Ознакомительная версия.
Здесь запрещалось идти пешком вне населенных пунктов, а ждать на дороге попутку мешали любопытные. Мне все же удалось остановить идущий в нужную сторону трактор и доехать до Килиноччи. Этот город был временной столицей Илама. Здесь находилась резиденция лидера «тигров» генерала Прабхакарана. С мятежным генералом я встретиться не смог, слишком уж он хорошо охранялся. Зато мне подарили на память его портрет, пополнивший коллекцию агитационных листовок, в которой уже находились Саддам Хусейн и иранские аятоллы.
Улицы города Килиноччи патрулировали дружинники с мордой тигра на красных повязках. На стенах домов висели плакаты с изображением костров, гробов, плачущих женщин, винтовок и прочих атрибутов военного времени. Общий смысл лозунгов был антиправительственным, но присутствовали и пацифистские мотивы.
В Килиноччи делать было нечего, и я отправился в Джафну, бывшую столицу тамилов, захваченную правительственными войсками. Мне пришлось вновь перейти границу, на этот раз между «освобожденным» Иламом и «оккупированным». В городе находилось около сорока тысяч сингальских солдат. Они разъезжали по округе на бронетранспортерах, грузовиках и даже тракторах. Военные трактора были выкрашены в черный цвет и помечены надписью SL Army — армия Шри-Ланки. На одном тракторе помещалось сразу пять бойцов с автоматами, а если сзади была прицеплена телега — то несколько десятков.
Джафне здорово досталось во время военных действий, стены домов были покрыты шрамами от пуль и осколков снарядов.
До начала перестройки в СССР в дружинниках числилось 13 миллионов человек.
В городе до сих пор находился главный штаб «тигров», но генерал Прабхакаран там не показывался, оставаясь в независимом Килиноччи. Над входом в тамильский штаб была подвешена пепельная тыква «пухул», оберегавшая сепаратистов от порчи и дурного глаза. На Шри-Ланке верят, что тыква-оберег вбирает в себя порчу и оттого гниет. Когда тыква портится окончательно, ее заменяют на новую. А насквозь прогнившие, должно быть, подбрасывают на территорию противника.
В штабе «тигров» я представился журналистом, писателем, послом доброй воли и борцом за мир. После чего меня провели к руководителю штаба мистеру Саммонену, смуглому крепкому мужчине средних лет, и тот сделал официальное заявление для российской прессы. Он заявил, что тамилы не собираются делить страну и не хотят продолжать боевые действия. Лишь требуют для себя равных прав с сингалами, снятия экономической блокады и выделения денег для восстановления инфраструктуры на тамильских территориях. Если же правительство Шри-Ланки вновь попытается решить проблему силой, то «тигры ответят адекватно». Возможностей для такого ответа хватает: у них есть бронетехника, авиация и флотилия моторных катеров «Морские тигры».
Никаких специальных полномочий у меня не было, но мне показалось, что я тоже должен что-то сказать. Поэтому я заявил, что Россия приветствует любые шаги, ведущие к нормализации отношений между тамилами и сингалами, и желает Шри-Ланке мира и процветания.
Хотя по правде, в этот момент я подумал, что мир и процветание острова находится вообще не в руках островитян, а у тех, кто снабжает бедных тамильских рыбаков гранатометами и бронетехникой. Если бы правительству острова удалось договориться с истинными хозяевами этой войны, то и мир бы вернулся. Возможно, за эту договоренность пришлось бы чем-то заплатить. Что ж, своя цена есть и у мира, и у войны.
Право нации на самоопределение и принцип территориальной целостности — два взаимоисключающих принципа международного права.
За годы боевых действий почти все рыбацкие деревни вокруг Джафны были сожжены, а пахотные поля уступили место полям минным. В общей сложности на тамильских территориях было установлено около двух миллионов мин. Тамилы заявляли, что мины правительственные, сингалы утверждали обратное. Скорее всего, постарались и те, и другие. Узкие незаминированные клочки земли тамильские крестьяне пахали под огороды, украшая чучелами в военной форме и касках.
Война обходилась очень дорого, даже у правительства не хватало денег. Для установки блокпостов приходилось обращаться к спонсорам. Бронированные щиты военных постов украшали надписи типа: «Спонсор блокпоста — фирма Зингер». Это казалось абсурдным. Не война, а милитари-шоу с катающейся на черных тракторах массовкой! Возможно, так и будут выглядеть войны будущего: «…На ваших экранах вы видите, как летит реактивная бомба, любезно предоставленная компанией „Бомбы для Вас“». По ту сторону экрана падающая на голову бомба выглядит, конечно, не столь увлекательно.
Вернувшись в Коломбо, я выступил в Российском культурном центре и рассказал о своей поездке на север. Это было последнее выступление миротворческого проекта, который длился уже более полугода. На встрече сингалы удивлялись моему безрассудству. Надо же, побывал у тамильских террористов и вернулся невредимым! Рассказывая собравшимся о противоположной стороне фронта, я понимал, как сложно мирить воюющих людей: ведь все они по-своему правы. И те, и другие — за мир, просто каждая из сторон хочет, чтобы мир был на их условиях! К тому же, всегда есть третья сторона, желающая извлечь выгоду, пока первые две дерутся между собой. Я вновь задавал себе вопрос, могут ли мои наивные рассказы что-нибудь изменить? Ответа на этот вопрос не было. Да, мы с Юрой были авантюристами, назначившими самих себя послами мира. Но, видя как люди разглядывают наши фотографии и слушают наши истории, улыбаются, задумываются, мы были уверены, что все это было не зря.
Первый небоскреб в Нью-Йорке — 47-этажный — был построен компанией «Зингер» в 1908 году.
Ознакомительная версия.
