Ознакомительная версия.
Но Дэннис уперся и был непреклонен. Как только врачи разрешили, вернулся в свою клинику. Начал потихоньку трудиться — сначала два часа в день, потом три. Ему создали все условия. Никаких нагрузок, минимум тяжелой работы. Но для Дэнниса было важно, что он снова чувствовал себя полноценным человеком, а не инвалидом.
После всего пережитого у него сильно испортился характер. Он стал капризным, раздражительным. Но весь персонал относится к этому с пониманием. В конце концов, не каждый день встретишь медбрата с пересаженным сердцем. Тем более что он не просит для себя никаких поблажек. Трудится, как все. Ну, может, у него немного больше бумажной работы, чем у коллег. А так — самый обычный медбрат.
Персонал подстраивается под него. Дэннису по-прежнему необходимо находиться под постоянным медицинским наблюдением. Раз в месяц — полное обследование, масса ограничений. Но самое главное — у него есть все шансы продолжать вести совершенно полноценную жизнь.
— Так что мы все относимся к его не всегда корректному поведению с пониманием, — закончил мой приятель. — Другой бы давным-давно засел дома. Имеет полное право. Получал бы пенсию по инвалидности и в ус не дул. А этот работать хочет, причем работать как все. Тут здоровые-то увиливают, как могут, а Дэннис даже из отпуска раньше выходит. Хочет быть нужным. Ну, брюзжит иногда, подумаешь! Это такие мелочи…
История Дэнниса для Германии вполне типична. Людей с тяжелыми заболеваниями и увечьями стараются максимально интегрировать в профессиональную жизнь, создавая им по возможности щадящие условия, и во многих объявлениях по найму указывается, что при прочих равных, читай — при соответствии профессиональной квалификации работодатель предпочтет инвалида здоровому человеку.
Чего не скажешь о здоровых и полноценных сотрудниках, которых редко кто щадит. Об этике поведения на рабочем месте в Германии стоит, наверное, поговорить отдельно. Существует масса стереотипов о том, сколь закрыты немцы в повседневном общении; как сложно наладить с ними доверительные отношения; как часты случаи откровенного «подсиживания» и даже травли со стороны коллег; как легко, играючи человека могут уволить без объяснения причин. Сразу скажу, что дыма без огня не бывает. И хотя все эти страшные истории слегка преувеличены, тем не менее в рассказах «бывалых» есть своя сермяжная правда.
Помню, как-то поздно вечером раздался у меня телефонный звонок. Позвонила дальняя знакомая и, захлебываясь слезами, рассказала, что на работе сложилась катастрофическая ситуация. Девушки — а коллектив был преимущественно женский — неожиданно начали «дружить против нее». Проще говоря, она стала изгоем.
За ее спиной перешептывались, ее исключили из внутренней электронной рассылки отдела, а в обеденный перерыв она в гордом одиночестве ела принесенные с собой бутерброды, так как никто не хотел брать ее с собой на ланч. На попытку выяснить, что же произошло, коллеги только вежливо улыбались или отмалчивались. По сути, это был классический случай моббинга. Что такое моббинг, спросите вы? Это недавно вошедший в обиход термин, характеризующий такое отвратительное явление, как травля одного сотрудника коллективом. На возможных причинах моббинга и на методах защиты себя в подобной ситуации мы с вами остановимся чуть позже.
В данном конкретном случае все дело было в том, что эта сотрудница оказалась невероятно способной и схватывала новую информацию буквально на лету. За короткое время она сумела сделать существенный скачок по карьерной лестнице, проделав за несколько месяцев путь от простого делопроизводителя до начальника группы. На свою беду девушка была не только умной, но и симпатичной. Мужчина-начальник явно выделял ее среди остальных сотрудниц, что послужило дополнительным стимулом к началу травли. Закончилось все плачевно. Моя знакомая вынуждена была уволиться по собственному желанию, чтобы сохранить свои нервы и не потерять уверенность в себе.
Ситуация с другим приятелем складывалась прямо противоположным образом. Молодой парень — талантливый программист, приехав в страну по рабочей визе, в кратчайшие сроки выучил язык и достаточно быстро нашел работу в перспективной, быстроразвивающейся компании, которая собиралась в ближайшее время выходить на российский рынок, и сотрудник с родным русским, свободным английским и вполне пристойным немецким был как нельзя кстати. Да вот незадача — опыта с теми самыми конкретными базами данных, с которыми работала фирма, у моего приятеля не было. «Не беда, я научусь!» — уверенно сказал он и… нырнул в холодную воду, то есть в совершенно чужую для себя сферу деятельности, весьма отдаленно пересекавшуюся с теми вопросами, которые ему приходилось решать раньше. Коллеги приняли нового сотрудника на ура!
Самостоятельно, без всяких дополнительных просьб со стороны начальства, взяли над ним шефство, во время рабочего дня, а порой и после его окончания разъясняли ему все возникающие вопросы, безоговорочно приняв русского в свой коллектив. Сразу скажу, что дело было несколько лет назад. На сегодняшний день мой знакомый возглавляет экспортный отдел компании, работающей на всю Восточную Европу, включая Россию. На вопрос, как ему удалось наладить такие теплые отношения с коллективом и в столь короткий срок сделать головокружительную карьеру, он ответил весьма лаконично:
— Я не пытался с самого начала представить себя гением. Честно сказал, что не знаю конкретных вопросов, но готов учиться сутки напролет. Не стеснялся спрашивать всякий раз, когда мне было что-то непонятно, и каждый раз искренне благодарил того, кто нашел время мне помочь. А еще… я никогда не отказывался от совместных походов в кнайпу[10] (бар) на кружку пива или в боулинг. То есть стал своим.
Наконец, третьему моему другу пришлось испытать на себе все прелести внезапного увольнения. Вот представьте себе: жил себе человек. Жил — не тужил. Занимал достаточно неплохую должность. И находился он на Probezeit (шесть месяцев так называемой пробной работы, во время которой работодатель присматривается к сотруднику и решает, оставлять его у себя или гнать на все четыре стороны).
И работал себе тот человек так же, как и все остальные, — не хуже и не лучше. Но надо же такому приключиться — хватил мужика сердечный приступ. Не на работе — дома. Совершенно неожиданно, без всяких на то оснований. Съездил человек ночью в клинику. Там установили, что инфаркта нет, но есть перенапряжение, и неплохо бы провести масштабное обследование у кардиолога и на больничном посидеть.
Мы не забываем, что наш герой находился на Probezeit, то есть на испытательном сроке. И вот на вторую неделю пребывания дома открывает человек дверь, а за дверью — курьер. С пакетом. Получите и распишитесь. В конверте — письмо. Уважаемый такой-то, согласно закону такому-то мы прекращаем с вами трудовые отношения к такому-то числу. Дата. Подпись.
Без объявления войны. Без объяснения причин. И не придраться. Согласно закону такому-то. Бумага — она все стерпит.
Теперь подумаем об этическом моменте. Человек лежал с сердечным приступом. Руководство «поддержало» больного сотрудника как могло. От души поддержало, не скупясь. Не стало даже дожидаться выхода коллеги на работу. Как расценивать такое поведение со стороны работодателя? Что это — черствость? Равнодушие? Отсутствие всяческих моральных принципов?
Не спешите осуждать начальника той конторы, который так бесчеловечно обошелся с моим другом. Морально-этический аспект — это одно, а производственная необходимость — совсем другое. Что делать начальнику, сотрудник которого, совершенно очевидно, страдает серьезным заболеванием и, вполне вероятно, значительную часть времени будет проводить на больничном? Сердце — это ведь не шутки…
А работодатель вынужден платить медицинскую страховку, искать замену отсутствующему сотруднику, вводить нового человека в курс дела, чтобы потом, как только «хозяин места» снова встанет на ноги, выставить его за дверь. Такие варианты тоже существуют. Но с точки зрения экономической подобный болезненный сотрудник — явный балласт для предприятия, особенно если это частная фирма, не имеющая государственной поддержки, уровень конкурентоспособности коей на рынке напрямую зависит от качества работы персонала. Поэтому и в данном случае все очень и очень неоднозначно.
Чтобы разобраться в том, на что нужно обращать внимание в немецком коллективе, как вести себя с коллегами и начальниками, как правильно защитить себя в случае грозящего увольнения, давайте поподробнее остановимся на каждом из этих аспектов.
Вопросы по существу
• Итак, первое и основное — все взаимоотношения работодателя и наемного сотрудника регулируются официальным договором, который называется Arbeitsvertrag. Именно там прописываются все основополагающие моменты — должность, количество рабочих часов, уровень заработной платы, число дней, которые предоставляются в качестве отпуска, а также права и обязанности обеих сторон. При подписании трудового соглашения вы должны быть уверены в том, что понимаете каждую строчку, написанную в этом документе, и согласны с его содержанием. Переиграть что-то после подписания договора будет достаточно сложно.
Ознакомительная версия.
