Ознакомительная версия.
Из-за еды у них произошла ссора с белыми, которая едва не стоила жизни Куку и его товарищам.
Вот как это случилось.
Однажды нескольким матросам посчастливилось убить двух огромных черепах. Кук очень обрадовался. Он думал, что свежее мясо поможет цинготным больным, и приказал зажарить черепах на обед. Вдруг австралийцы, ни слова не говоря, схватили одну черепаху и потащили ее в лес. Но черепаха тотчас же была у них отнята. Австралийцы были очень удивлены и объяснили, что им хочется есть. Кук приказал накормить их сухарями, которых на судне было вдоволь. Австралийцы досыта наелись сухарей. Сытые и сонные, они встали, снова взвалили себе на спину черепаху и медленно побрели к лесу.
Это рассердило и рассмешило англичан. Черепаха была отнята вторично. Австралийцы обиделись. Подбежав к костру, на котором плотник варил смолу для конопачения судна, они схватили горящие головни и принялись поджигать траву вокруг лагеря.
Кук приказал стрелять. Но было уже поздно. Высокая сухая трава горела, как порох. Морской ветер вздувал пламя, и оно горячим кольцом обступало мореплавателей.
— К воде! На корабль! — вскричал Кук.
Но все уже и без приказания со всех ног неслись к берегу.
Пламя не отставало от них ни на шаг. И только слегка задержавшая огонь песчаная дюна дала им возможность вовремя прыгнуть в воду.
Через пять минут они были уже на корабле, в полной безопасности.
А пламя продолжало с необыкновенной быстротой распространяться по всему побережью. Горели поля, рушились столетние эвкалипты в лесах. Огонь переливался из ложбинки в ложбинку, а вечером, когда стемнело, медленно полез вверх по лесистым склонам далеких гор. К утру пожар дополз до горизонта.
Четверо суток мореплаватели сидели на корабле, разглядывая океан огня, опустошающий всю страну.
— Безумцы! — говорил Бэнкс, вспоминая австралийцев, которые из-за одной черепахи натворили столько бед. — Ведь они и сами заживо сгорели!
Но, когда клубы дыма рассеялись, Кук через подзорную трубу увидел далеко в море несколько связанных вместе бревен, на которых мирно сидели австралийцы с удочками в руках.
Наконец «Усердие» кое-как починили. Надо было собираться в путь.
К сожалению, Кук не мог и думать о немедленном возвращении в Англию. Измученная команда не вынесла бы такого длинного путешествия, да и корабль требовал хорошего, настоящего ремонта. Кук решил добраться до ближайшего места, где жили европейцы, — до города Батавии в голландской колонии на острове Ява.
Чтобы снова не сесть на риф, в море послали шлюпку с поручением составить карту всех мелей и подводных скал. Шлюпка вернулась только через два дня и привезла безрадостные вести.
Оказалось, что вдоль всего восточного берега Австралии тянется подводный барьер из коралловых рифов, загораживающий путь в открытое море. Этот барьер, как тюремная стена, отрезал их от всего мира.
Началось беспримерное в истории путешествий плавание. Триста шестьдесят миль прошли мореплаватели, ежеминутно измеряя дно лотом. Корабль двигался на север по узкому проходу между берегом Австралии и коралловым рифом. Беспрестанные мели до того истрепали «Усердие», что все его старые раны открылись. Воды прибывало в трюме на девять дюймов в час, и больная цингой команда должна была днем и ночью работать у помп.
Но, когда наконец они обогнули коралловый барьер, перед ними встала но менее трудная задача: берега Новой Гвинеи преградили им путь. А в те времена не знали, является ли Новая Гвинея островом или составляет часть Австралийского материка. Если бы оказалось, что Новая Гвинея составляет часть Австралийского материка, им пришлось бы огибать и Новую Гвинею. Это очень удлинило бы их путь, и Кук решил попытаться поискать пролива между Новой Гвинеей и Австралией.
К счастью, этот пролив был найден, и две недели спустя «Усердие» уже плыло среди островов Индонезии.
Тут легко было достать фрукты, и цинга стала проходить. Но на корабле появилась другая страшная болезнь — малярия. Корабль стал похож на госпиталь. Здоровые были до того истощены, что у них не хватало сил ухаживать за больными. К довершению несчастья, хирург Монкгауз, единственный врач на корабле, сам заболел малярией и через несколько дней умер. Тупия и его племянник Тайето не вставали с постели. Опасались и за жизнь Бэнкса. Только необыкновенная сила воли поддерживала Кука. Почти каждую ночь выбрасывали за борт нового мертвеца.
И, когда наконец «Усердие» вошло в гавань Батавии, некому было убрать паруса.
Батавия — это большой город на острове Ява, который сейчас называется Джакартой и является столицей Индонезийской республики. Во время Кука остров Ява, как и вся Индонезия, был захвачен Голландией, и города на нем носили голландские названия. С радостью смотрели измученные путешественники на двухэтажные каменные дома, на мощеные улицы, на высокие церкви. Вся команда покинула «Усердие»и поселилась в лучшей гостинице города. Их корабль, так доблестно боровшийся с бурями и мелями, был отдан для ремонта на хорошую верфь.
Тупия, почувствовавший себя немного лучше, гулял по городу и с достоинством ко всему приглядывался. Он помнил, что был у себя на родине важным человеком, и не хотел показывать чужеземцам свое удивление. Но по лицу его Кук видел, как он глубоко потрясен великолепием и грандиозностью города.
— Почему здесь все одеваются по-разному? — спросил он однажды Кука.
— Потому, что сюда съехались люди из разных стран, — ответил Кук, — а в разных странах — разная одежда. У голландцев одни наряды, у малайцев — другие, у англичан — третьи.
— Я тоже хочу быть одетым, как одеваются на моей родине, — сказал Тупия, снял подаренный ему матросский костюм и облачился в свои таитянские одежды.
Одно не правилось ему: жестокое обращение белых со своими рабами — малайцами.
— Неужели и с таитянами вы сделаете то же самое? — спрашивал он, глядя, как здоровенный голландец погоняет кнутом четырех рабов, впряженных в тяжелую телегу.
Первое время после приезда в Батавию все больные чувствовали себя легче. Но несколько дней спустя малярия возобновилась. Каждый день уносила кого-нибудь смерть. Умер маленький Тайето. А за несколько дней до отплытия из Батавии умер и Тупия. Ему не довелось увидеть Англию, в которую он так стремился.
Дальнейший путь «Усердия» пролегал по хорошо уже известным морям. Обогнув южную оконечность Африки — мыс Доброй Надежды, — наши путешественники вошли в Атлантический океан и 12 июня 1771 года, после почти трехлетнего отсутствия, прибыли в Англию.
Ознакомительная версия.
