Силы его мгновенно были подорваны постельными утехами. Сосредоточенность на Великой цели пропала, ведь все его время было просвещено удовлетворению потребностей «Первоженщины», он физически не мог ей отказать, ведь она так мила, наивна и красива! Но самым главным коварством была возможность продолжения своего рода! «Сколько верных помощников мы увидим в лице своих детей! Наша Великая цель близка, как никогда!» — именно так восклицал «Первомужчина». Как же он ошибался! Воспитанные коварной «засланкой» дети не хотели прозревать эфир и создавать миры! Они требовали исключительно наслаждения! По подсказке своей матери, они придумали грехи и пороки, и с удовольствием им предавались. Оглянитесь вокруг! Неважно кто вы: юный отрок или убеленный сединами муж, стоит только вам вспомнить заветы вашего предка «Первомужчины» и пойти путем созидания! Как тут же вокруг вашей шеи обовьются ласковые ручки, и нежный голосок прошепчет вам на ушко: «милый, какие замечательные сережки! Они так идут к моим глазам!» И утонув в этих самых глазах, вы покорно подчинитесь.
Женщины, имя вам: «Коварство!» Даже Великий творец не выдержал подобного предательства и удалился в Великую пустоту! Всегда следует помнить, что эти существа: «не люди!» Различия между мужчиной и женщиной больше, чем между кошкой и птицей! Помните, кто не дает вам подняться в горние выси. Но есть ли у мужей надежда? Да! Есть! Когда Спящий творец проснется, мы вновь обретем Великую цель! Но что же нам делать сейчас?
«Эээ… действительно, что нам делать сейчас»- я повернулся к кашевару, и неопределенно покрутив пальцами в воздухе, сказал:
— Приготовь супчик, как женщины хотят!
Завершив, таким образом, свою гениальную теорию и прихватив за руку Фелицату, проходившую мимо, направился в избушку.
— Скажи мне Фелицата, и сколько же женщин обитает в форте Руис? И почему я их не вижу?
— Они прячутся от вас, а так человек семь.
— Что?! Семь женщин! Я даже спрашивать не буду, кто их сюда привел, я все понял, как только тебя увидел! — разозлившись, начал я орать на Фелицату.
— Развели в воинском подразделении бордель! Солдаты вместо исполнения воинского долга: супчики варят! С «засосами» по плацу ходят! Если к вечеру в форте останется хотя бы одна юбка, я лично эти самые юбки задеру и высеку всех по мягкому месту!
Фелицата, скромно стоявшая с опущенным лицом, подняла голову. Уставившись на меня своими черными глазищами, она спросила:
— А мне, ты тоже задерешь юбку?
Только тут я заметил, что пока орал, как-то незаметно взял ее ладони в свои руки. Ладошки у Фелицаты были теплые и мягкие.
— Что?! — я отбросил ладошки Фелицаты так, как будто это были раскаленные угли. — Ты мне эти ведьмовские штучки брось! Я сказал к вечеру, значит к вечеру! А теперь быстро пошла, исполнять мой приказ!
— Туземцы! — заорал влетевший в комнату Гиарб.
— Тревога! Поднять ворота! — поддержал его десятник.
Я схватил висевшее на стене ружье. Сказал Фелицате:
— Сиди здесь!
И выскочил, через дверь во двор.
— Ну и где туземцы? — спросил я Гиарба, загнанно дышавшего и ловившего ртом воздух. Тот только смог указать мне рукой на ворота. Подойдя к воротам, которые еще не успели поднять, я так же никого не увидел.
— Видите их! — крикнул сидевшим на стенах солдатам.
— Нет! Не вижу! — вразнобой ответили солдаты.
— Что все это значит. — спросил я Гиарба, который наконец-то отдышался.
Оказалось, наш охотник с утра пораньше направился в сельву: Поискать известняк, пособирать гербарий для Фелицаты, ну и конечно же он питал нешуточные надежды пристрелить парочку невинных, но таких вкусных пташек. Не мудрствуя лукаво, решил, что люди по воздуху летать не могут, поэтому должна быть тропа, по которой известняк доставляли в мастерскую. Таковая действительно обнаружилась за мастерской, полузаросшая широкая тропа вела в сельву. Наш герой, не забывая срывать пестики и тычинки, не пройдя по тропе и стадии, обнаружил выходящий на поверхность пласт известняка, видно было, что кто-то в свое время над ним славно потрудился. Обрадовавшись, Гиарб решил было заняться охотой вплотную, но тут он учуял запах свежего навоза, который до него донес легкий ветерок. Не в силах устоять перед столь привлекательным ароматом (тут Гиарб закатил глаза и причмокнул губами, а присутствующие завистливо переглянулись), потеряв обычную осторожность, он рванул сквозь кусты, в надежде поживится.
— Постой-ка, чем это ты хотел поживиться? Навозом?!
— Так панама же, господин алькад! — Гиарб достал из сумки и продемонстрировал мне плод странной формы в виде счетверенных лепестков. Каждый из лепестков был похож на сердечко. Аромат от плода шел, прямо скажем специфический!
Не успел Гиарб обнаружить рощицу деревьев Панама и немного подкрепится, как на него с дерева спрыгнул с воинственным криком туземец, вооруженный копьем. Туземец не сумел удержаться на ногах и упал. Гиарб здраво рассудив, что неизвестно, сколько тут может быть туземцев, побежал в форт за помощью.
— Значит, других туземцев ты не видел и за тобой никто не гнался?
— Нет, не видел, наверное, их там тысячи!
«Это вряд ли, у страха глаза велики!» — принялся размышлять я.
Насколько я знаю по рассказам людей, туземных государств рядом с колонией Манага нет. Туземцы живут племенами. А что такое племя охотников-собирателей? Группа людей численностью около пятидесяти человек или меньше. Больше охотничьи угодья прокормить не смогут. Точнее проживание большей группой не эффективно. Добычу при таком раскладе, вблизи выбьют быстро. Далеко посылать охотничьи отряды, смысла нет, все же человек очень рационально устроенное существо. Племени при возрастании численности, проще всего разделиться на две группы. О чем это нам говорит? Да о том, что в одном племени не больше десяти-пятнадцати охотников!
Кроме случаев загонной охоты, большими группами они ходить не будут. Но это не наш случай! Что-то мне с трудом верится, что Гиарб не смотря на всю свою ловкость, смог удрать от десятка охотников, которые в сельве чувствуют себя, как дома. Значит, особой опасности нет, но все же нужно узнать, что туземцы делают на наших землях. Необходима разведка!
Стоя на одном колене, я внимательно смотрел в сторону, в которую ушел Гиарб. Запах свежего навоза щекотал мне ноздри.
«И как можно есть эти плоды? С таким-то ароматом!» — подумал я. Остальные, похоже, моего скептицизма не разделяли. Как только выяснилось, что непосредственной опасности нет, Фелицата, живо реквизировала у Гиарба сумку с плодами, он даже вякнуть не успел и только провожал свое пахучее богатство печальным взглядом.
