Ознакомительная версия.
Для Наташи все кончилось неплохо. Последние пять лет она работает экономкой в одной богатой семье, получает двадцать долларов в час. Убирается, следит за порядком. У нее медицинская страховка, два года назад она внесла первый взнос за квартиру. Встретила любимого человека и собирается замуж. На деньги, которые она отправляла в Россию, брат получил высшее образование. Сейчас он живет в Москве и зарабатывает больше сестры.
* * *
Среди людей, согласных на любую низкооплачиваемую работу, много выходцев из Украины, депрессивных регионов России, где нет работы, а если ее и найдешь, все равно будешь едва-едва сводить концы с концами. В последнее время на том же Брайтоне стало встречаться все больше и больше выходцев из Средней Азии. Получив Российское гражданство, они с этого трамплина прыгнули дальше и оказались за океаном.
Нельзя презрительно называть людей «колбасной эмиграцией», якобы приехали сюда за толстым куском колбасы и длинным долларом, упрекать за то, что оставили родину. Часто для этих эмигрантов родина оказалась мачехой, а чужбина матерью, второй родиной. Если молодежь едет, чтобы получить образование и подняться на социальном лифте на следующий этаж, а там глядишь – еще выше, то люди, которым под пятьдесят и за пятьдесят, как правило, провинциалы, иллюзий не испытывают.
Большинство из них хорошо понимает, что в Штатах тротуары медом не намазаны, что в Америке их, по крайней мере, в ближайшей перспективе, не ждет ничего кроме тяжелой работы. Но лучше тяжело работать и видеть какую-то перспективу, не слишком радостную, но стабильную, чем годами упираться и не заработать пенсии, на которую можно будет кормиться в старости. Такова логика многих эмигрантов, и спорить с ней трудно, потому что у каждого из этих людей своя жизнь и своя правда.
* * *
Кое-кто, приехав из России или Украины, бросается с головой в местный бизнес. С одной из таких женщин мы встретились в кемпинге в штате Миссисипи. Мы разбили палатку, поужинали бутербродами и газировкой и сидели у костра. Вокруг огня сидели еще человек семь. Одна из женщин тронула меня за плечо.
– Слышу русскую речь, – сказала она. – Вы из России?
Разговорились. Женщину звали Ириной, она замужем за американцем, живет здесь одиннадцать лет. Сейчас путешествует по стране вместе со старшей сестрой Татьяной, которая приехала в отпуск из Владивостока. Отошли в сторону, чтобы не мешать людям разговорами. Рита напомнила, что в сумке ждет своей минуты бутылка десертного вина и пластиковые стаканчики.
Было еще довольно светло, солнце только опустилось за макушки деревьев. Вчетвером мы спустились к реке, сели на ствол поваленного дерева, выпили по глотку и стали смотреть на воду. Я спросил, как Ирина попала сюда, как ей живется на новом месте. Ирина, женщина пятидесяти дух лет, очень привлекательная и энергичная, рассказала свою историю. По большому счет все получилось почти случайно. Она познакомилась по интернету с будущим мужем Майклом, майором ВВС в отставке. Завязалась переписка, затем очное знакомство.
– По правде сказать, я ни на что не надеялась, – Ирина улыбается. – Наше знакомство мне казалось легким флиртом, но время шло. Мы продолжали переписываться… И вот результат – я здесь. Даже не верится. К моменту нашего знакомства я пережила два неудачных брака и, честно говоря, стала думать, что любовь, когда тебе сорок, – это красивая ложь. Из романтических книжек в бумажных обложках. Ложь для женщин бальзаковского возраста.
Ира достает из бумажника фотографию сухопарого мускулистого мужчины, приятное лицо, тронутые сединой волосы.
– Я, слава богу, ошибалась. Майкл – прекрасный человек. Он любящий и заботливый муж. Наверное, только с ним я поняла, что такое быть женщиной.
Ирина рассказала, что у Майкла небольшой дом в городке, что восьмидесяти милях от Атланты. Жена умерла, дети выросли, а он еще не стар, чтобы распрощаться с надеждами на любовь. Свадьбу Ира и Майкл сыграли в России, еще два года она сидела во Владивостоке, ждала так называемой визы невесты. За это время она дважды побывала в Америке, один раз приезжал Майкл, плюс общение по телефону и интернету. И вот чемоданы собраны, контейнеры отправлены, билет на самолет в кармане. Надежды были самые радужные, а планов не перечесть.
* * *
В России Ирина была совладелицей небольшой фирмы, которая занималась ремонтом и благоустройством загородных дач. Опыт работы, понимание технологии строительства, обширная практика… Ирину переполняла энергия. Первые месяцы жизни за океаном прошли в обустройстве дома и приусадебного участка. Она разбила несколько цветочных клумб, посадила кусты роз, персиковые и апельсиновые деревья. Больше дел не осталось. И незаметно к сердцу стала подкрадываться тоска.
Ирина представляла Америку страной небоскребов, хайвеев и суперсовременных технологий, способных творить чудеса. Но жить пришлось в маленьком городке. Все хорошо, чисто, гладко, симпатично. Но вокруг ничего не происходит. Вечно пустые тротуары, по которым изредка пробежит какой-то физкультурник, – и снова никого. Телефон не звонит, соседи друг к другу не заходят, – так принято. Поначалу эта тишина и размеренный быт заражают человека своим спокойствием, потом это начинает надоедать, потом от этой тишины звереешь… Разнообразие вносили воскресная молитва в церкви, телефонные разговоры с Владивостоком и уход за цветами на заднем дворе.
– Рано утром муж уезжает на работу, как и все тамошние мужчины, – говорит Ира. – Жизнь останавливается до вечера. Мой муж квалифицированный мастер по ремонту авиационных двигателей, но ни в нашем поселке, ни в Атланте для него нет работы. Он нашел место на одном частном аэродроме, обслуживает легкомоторные самолеты. Каждый день в одну сторону он проезжает шестьдесят миль. И получает всего-то тринадцать долларов в час. Возвращается, когда темно. Все как в России: ужин, разговоры ни о чем, телевизор, который стал окном в мир… И так изо дня в день. Серая лента жизни раскручивается перед тобой и уходит в никуда.
– Но ты ведь хорошо понимала, на что шла, – возражаю я. – Ты гостила у будущего мужа. Имела представление, чем он занимается, как устроен здешний быт. Представляла, что ждет на новом месте.
– Мне казалось, что жизнь можно изменить. Казалось: вот я приеду – и все пойдет по-другому. Но инерция быта, рутина человеческого существования, оказались сильнее меня.
Дальше – поиски работы, которые тянулись месяцами и закончились ничем. Джорджия – штат с высоким уровнем безработицы, наняться даже на место поломойки в больнице или школе – уже большой успех, чуть ли не взлет карьеры. Да, в интернете есть вакансии для людей с большим опытом работы в том же строительном бизнесе, беда в том, что российский опыт приусадебного строительства не имеет ничего общего с американской практикой.
Ознакомительная версия.
