— Вот и прекрасно!
— Прекраснее некуда! Два распоследних негодяя разгуливают по прерии, тогда как их скальпы могли бы оказаться в наших руках.
— Вы уже знаете, что я думаю по этому поводу, Сэм, поэтому прекратите браниться. Лучше скажите, что вас так взбесило.
— От такого взбесится и святой! Как вы думаете, кого я встретил?
— Фреда Моргана.
— Действительно! Как вы узнали?
— Вы назвали его по имени, да так громко, что услышала вся прерия.
— В самом деле? Я не помнил себя от ярости. Знаете, кто он такой?
— Неужели убийца вашей жены и ребенка?
— Он самый, собственной персоной.
Я вскочил на ноги.
— Невероятное стечение обстоятельств! Вам удалось его настигнуть?
— Нет, негодяй скрылся. Я бы вырвал с корнем собственные уши, будь они у меня!
— Я же видел, как вы бросились за ним в погоню.
— Он исчез, как в воду канул. То ли затерялся среди бегущих краснокожих, то ли юркнул в обгоревшие кусты и затаился там. Но я обязательно найду его, хоть из-под земли достану! У них нет лошадей, и мы легко их нагоним.
— Нагнать их — дело нехитрое. Отличить следы белого от следов индейцев тоже легко, но если он не дурак, то пойдет косолапой походкой краснокожих, и тогда нам не удастся выследить его.
— Что же нам делать, Чарли? Я должен добраться до него во что бы то ни стало!
Я сунул руку в карман и вытащил кошельки и бумаги, которые обнаружил в седельной кобуре лошади Фреда Моргана.
— Может быть, здесь мы найдем что-то, что подскажет нам, где его искать?
Я открыл один кошелек, затем второй. Свет от костра упал на их содержимое, и я с удивлением воскликнул:
— Смотрите, Сэм! Камни, настоящие драгоценные камни! Алмазы! Они стоят целое состояние.
Откуда? Каким образом драгоценности попали в кошелек к главарю разбойничьей шайки? Сколько крови он пролил, чтобы завладеть ими?
— Алмазы? В самом деле, — ответил Сэм почти равнодушно. — Еще никогда в жизни мне не приходилось держать в руках такой дорогой осколок нашего бренного мира.
Я протянул один из кошельков Сэму.
— Это бразильские алмазы. Посмотрите, как они сверкают даже при свете костра.
— Гм! Какие странные существа люди. Ведь это камень, не серебро, не золото, а просто камень. Правда, Чарли?
— Это уголь, Сэм, не более чем уголь!
— Вот ведь незадача, мне все равно, уголь это или что-то другое. Даже мою старую пушку я не отдам и за пригоршню этих камешков. Что вы собираетесь делать с ними?
— Верну владельцу.
— Как его зовут?
— Пока не знаю, но вскоре выясню. Такое богатство не может исчезнуть бесследно и без шума. Хозяин наверняка обратился в полицию, газеты трубят о краже на каждом углу.
— Вы правы, Чарли, с завтрашнего дня подписываемся на все газеты Соединенных Штатов.
— Может, не стоит так торопиться? Успеем подписаться и послезавтра. Давайте-ка лучше посмотрим эти бумаги.
Сэм согласно кивнул, и я развернул пакет. Внутри оказались подробнейшие карты территории Соединенных Штатов, Мексики и Канады и письмо следующего содержания:
«Дорогой отец!
Твое присутствие совершенно необходимо. Приезжай поскорее, независимо от того, удалось тебе провернуть дело с камнями или нет. Есть возможность сорвать банк. В середине августа я приеду на Сьерра-Бланка, туда, где Пекос протекает между Скеттл-Пик и Хэд-Пик. Подробности узнаешь при встрече.
Твой Патрик.
Галвестон…»
Дата, поставленная после названия города, была оторвана, поэтому нам оставалось только гадать, когда негодяй-сын написал письмо негодяю-отцу.
— Тысяча чертей! — воскликнул Сан-Иэр, когда я прочел ему письмо вслух. — Все сходится, его сына зовут Патрик. Именно этих двоих и не хватает мне, чтобы сделать две последние зарубки на прикладе. Я уже много лет гоняюсь за ними. Повторите, пожалуйста, название тех двух гор.
— Скеттл-Пик и Хэд-Пик.
— Вот ведь незадача! Где меня только по свету не носило, а в тех краях я не бывал.
— Не беспокойтесь, Сэм, мне как-то довелось ехать из Санта-Фе на плато Орган, а так как я спешил и не хотел столкнуться с серым гризли в Сьерра-Бланке, то повернул именно туда.
— Так вы бывали на Пекос?
— Ну, конечно.
— Вот вы-то мне и нужны. Мы с вами собирались в Техас и Мексику, но теперь придется взять правее. Я ведь и направлялся туда лишь потому, что надеялся отыскать этих людей, но теперь, когда они сами назначают мне свидание, я был бы круглым дураком, если бы не полетел к ним на крыльях любви. То-то они обрадуются, когда увидят Сан-Иэра верхом на старушке Тони. Вы поедете со мной?
— Разумеется. Мне тоже очень хотелось бы потолковать с Фредом Морганом, ведь только он один знает, кому принадлежат камни.
— Тогда спрячьте их подальше и пойдемте посмотрим, что там поделывают отчаянные головы с Западной железной дороги.
Кондуктор выставил часовых, как я и советовал ему. Рабочие сновали по шпалам, восстанавливая путь. Часть пассажиров праздно сидела на насыпи и с видом городских зевак наблюдала за работой. Остальные перевязывали раненых и хоронили убитых. Со всех сторон на нас бросали уважительные взгляды, а когда мы поднялись на насыпь, нас окружили, благодарили за помощь и спрашивали, могут ли быть нам в чем-то полезны. По-видимому, жестокий урок, преподнесенный индейцами, пошел пассажирам впрок. Я попросил их продать нам немного свинца, пороха, табака, хлеба и спичек, если, конечно, у них найдутся эти столь ценные в прерии товары.
Несколько человек сразу же помчались в вагоны, и через пять минут мы с избытком получили все, о чем просили. От денег они наотрез отказались, а мы с Сэмом с легким сердцем приняли подарки как знак уважения и благодарности.
Рабочие уже собирали инструменты, когда к нам подошел кондуктор:
— Вы поедете с нами, джентльмены? — спросил он. — Я с удовольствием отвезу вас куда прикажете.
— Спасибо вам, сэр, но мы предпочитаем путешествовать верхом.
— Как вам будет угодно, я не буду настаивать. Вы, конечно, понимаете, что мне придется доложить о случившемся, и я непременно расскажу, как вы нам помогли.
— Благодарю вас, но нам это ни к чему.
— А кому принадлежит сегодняшняя добыча? — спросил вдруг кондуктор.
— По закону прерии вся собственность побежденного переходит к победителю.
— Победители — это мы, поэтому имеем право взять у индейцев все, что у них есть. Идите сюда, джентльмены, вся добыча наша. Каждый из нас должен получить что-нибудь на память о сегодняшнем сражении.
Сан-Иэр не вытерпел, встал и, глядя в упор на кондуктора, раздельно произнес:
— Сэр, покажите мне краснокожего, которого вы убили!
У кондуктора забегали глазки.
