Жюль Верн - Миссис Бреникен

Не надо забывать, что овечья шерсть составляет основное богатство австралийских провинций, и в настоящее время в Австралии насчитывается не менее ста миллионов голов.

В просторных водоемах Уолдек-Хилл, питающихся из полноводного крика и раскинувшихся вокруг хозяйского дома и дома, где жили работники, овец мыли перед стрижкой. Неподалеку стояли навесы — под ними складывались тюки шерсти до их отправки обозом в Порт-Аделаиду.

В то время, о котором идет речь, стрижка овец в Уолдек-Хилл была в самом разгаре. Несколько дней тому назад артель бродячих стригальщиков, как обычно, появилась на ферме, чтобы сделать свою прибыльную работу,— самые ловкие из них могут остричь сотню овец в день, и заработок таких мастеров доходит порой до фунта.

Когда миссис Бреникен в сопровождении Зака Френа очутилась на территории хозяйства, она была поражена царившим там необычайным оживлением. Лязганье больших ножниц, блеяние животных, которым стригальщики неловкими движениями причиняли боль, перекрикивание людей между собой, снующие взад и вперед работники, занятые сбором шерсти и переносом ее под навес,— весь этот шум перекрывали голоса мальчишек, кричавших: «Тар!… Тар!…», неся миски с жидкой смолой, чтобы прижечь животным раны.

Но, чтобы работа успешно продвигалась, необходимы смотрители. И они имелись в Уолдек-Хилл, помимо служащих конторы,— дюжина мужчин и женщин, таким образом зарабатывающих себе на жизнь.

И каково же было удивление миссис Бреникен — более даже, чем удивление, она прямо-таки остолбенела,— когда услышала свое имя, произнесенное кем-то в нескольких шагах позади себя. Какая-то женщина устремилась к ней. Простерши руки и умоляюще глядя на нее, она бросилась к ее ногам…

Это была Джейн Баркер. Седоволосая, с обветренным лицом, более состарившаяся от пережитых страданий, чем от прожитых лет, она изменилась почти до неузнаваемости. Но Долли все же узнала ее.

— Джейн! — воскликнула Долли, и обе кузины сжали друг друга в объятиях.

Как жили супруги Баркер все эти двенадцать лет? Жизнь их была убогой и даже преступной — во всяком случае, гак можно сказать о муже несчастной Джейн. Стремясь избежать грозивших ему преследований и покинув с этой целью Сан-Диего, Лен Баркер скрылся в Масатлане, одном из портов на западном побережье Мексики. Помнится, он оставил в Проспект-хаус мулатку Но, поручив ей ухаживать за Долли Бреникен, к которой в ту пору еще не вернулся разум. Правда, когда несчастная безумица стараниями мистера Уильяма Эндрю была помещена в лечебницу и мулатке незачем стало долее находиться в шале, она покинула Проспект-хаус, с тем чтобы присоединиться к своему хозяину, о местопребывании которого была осведомлена.

В Масатлане Лен Баркер нашел пристанище под чужим именем, и калифорнийская полиция была не в силах его обнаружить. Впрочем, в этом городе он прожил лишь месяц с небольшим. Три тысячи пиастров[256] — вот все, что осталось у него от стольких растраченных сумм, и в частности от личных средств миссис Бреникен. Вновь заняться делами в Соединенных Штатах было уже невозможно, и Лен Баркер решил покинуть Америку. Австралия показалась ему подходящим местом для того, чтобы, не особенно разбираясь в средствах, попытать счастья, прежде чем останешься с последним долларом в кармане.

Джейн, как и прежде, не имела сил противиться ему, а помочь несчастной было некому,— миссис Бреникен лишилась рассудка, что до капитана Джона, то относительно его судьбы сомнений уже не возникало: «Франклин» затонул и Джон никогда не вернется в Сан-Диего. Отныне ничто не могло избавить бедную женщину от уготованной ей Леном Баркером горькой участи. При таких обстоятельствах Джейн была увезена на Австралийский континент.

Баркеры сошли на берег в Сиднее. В этом городе Лен употребил последние средства на то, чтобы окунуться в деловой поток, и вновь принялся обманывать, даже с еще большей ловкостью, нежели в Сан-Диего. Очень скоро он пустился в рискованные махинации, единственным результатом которых явилась потеря того немногого, что ему удалось заработать вначале.

Через полтора года после приезда в Австралию Лен Баркер был вынужден оставить Сидней. Стесненность в средствах, граничащая с нищетой, заставила его искать удачи в других краях. Но фортуна не улыбнулась мошеннику и в Брисбене, откуда он тоже вскоре бежал, чтобы искать пристанища в отдаленных областях Квинсленда.

Джейн следовала за ним. Покорная жертва, она вынуждена была работать, чтобы как-то удовлетворять потребности семьи. Мулатка, злой гений Лена Баркера, помыкала ею, обращалась с ней грубо, и сколько уж раз у бедной женщины возникала мысль бежать, разорвать семейные узы, положить конец горестям и унижениям!… Но характер ее был слишком слаб и нерешителен для такого шага. Она походила на забитую хозяином собаку, которая все же не смеет покинуть его дом!

Настало время, и Лен Баркер узнал из газет о предпринимаемых попытках найти уцелевших моряков с «Франклина». Известия о двух плаваниях «Долли-Хоуп», осуществленных стараниями миссис Бреникен, позволили ему сделать вывод, что ситуация в корне переменилась. Во-первых, к его свояченице после четырехлетнего пребывания в лечебнице доктора Брамли вернулся рассудок, а во-вторых, за это время ее дядя Эдвард Стартер скончался.

Отныне между богатством и Джейн, единственной наследницей своей кузины, стояла всего лишь потерявшая ребенка и супруга женщина — словом, несчастная родственница, здоровье которой пошатнулось вследствие пережитых ею несчастий. Так говорил себе Лен Баркер. Но что он мог предпринять? Возобновить лично отношения с миссис Бреникен было невозможно. Через Джейн обратиться к ней за помощью? Но Лен не хотел этого делать, опасаясь угрозы преследования и выдачи Соединенным Штатам. И все же каким образом, в случае Доллиной смерти, не дать богатству проскользнуть мимо рук Джейн, а значит, и мимо его рук?

Не следует забывать, что около семи лет прошло с того дня, как «Долли-Хоуп» вернулся из второго плавания, и до того момента, когда появление Гарри Фелтона вновь заставило всех говорить о гибели «Франклина».

В этот отрезок времени Лен Баркер вел жизнь еще более презренную, чем когда-либо прежде. Если раньше он без зазрения совести совершал бесчестные поступки, то теперь просто скатился на уголовный путь. У него даже не было постоянного жилища, и Джейн была вынуждена приспосабливаться к условиям кочевой жизни.

Мулатка Но умерла, однако смерть этой женщины, оказавшей столь пагубное влияние на Лена Баркера, не принесла миссис Баркер облегчения: она ведь была женой преступника, вынуждавшего ее странствовать вместе с ним по обширным областям, где многие преступления остаются безнаказанными.