, и на закате показалось солнце. Все говорило о том, что следующий день обещает быть безоблачным.
— Завтра на рассвете,— сказал Годфри,— мы с Карефиноту отправляемся в путь.
— Желаю удачи,— ответил учитель танцев.
К ночи совершенно разошелся туман и высыпали звезды. Тотчас же после ужина Карефиноту снова занял свой сторожевой пост, который он покинул на время дождей. Напрасно Годфри убеждал его вернуться в комнату, говоря, что теперь вовсе не обязательно сторожить Вильтри, ведь ни один дикий зверь больше не показывался. Но Карефиноту не поддавался никаким уговорам, и Годфри вынужден был отступиться.
На другой день погода действительно благоприятствовала островитянам. Около семи часов утра Годфри вышел из Вильтри — первые лучи солнца уже золотили густые вершины секвой.
Карефиноту по-прежнему стоял на посту. Он продежурил здесь всю ночь и наконец дождался Годфри. Вооружившись до зубов, они захватили с собой по большому мешку. Простившись с Тартелеттом, охотники направились к речке, чтобы затем пройти по левому берегу туда, где росли камасы.
Через час они без всяких приключений добрались до цели.
Три часа юноша и негр работали, не разгибая спины, и только около одиннадцати пустились в обратный путь с мешками, полными камасов. Шагая рядом и весело переглядываясь, они подошли к речной излучине. В этом месте деревья живописно склонились над водой, образуя своеобразный полог над обоими берегами.
Вдруг Годфри остановился. В этот раз он сам заметил и показал Карефиноту на зверя, неподвижно стоявшего у дерева. Глаза его как-то странно светились.
— Тигр! — воскликнул молодой путешественник.
И он не ошибся. В самом деле, то был громадный тигр! Изогнувшись в дугу, он обхватил когтями ствол дерева, готовясь к прыжку.
Годфри, бросив на землю свой мешок, в одно мгновение прицелился и спустил курок.
— Ура! — закричал он.
Подстреленный тигр отскочил назад. Но рана могла быть не смертельной, а тогда не жди пощады от разъяренного зверя.
Стрелок поднял ружье, чтобы выстрелить второй раз.
Но тут Карефиноту, которого Годфри не успел сдержать, метнулся с ножом вслед за тигром.
Напрасно Годфри кричал, требуя, чтобы тот остановился, напрасно звал… Негр ничего не слышал или не хотел слышать, поглощенный одним желанием: добить зверя, даже если это будет стоить ему жизни.
Юноша бросился к реке. Добежав до берега, он увидел, что Карефиноту вступил в яростную схватку с тигром. Негр сдавил зверю горло и нанес ему страшный удар ножом в сердце. Тигр скатился в речку, полноводную после долгих дождей. Бурный поток подхватил тело животного и стремительно унес его в море.
Медведь! Тигр! Сомнений больше не было: на острове водились хищные звери…
Подойдя к Карефиноту, Годфри убедился, что тот отделался лишь несколькими ссадинами. Они подобрали свои камасы и двинулись в обратный путь, размышляя о новых превратностях, которые готовит им судьба.
ГЛАВА XX,
в которой Тартелетт повторяет на все лады, что хочет покинуть остров
Когда Тартелетт узнал, что на острове, кроме медведей, водятся еще и тигры, он пришел в такой ужас, что долго не осмеливался высунуть нос из дупла. Ведь рано или поздно хищники узнают дорогу в Вильтри! Не осталось уголка, где можно чувствовать себя в безопасности! Тартелетт требовал возвести укрепления, каменные стены с эскарпами[36], контр-эскарпами и бастионами, которые должны обеспечить безопасность обитателям дупла большой секвойи. А так как соорудить эти фортификационные сооружения было невозможно, он хотел или вернее мечтал поскорее покинуть остров.
— Я тоже,— спокойно отвечал ему Годфри.
И в самом деле, условия жизни на острове Фины теперь уже были не те, что прежде. Если до сих пор благоприятный случай помогал им бороться с лишениями, выдерживать непогоду и переносить тяготы зимы, то защищаться от диких зверей и каждую минуту ждать нападения — было просто невыносимо.
Положение становилось все более серьезным, а скоро могло стать и критическим.
«Но как объяснить тот факт,— спрашивал себя Годфри,— что в течение четырех месяцев мы не видели на острове ни одного зверя, а за последние две недели встретились и с медведем, и с тигром. Что бы это значило?»
Действительно, факт был необъясним, хотя настолько очевиден, что нельзя с ним не считаться!
И все же Годфри не пал духом. Превратности судьбы только укрепляли его хладнокровие и мужество. Если им действительно грозят дикие звери, то он примет против этой новой опасности самые решительные меры.
Но какие?
Прежде всего надо сократить выходы в лес и на побережье; покидать дом следует с оружием в руках и только в случае крайней необходимости.
— Ив первом и во втором случае,— внушал своим спутникам Годфри,— мы отделались легким испугом, но третья встреча с хищником может кончиться плачевно. Не стоит зря рисковать!
Суровая необходимость заставляла жителей Вильтри не только отказаться от частых прогулок, но и требовала усилить охрану жилища и скота, ибо хищники могли их просто уничтожить. Годфри всерьез подумывал о том, чтобы укрепить Вильтри, хотя от грандиозного проекта Тартелетта — возвести вокруг секвойи пояс оборонительных сооружений,— разумеется, пришлось отказаться. Остановились на том, чтобы поставить высокий, прочный забор между стволами ближайших секвой, иначе говоря, окружить Вильтри надежной оградой, которая обеспечила бы им относительную безопасность и защиту от нападения извне.
Годфри прикинул: сделать такой забор возможно, хотя и непросто. Трудно представить, сколько стволов им придется срубить и обработать, чтобы соорудить подобное заграждение. Но Годфри не страшили никакие трудности. Он посвятил в свои планы Тартелетта, и тот их одобрил, пообещав свое содействие. Учитель танцев сумел кое-как растолковать суть замысла Карефиноту, который, как всегда, готов был броситься на помощь по первому зову.
Робинзоны и верный Пятница без промедления принялись за дело.
В одной миле от Вильтри, вверх по течению речки, была небольшая рощица, где росли корабельные сосны. Наши путешественники ни за что не сумели бы напилить досок из поваленных деревьев. Но если заострить бревна, а затем вбить в землю, получится достаточно прочный забор.
И вот, двенадцатого ноября, на рассвете, Годфри со своей бригадой направился к роще. Они продвигались с крайней осторожностью.
