Из отрывочных исторических сведений следует, что обществу чаморро некогда была свойственна кастовая система. Примерно четвертую часть народа составляли «благородные», остальные — простолюдины. Привилегированная часть оставила за собой право на рыболовство и торговлю с другими островами. Народ платил им дань в виде продуктов и отработок. Общественные уклады подобного рода по прибытии белых подверглись радикальным изменениям, и никто не позаботился в свое время записать историю и легенды этого таинственного народа. В настоящее время чаморро считаются вымершим народом.
С дороги до меня донеслись пронзительные звуки — сигнал, и я двинулся на призыв. Джим обрадовался мне так, словно мы век не виделись. Вообще этот симпатичный юноща выделял меня среди членов нашей группы. Я отлично понимал его: для него европеец на Гуаме — явление куда более экзотичное, чем для поляка вид папуаса или эскимоса.
На обратном пути мы говорили то о Польше, то о Гуаме. Как можно было предвидеть, он имел вполне «четкое» представление о географическом положении моей родины: «где-то между Пиренеями и Волгой»; кое-что слышал о Копернике, но не предполагал, что он имеет какое-то отношение к Польше. Я, в свою очередь, тоже проявил непростительное, с его точки зрения, неведение об островах, составляющих Марианский архипелаг.
— Как? Вы и вправду никогда не слышали о таких островах, как Мауг, Аламаган, Уракас?
— Действительно, не слышал.
— Так, может быть, знаете о Саригане или Фараллон де Мединила? — умоляюще спросил Джим.
Мне не оставалось ничего другого, как пригласить его выпить пива в «Магеллан кафе шоп», когда мы подъехали к стоянке перед отелем.
Однако у Джима были еще какие-то дела, и мы договорились встретиться через час, а пока я решил немного осмотреться.
Отсюда стартовал на Хиросиму самолет с первой атомной бомбой на борту
Как видно, отель «Гуам Континенталь» строил умный архитектор: он блестяще использовал рельеф местности, который представлял собой группу холмов, вытянувшуюся амфитеатром вдоль берега бухты Тумон. Поскольку административное здание отеля построено на пригорке, из холла гостиницы открывался вид на море и на высокий берег по другую сторону бухты. Внизу сверкала вода огромного бассейна для постояльцев отеля, по мягкому уклону до самого моря сбегало множество бунгало, представляющих собой номера гостиницы. Их соединяли живописные дорожки, повсюду — уютные уголки для отдыха, альпинарии и море цветов, подобранных с большим вкусом, — истинно райские сады. Некоторым (но, вероятно, необходимым) диссонансом в этом идиллическом месте казалась тщательно надраенная японская пушка. Разумеется, к ней не прерывалось паломничество туристов-японцев — иначе и быть не могло.
Около 6 часов вечера на остров внезапно опустилась темнота. Вдали без труда просматривались великолепно освещенные отели, которые выросли в этой чудесной бухте, как грибы, во время туристического бума лет 10 назад. С левой стороны сверкал роскошный «Хилтон», рядом «Даичи», а в отдалении «Фуджита» и «Риф».
Джим, студент IV курса биологического факультета Гуамского университета (University of Guam), при более близком знакомстве ничуть не разочаровал меня. Как многие жители родного острова, он был метисом, носил испанскую фамилию и очень этим гордился. Слово «mestizo» — «метис» — в этих географических широтах не имеет уничижительного оттенка, совсем наоборот.
Мы с Джимом разговорились. Он признался мне, что мечтает покататься на лыжах по снегу, которые видел лишь в кино. Я советовался с Джимом по разным вопросам, касающимся моего путешествия по островам Микронезии, и должен признать, что его рекомендации впоследствии мне очень пригодились.
Наша беседа недвусмысленно показала, что Джим и в неофициальной обстановке большой охотник поболтать и умеет интересно рассказывать. Я немедленно воспользовался своим открытием.
— Послушай, Джим, а ты не знаешь какие-нибудь старые истории, легенды доиспанских времен, может быть, сказки, которые чаморро рассказывали своим детям или которые ты сам слышал от бабушки?
— Знаю! — обрадовался будущий биолог. — В детстве чаще всего мне рассказывали историю о великом «царе» по имени Тага. В легенде говорится, что он родился здесь, на Гуаме, долго жил на соседнем острове Рота, тоже открытом Магелланом, а потом стал правителем острова Тиниан.
— Пожалуйста, расскажи подробнее, — взмолился я.
— С удовольствием. Однажды ночью, — начал свой рассказ Джим, — отец Таги, который считался первым силачом на острове, увидел, что сын охотится на берегу моря на жирных и вкусных кокосовых крабов. Мальчик лежал на песке с факелом в руке, а другой разгребал дыру под корнями пальмы.
— Потряси пальму, — пошутил отец, — может, выгонишь оттуда краба.
Мальчик вынул руку из дыры и ответил:
— Я сделаю лучше, чем ты советуешь.
Сказав это, он обхватил руками ствол пальмы и выдернул его с корнями. Затем мальчик отбросил дерево в сторону и поймал перепуганного жирного краба.
Тага, ты слишком сильный, — заметил отец после такой демонстрации мощи. — Если я позволю тебе вырасти, то ты попытаешься убить меня, чтобы самому стать царем. Часть наших людей будет на твоей стороне, часть — на моей. Будет лучше, если я убью тебя сейчас, чтобы избежать в будущем междоусобной войны на острове.
Сказано — сделано. Отец поднял свою огромную палку и погнался за сыном. Тага бежал со всех ног, так быстро, как только мог, и наконец достиг высокого берега в северной части острова.
— Теперь ты от меня не уйдешь, — возликовал отец и стал приближаться к сыну.
Таге некуда было деваться. Мальчик отступил на несколько шагов от обрыва, разбежался и прыгнул. Обыкновенный человек наверняка разбился бы на рифах под обрывом, но с Тагой такого не произошло. Сильные ноги позволили мальчику сделать гигантский прыжок.
Тага поднялся в воздух и опустился на острове Рота, в 35 милях от Гуама. Прошли годы, и он женился на девушке из хорошей семьи, и было у них много детей. Тага стал великим царем. Долго и успешно правил народом, — закончил свой рассказ Джим. — Если будешь на Рота, тебе покажут на скале Пунтан Патгон след от ноги Тага в месте, где он приземлился.
Остров Гуам. Кладбище американских солдат, павших в боях во время второй мировой войны
Я поблагодарил Джима за прекрасную легенду, но мне хотелось услышать еще какую-нибудь. Мне удалось вытянуть из него еще одну историю, на этот раз, кажется, правдивую. Тема подвернулась сама собой после замечания о том, что на Рота высаживалось довольно много открывателей, а также пиратов, таких, как знаменитый Томас Кавендиш в 1588 г. и Вильям Дампир в 1705 г.
