Рот наконец засунул смартфон в карман и поднял глаза на Сэма:
— Какой же?
— Что Аспен вы использовали как алиби и сами задумали всю эту махинацию: украли собственное вино, заплатили слуге, чтобы он убрался обратно в Мексику, потребовали страховку и теперь спокойно попиваете вещественные доказательства. — Сэм улыбнулся и пожал плечами: — Забавное предположение, я понимаю, но мы обязаны рассмотреть все версии. — Он сунул руку в карман. — Вот вам моя визитка. Я буду держать вас в курсе расследования.
Сэм направился к выходу, но, дойдя до двери, остановился:
— И, кстати, на вашем месте я поскорее бы выпил каберне-совиньон. У винтажа восемьдесят четвертого уже заканчивается потенциал выдержки.
Закрывая за собой дверь, он чувствовал даже что-то похожее на жалость к остолбеневшему хозяину.
* * *
Вскоре после переезда в Лос-Анджелес услуги Сэма потребовались при расследовании дела так называемой «цепи импрессионистов» — группы арт-дилеров, вхожих в самое высшее общество и торговавших первосортными фальшивыми Моне, Сезаннами и Ренуарами. Это была чуть ли не первая его работа на стороне закона, и именно в те дни он познакомился с полицией Лос-Анджелеса и ее выдающимся представителем — лейтенантом Бобом Букманом. Выдающимся Букман был не в последнюю очередь благодаря своей внушительной фигуре: лейтенант любил и умел поесть. Правда, при высоком росте его тучность не особенно бросалась в глаза, а кроме того, Букман удачно скрывал ее под неизменным черным костюмом свободного покроя, дополненным белой рубашкой и черным шелковым галстуком. Сам он называл свой дресс-код «стилем похоронного бюро».
С Сэмом они быстро сблизились на почве общей слабости к хорошему вину и, после того как дело мошенников от искусства было успешно раскрыто, стали пару раз в месяц обедать вместе, по очереди выбирая ресторан и напитки. Это были отнюдь не деловые встречи, но тем не менее за едой неизбежно происходил некоторый обмен информацией и слухами. Словом, оба приятеля проводили время с удовольствием и пользой.
Сэм набрал номер и услышал в трубке знакомое недовольное ворчание.
— Буки, это я. Мне бы надо немного попользоваться твоими мозгами, но обещаю, что это будет не больно и даже приятно. Я собираюсь сегодня вечером откупорить бутылочку «Батар-Монраше», а такое вино грех пить в одиночку. Что скажешь?
— Звучит интригующе. «Батар-Монраше» какого года?
— Две тысячи третьего. В шесть часов в «Шато»?
— Только не переохлади…
* * *
В самом начале седьмого Букман уже был на месте. День в департаменте полиции Лос-Анджелеса выдался тяжелый, и потому он чувствовал необходимость немного выпустить пар.
Изо всей силы стукнув в дверь, Букман рявкнул профессиональным, полицейским, голосом:
— Мне известно, что ты там! Подними руки, спусти штаны и медленно выходи!
Проходившая по коридору дамочка испуганно метнулась к лифту. Сэм распахнул дверь и прижался к стене, впуская Букмана в прихожую. Приятели сразу же отправились на кухню, целая стена которой была занята специальным шкафом с постоянной температурой внутри для хранения вина. Открытая бутылка «Батар-Монраше» уже охлаждалась в ведерке со льдом, рядом стояли два бокала. Пока Букман придирчиво обнюхивал пробку, Сэм разлил вино.
Одновременно приятели подняли бокалы к струящемуся в окно вечернему свету, немного покрутили их и, опустив носы, втянули в себя пьянящий, соблазнительный букет и только потом пригубили.
— Годится! — с удовольствием кивнул Букман и сделал глоток побольше. — Кажется, про это вино Александр Дюма говорил, что его надо пить, стоя на коленях и сняв шляпу?
— А я слышал, — усмехнулся Сэм, — что бургундцы всегда отдают честь, проезжая мимо этого виноградника.
Захватив бокалы и ведерко с бутылкой, приятели перебрались в гостиную и там устроились в больших глубоких креслах.
— Ну а теперь, — заговорил Букман, — давай-ка я догадаюсь, для чего ты меня позвал.
Он отхлебнул еще вина и уставился в бокал, изображая глубокую задумчивость.
— Я взялся за дело Рота, — признался Сэм.
— Слышал уже. Я кое с кем поговорил, перед тем как идти сюда. Что-нибудь выяснил?
— Только то, что мистер Рот — тот еще геморрой. И жулик, во всяком случае пытается им быть. Вино застраховано на два миллиона триста тысяч, а он требует три. А кроме того, мне известно, что работали профессионалы. Завтра проверю все аукционные дома, но могу поспорить, вино украли не для того, чтобы пустить в продажу. Наверняка оно отправилось в чей-то погреб.
— Скорее всего, — кивнул Букман. — Такие вина не каждый день встречаются, и продавать их опасно. — Он протянул Сэму пустой бокал. — А не мог Рот замутить все это сам ради страховки?
— Не думаю. Ты же читал статью о нем в «Лос-Анджелес таймс»? Он их тех парней, для которых понты дороже денег. А с опустевшим погребом он чувствует себя неудачником. — Сэм снова наполнил оба бокала. — Вот и все, что я имею. А что у вас? Узнали что-нибудь про слугу-мексиканца?
— Забудь о нем, — фыркнул Букман. — В этой стране трудится двенадцать миллионов нелегалов, как минимум половина из них — в Калифорнии, и ни один не зарегистрирован ни в одном компьютере. Поверь мне, этот парень либо уже в Мексике, либо спит вечным сном в каком-нибудь мусорном контейнере.
Букман сделал паузу, дабы убедиться, что второй бокал вина ничем не хуже первого.
— Хочешь хорошую новость? — снова заговорил он. — Мы нашли машину «скорой помощи».
— Наверное, есть и плохая?
— Есть. Ни номеров, ни отпечатков. Все аккуратненько стерто. Эти ребята знали что делают. Так что все это очень похоже на глухарь, а у нас и без него забот хватает. — Он начал перечислять, загибая толстые пальцы: — Губернатор собрался выпить чайку с Тони Блэром — высший уровень безопасности, мобилизация всех сил. Очередная звезда покончила с собой, но что-то больно уж похоже на убийство. Какой-то урод с винтовкой тренируется в стрельбе, а вместо мишеней использует машины, проезжающие по шоссе в Санта-Монику. Число убийств за месяц выше нормы, и мэр каждый день прочищает начальству мозги. Ну и так далее, обычная история. Так что, сам понимаешь, кража нескольких бутылок вина где-то в самом конце списка. — Он виновато пожал массивными плечами. — Мы, конечно, постараемся посодействовать чем можем, но в основном разбираться тебе придется самому.
Чем меньше жидкости оставалось в бутылке, тем приятнее становились темы беседы: гастрономия, вино, игра «Лейкерс» в последнем сезоне. Но когда Букман ушел, Сэм вынужден был признать, что дело не сдвинулось с мертвой точки. И что работать ему и в самом деле придется в одиночку.
