Жюль Верн - Миссис Бреникен

В тот же день, в четыре часа пополудни, Том Марикс дал сигнал к отправлению, и караван возобновил путь в обычном порядке. Прежняя усталость была забыта. Энергия, клокотавшая в Долли, передалась и ее спутникам. Экспедиция продвигалась к цели. Успех, казалось, уже не ставился под сомнение. Даже черные конвойные как будто повиновались с большей охотой. Безусловно, Том Марикс мог бы рассчитывать на этих людей вплоть до окончания похода, если бы Лен Баркер не сеял среди них зерна предательства и бунта.

Караван, бодро снявшись со стоянки, пошел приблизительно маршрутом полковника Уорбертона. Жара все усиливалась, ночи сделались очень душными. На равнине, лишенной деревьев, тень находили лишь возле высоких дюн, но затененный участок был очень мал из-за почти отвесно льющихся на землю солнечных лучей. И все же на этой широте, лежащей севернее тропика, иначе говоря, в экваториальном поясе, люди более всего страдали не от суровости австралийского климата, а от отсутствия воды.

В поисках колодцев приходилось покрывать большие расстояния, что значительно удлиняло путь. Чаще всего этим занимались всегда готовый куда-нибудь ринуться Годфри и неутомимый Том Марикс. У миссис Бреникен сжималось сердце, когда она видела их удаляющиеся фигуры. Но на ливни уже нельзя было рассчитывать в это время года они случаются крайне редко,— на небе, ясном до самого горизонта, не было ни облачка. Напоить могла только земля.

Когда Том Марикс и Годфри находили колодец, караван устремлялся к нему. Подгоняемые жаждой люди торопили животных. И что они чаще всего обнаруживали? Илистую воду на дне кишащей крысами впадины. Черные и белые конвойные тут же принимались пить, а Долли, Джейн, Годфри, Зак Френ и Лен Баркер, проявляя осторожность, ждали, пока Том Марикс снимет верхний, загрязненный слой и, раскопав песок, извлечет более чистую воду. Только тогда утоляли жажду и наполняли бочонки; запаса должно было хватить до следующего колодца.

Так шли восемь дней — с десятого по семнадцатое марта — без каких-либо происшествий, но с достигающей уже крайних пределов усталостью. Состояние обоих больных не улучшилось, напротив, были основания опасаться смертельного исхода. Лишившийся пятерых верблюдов, Том Марикс был озабочен проблемой транспорта. Миссис Бреникен тревожилась не меньше начальника конвоя, но тщательно скрывала это. Впереди всех на этапе, позади на привале — она подавала пример высочайшего мужества, соединенного с убежденностью, которой ничто не могло поколебать.

Чем бы только Долли не пожертвовала, чтобы избежать постоянных задержек, чтобы сократить бесконечный путь! Как-то она спросила у Тома Марикса, почему он не ведет караван прямо к верховью реки Фицрой, где, по словам аборигенов, находится последнее стойбище инда.

— Я думал об этом, миссис Бреникен, но меня сдерживает и очень тревожит все та же проблема воды, ответил Том Марикс.— Двигаясь к Джоанна-Спрингс, мы непременно встретим несколько колодцев, отмеченных полковником Уорбертоном.

— А разве на севере их нет?

— Может, и есть, да я в этом не уверен. К тому же не исключено, что колодцы теперь высохли, а если мы будем идти на запад, то обязательно достигнем реки Оковер, на берегу которой останавливался полковник Уорбертон. Кстати, эта река не пересыхает[281], мы запасемся водой и двинемся дальше.

— Ну хорошо, Том, сказала миссис Бреникен,— раз нужно, пойдем к Джоанна-Спрингс.

Так и было сделано, однако тяготы на этом отрезке пути превзошли все ожидания.

Хотя был уже третий месяц лета, жара стояла нестерпимая, температура держалась на отметке сорок градусов по Цельсию в тени, причем под тенью следует понимать ночное время суток. Напрасно было искать облако в небесной выси, как напрасно было искать дерево на пустынной равнине. Атмосфера была удушливой. Воды в колодцах хватало лишь на то, чтобы люди утолили жажду. За один этап едва удавалось пройти миль десять. Пешие еле передвигали ноги. Долли, Джейн и Гарриетта, сами ослабевшие, ухаживали за больными, но старания их не приносили несчастным облегчения. Как хорошо было бы остановиться, разбить лагерь возле какой-нибудь деревушки, устроить длительный отдых, подождать, пока жара хоть немного спадет… Но это было невозможно.

После полудня семнадцатого марта пали еще два вьючных верблюда, в частности один из тех, что вез товары, предназначенные для выкупа. Том Марикс был вынужден разместить поклажу на верховых верблюдах, из-за чего пришлось спешить еще двух белых конвойных.

Наконец, вечером девятнадцатого марта караван остановился милях в пяти от Джоанна-Спрингс, возле колодца, вода в котором была засыпана слоем песка толщиной в шесть футов. Не было никакой возможности продолжать путь. Жара стояла необычайная. Воздух, раскаленный, словно в печи, обжигал легкие. Очень чистое ярко-голубое небо, какое бывает в некоторых районах Средиземноморья, когда дует мистраль[282], выглядело непривычным и грозным, что сильно беспокоило Тома Марикса.

— Вам что-то не нравится? — заметив тревогу начальника конвоя, спросил Зак Френ.

— Да, Зак. Я ожидаю самум[283], наподобие того, что свирепствует в африканских пустынях,— ответил Том Марикс.

— Вот и хорошо… Ветер… значит, и вода,— рассудил боцман.

— Вовсе нет, Зак, это значит еще более страшная сушь, и неизвестно, на что способен самум в центре Австралии!

Такие слова из уст сведущего человека не на шутку встревожили миссис Бреникен и ее спутников. В ожидании непогоды были приняты кое-какие меры. Часы показывали девять вечера. Палаток посреди песчаных дюн решили не ставить, в такие жаркие ночи они не нужны. Утолив жажду, каждый взял свою порцию провизии. Но люди не хотели есть. Желудок страдал меньше, чем органы дыхания, и все мечтали лишь о прохладе. Несколько часов сна принесли бы измученным людям больше пользы, чем несколько кусков пищи. Но возможно ли было спать в такой удушливой, точно разряженной атмосфере?

До полуночи ничего необычного не произошло. Том Марикс, Зак Френ и Годфри по очереди несли дежурство. То один, то другой вставали, чтобы осмотреть северную часть горизонта. Небо на севере было чистое, и чистота эта была даже зловещей. Луна зашла одновременно с солнцем, скрывшись за дюнами на западе. Сотни звезд светились вокруг Южного Креста[284], мерцавшего над Антарктическим полюсом Земли.

Около трех часов ночи небосвод потух. Внезапная тьма окутала равнину.

— Тревога! — закричал Том Марикс.

— Что случилось? — быстро встав, спросила миссис Бреникен. Рядом с ней находились Джейн, служанка Гарриетта, Годфри и Зак Френ, пытающиеся распознать друг друга в непроглядной темноте. Лежавшие на песке верблюды поднимали головы и хрипло, испуганно кричали.