В это время прибыл Клаудиу с сестрой и зятем девочки. Индейцы плакали, и Клаудиу был очень расстроен, поскольку очень заботился об индейцах тшикао, — ведь их осталось всего 53 человека. Он боялся, что если среди них будет большая смертность, то они захотят покинуть Парк. Я подчеркнул срочную необходимость получения сульфонамидов как важнейшего лекарства. Он радировал в Сан-Паулу, чтобы на очередном самолете ВВС Бразилии доставили это лекарство. Три pajés тшикао попросили разрешения повидать девочку. Они пришли к единодушному мнению, что она не выживет, и фактически уже считали ее мертвой. Они попросили ее тело для захоронения, хотя она была еще жива. Я отказался! К этому времени собрались почти все тшикао, непрерывно распевая хором и причитая: „Ты грязная тшикао“, что, видимо, представляло их реакцию на опасную болезнь, сочетавшуюся с желанием похоронить страждущую до ее смерти и убрать прочь источник инфекции.
Им была объяснена цель трахеотомии, и pajés весьма ею заинтересовались. Я произвел операцию около шести часов дня, используя примитивное оборудование и простерилизованный кусок резиновой трубки. Дыхание стало значительно менее затрудненным, после того как через трубку вышло много слизи и крови. Велась непрерывная стерилизация в паростерилизаторе. Катетер прошел. Произведено внутривенное вливание.
23 июля. Дыхание улучшилось, но церебральное состояние ухудшилось. Промыл мочевой пузырь. Выделение мочи очень небольшое. Все тшикао впали в депрессию и не могли понять, почему я не позволяю им взять тело для захоронения.
24 июля. Надеемся на прибытие следующего самолета в Шавантину. ВВС выразили свое согласие. Почти весь день слушал по радио сообщения о вылете самолета из Рио, ухаживал за Коле и собирал вещи для отъезда. Осталось очень мало надежд на то, что Коле придет в сознание: моча практически отсутствует, дыхание затруднилось, клинически у нее отек легких.
25 июля. В один час ночи Коле скончалась и была быстро похоронена, почти без всякой церемонии, в хижине. Ее завернули в одеяло и гамак. Двое мужчин вырыли внутри длинного дома яму чуть поменьше двух метров длиной, что отличалось от обычаев других племен. Затем началось ритуальное очищение каждого, их пожитков и пищи. В соответствии с обычаями, отпевание будет продолжаться десять дней.
26 июля. Встал очень рано в ожидании самолета, так как больше здесь меня ничто не удерживает. Видел, как Пабру (вождь тшикао) закапывал каждому соплеменнику в глаза капли, чтобы очистить глаза, — вероятно, после того, как они увидели болезнь.
27 июля. Не спал всю ночь из-за общих болей в теле, озноба и поноса. Надо же в такой момент заболеть! Анализ крови положителен на плазмодий, но я раз в неделю принимал дарахлор, который содержит дараприм и пириметамин. В этой местности, по-видимому, его необходимо принимать два раза в неделю, чтобы поддерживать надлежащее состояние крови. Когда я уезжал из базового лагеря, то палудрина не оказалось. Лечил сам себя, в течение нескольких дней самочувствие было очень плохое.
Узнал, что самолет вылетел из Кашимбу, наскоро попрощался со всеми, пообещал Клаудиу прислать Библию Шутера. Никаких помех при посадке в самолет.
28 июля. Отдых в „Английском доме“, понос несколько ослаб. Стул положителен на ленточных червей (Necator атеricanus), излечение от которых оказалось очень трудным.
29 июля — 2 августа. Обычное житье-бытье в Шавантине.
2 августа. Прибыло несколько членов экспедиции, вместе с ними отправился в лагерь».
Одна болезнь, которой не подцепил Боб Миллс и которую все мы справедливо боялись, была болезнь Шагаса. Как ее переносчиков мы подозревали различных насекомых, особенно триатому, или блоху-убийцу, в частности Rhodnius prolixus. Вместо того чтобы вводить паразитов со своей слюной (как свойственно москитам и многим другим насекомым), этот переносчик откладывает их вместе со своими испражнениями. Очевидно, процесс насыщения кровью стимулирует испражнение. Поскольку длина насекомого несколько больше сантиметра, испражнения откладываются довольно далеко от того места, где хоботок проколол кожу, и жертва остается в безопасности, если сама не облегчит паразиту доступ. Это зачастую происходит из-за того, что после укуса человек начинает чесать укушенное место, распространяя испражнения.
Высказывались предположения, что Чарлз Дарвин заразился болезнью Шагаса во время пребывания в Латинской Америке. Эта болезнь, по-видимому, больше, чем ипохондрия или иное заболевание, довольно сильно повлияла на его здоровье, хотя он и дожил до преклонного возраста. Большинство же жертв этой инфекции не бывают столь счастливы, и она часто приводит к смертельному исходу.
В лагере экспедиции никто еще пока не нашел предполагаемого переносчика инфекции, хотя у одного или двух рабочих подозревали эту болезнь в слабой форме. Индейцы в парке сказали, что они знают о насекомых и их неприятных укусах, поэтому членам экспедиции грозила потенциальная опасность заболевания этой болезнью. Было большой удачей, что никто не заразился болезнью Шагаса, даже весь искусанный, покрытый царапинами и гноящимися ранами Боб Миллс. Хорошо, что красная пыль, всегда покрывающая всех едущих в кузове грузовика, вскоре сделала и его прилично розовым.
Все медики нашей экспедиции независимо от того, проводили ли они углубленные исследования лейшманиоза или выполняли другие функции, присущие сельскому врачу, своей работой только подчеркивали потрясающий факт полного отсутствия практикующих врачей в этих местах. Casa médica (медпункт) лагеря, несомненно, представлял собой наилучшим образом оборудованное медицинское заведение на сотни километров вокруг. Даже больница в Арагарсасе, где как-то потребовался морфий для ампутации ноги у медсестры, попавшей в автомобильную катастрофу, вынуждена была прислать машину в базовый лагерь за этим лекарством. Было весьма ценно, что многие местные жители приходили сюда полечиться не только потому, что уходили более здоровыми, но и потому, что в ответ на наше стремление помочь каждый из них стремился помочь нам в других бесчисленных случаях. Нет необходимости говорить, что с них никогда не брали денег, но они часто приносили подарки для лагерной кладовой, например яйца и фрукты, которые для нас были дороже рубинов, когда доставка припасов запаздывала на длительный срок, а качество риса, фасоли и бледного консервированного мяса начинало утрачивать привлекательность даже как тема для шуток.
Пребывание в Мату-Гросу в качестве поселенца, батрака или полубродячего скваттера имеет свои трудности. Прожить некоторое время в Мату-Гросу, даже если имеется хорошо оборудованная больница, довольно сложно. Укусы клещей, насекомых могут быстро стать септическими. Однажды кто-то из мужчин упал и обрезал глаз какой-то остролистой травой типа осоки. В другой раз кто-то уронил отвертку и в результате лишился двух фаланг на пальцах руки: отвертка упала на стартер, замкнула электрический контакт, включила двигатель, и зажужжавшие лопасти вентилятора обрубили ему пальцы. Конечно, несчастные случаи могут иметь место где угодно, и они не повлекут за собой тяжелых последствий, если почти незамедлительное содействие и надлежащая медицинская помощь находятся под рукой. Для человека, предоставленного самому себе, не считая его семьи, нескольких коров и пары хижин, эти несчастные случаи могут быть столь же ужасными, как и всеобщая озабоченность болезнями. «В чем вы больше всего нуждаетесь?» — спросили мы как-то у нескольких человек, живущих уединенно. «В добром здравии», — был их ответ.
