14 января 1942 года вертолет XR-4 впервые оторвался от земли. Испытания продемонстрировали высокую надежность и работоспособность конструкции аппарата, и 21 декабря 1942 года Сикорский получил первый заказ на 22 вертолета для американской армии и береговой охраны. Еще восемь машин заказали британские союзники. В январе 1943 года началось их серийное производство. Из нескольких сот заказанных вертолетов R-4 до конца войны и аннуляции контрактов было построено 130 машин.
С 1943 года для вертолетов Сикорского началась опытная эксплуатация в вооруженных силах США, а в следующем году — в Великобритании. С марта 1944 года серийные R-4 стали применяться непосредственно в боевых действиях: сначала в Бирме, а затем в Китае и на островах Тихого океана для эвакуации раненых солдат, сбитых летчиков, снабжения окруженных частей и кораблей, связи, наблюдения и корректировки огня артиллерии. На S-47 сначала в учебном бою с истребителем «Спитфайр V», а затем в реальных стычках с японскими ассами была подтверждена способность вертолета уворачиваться от атакующих самолетов. Во флоте и береговой охране США эта машина использовалась под именем HNS-1. В вооруженных силах Великобритании она носила название Hoverfly-I и помимо перечисленных выше целей использовалась для поиска подводных лодок и обслуживания королевской семьи.
Грузоподъемность первого серийного американского вертолета R-4 была недостаточной для перевозки глубинных бомб и другого специального военного оборудования. Поэтому в 1943 году Сикорский построил S-48, получивший армейское обозначение R-5. Подобно S-47, новый вертолет имел классическую одновинтовую схему, но по размерам значительно превосходил своего предшественника: по взлетной массе — в два раза, по полезной нагрузке — почти в три. Фирма «Прат—Уитни» специально разработала для R-5 двигатель R-985AN5 мощностью 425 л. с. Трехлопастный несущий винт имел диаметр 14,64 м, трехлопастный рулевой — 2,56 м. При разработке компоновки S-48 учитывались все требования военных. Кресла двух членов экипажа были установлены в тандем. Причем, чтобы обеспечить лучший обзор штурману-бомбардиру, облегчить прицеливание при бомбометании и наблюдение при артиллерийской корректировке, его кресло устанавливалось впереди пилотского (как на современных Ми-24). Остекленная кабина получилась узкой и хорошо обтекаемой. Вертолет имел подъемную лебедку для осуществления эвакуационных операций. По бокам фюзеляжа можно было закрепить до четырех носилок с ранеными. Продемонстрированные при испытаниях летно-технические характеристики оказались столь высокими, что последовал заказ на 450 машин. Выпуск R-5A начался в конце 1944 года.
В 1946 году в зоне воздушной подушки S-48 поднял 18 человек, облепивших его со всех сторон. В том же году на нем были побиты все официальные мировые рекорды — осуществлен полет на дальность 1 132 км, набрана скорость 178 км/ч, продолжительность пребывания в воздухе составила 10 ч 07 мин. В феврале 1947 года S-48 достиг высоты 5 745 м. До окончания войны было изготовлено 65 таких машин.
Из-за задержки с доводкой артиллерийского оборудования на фронт S-48 не успели. Зато «повезло» следующей модели Сикорского — S-49. Она представляла собой «облагороженную» модификацию S-47 с хорошо обтекаемым фюзеляжем, более мощным двигателем в 245 л. с., улучшенными агрегатами конструкции и повышенным комфортом в кабине. Из заказанных 730 машин до конца войны успели собрать 225 R-6. Эти машины принимали участие в боевых действиях против японских войск в Китае и на островах.
С винтокрылых аппаратов И.И. Сикорского началось серийное вертолетостроение в США. Так как появившиеся ранее немецкие вертолеты были выпущены ограниченным количеством, можно с полным основанием утверждать, что именно нашему соотечественнику досталась честь основателя мирового вертолетостроения.
Вадим Михеев доктор исторических, кандидат физико-технических наук Иллюстрации Михаила Дмитриева
Целебные вершки и корешки
Появление в арсенале врачей новых сильнодействующих химических препаратов отодвинуло фитотерапию на задний план. К ней стали относиться как к старому дедовскому методу, лишенному научной основы. Многовековой экспериментальный опыт народной медицины по изучению целебных свойств растений был фактически перечеркнут и забыт, а доверять настоям и отварам из лютиков-цветочков стало как бы «несолидно». А ведь многие из отправленных в незаслуженную отставку лекарственных растений как раз и положили начало академической фармакологии. Изучение их биоактивных компонентов легли в основу синтеза подобных им искусственных аналогов. Так жизнь аспирину — одному из самых популярных на планете препаратов — дала салициловая кислота, полученная из коры ивы, которая в химических лабораториях преобразовалась в ацетилсалициловую кислоту.
И врач, и ботаник, и химик
Интерес к здоровому образу жизни, который для многих ассоциируется прежде всего с потреблением натуральных продуктов, буквально охватил сегодня весь мир. Да и в самом деле — нет ничего плохого в том, чтобы покупать еду без вредных красителей и генетически модифицированных добавок, носить одежду из шелка и хлопка, жить в домах из дерева и природного камня, ну, и при необходимости принимать лекарства из экологически чистых растений. Но тут главное — не впадать в фанатизм и не доходить до абсурда. Ведь известно, что истина и польза всегда находятся где-то посередине.
Использование лекарственных растений, вновь вошедших в моду, не всегда и безопасно. Сегодня вы попробовали одну «травку», завтра — другую… Если делать это легкомысленно и бездумно, то в лучшем случае можно не получить желаемого результата, в худшем — навредить здоровью.
Чтобы «заставить» растительные средства благоприятно воздействовать на организм, надо хорошо разбираться в их свойствах. Неспециалисту вряд ли стоит полагаться здесь на собственные знания. Кроме того, осторожно следует относиться и к ожидаемому эффекту: скажем, китайский лимонник, который согласно прилагаемой аннотации является стимулятором нервной системы, снимает утомление и повышает выносливость, у 5 процентов людей вызывает прямо противоположный эффект — вялость и сонливость. Применение черноплодной рябины имеет противопоказания при язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки, бессмертника — при гипертонии, мяты перечной — при гипотонии, а зверобоя— при повышенной температуре. Таких примеров можно привести множество. А потому, чтобы не навредить себе самому или другим своими советами, разумнее обращаться за помощью к фитотерапевтам — дипломированным врачам, хорошо ориентирующимся и в ботанике, и в фармакогнозии (науке о химическом составе растений), и в фитофармакологии, учитывающей взаимодействия химических соединений в растениях — друг с другом и с иными живыми организмами.
