Когда полог откинулся, плотная стена тепла встала навстречу гостю. Тепло окутало старика, увлекло его мимо Танцующего С Волками и ввело в хижину, похожее на живое существо. Старый индеец стоял в центре вигвама и чувствовал, как его голова снова начинает кружиться. Теперь это происходило от смены ощущений, и старику понадобилось время, чтобы пройти путь от наружного холода к внутреннему теплу. В этом Десять Медведей нашел причину своей ошибки. Но это была не его ошибка. Ее сделал кто-то другой и исчез, оставшись незамеченным. Десять Медведей просто был озадачен ошибкой, когда сказал:» Метель кончится завтра «.
Снег был прав Старик должен был бы послушаться снега. Десять Медведей улыбнулся и вскинул голову. Как это было просто! Как он мог пропустить это?» Мне еще есть чему поучиться «, — думал он.
Человек, который наводил ужас, сейчас стоял с ним рядом, но Десять Медведей не чувствовал злости на Танцующего С Волками. Он только улыбнулся, глядя на недоумение, отразившееся на лице молодого человека.
Танцующий С Волками обнаружил, что его язык способен выговорить:
— Пожалуйста… Садись к моему очагу.
Когда Десять Медведей сел, он осмотрел внутреннее убранство хижины и убедился в том, о чем ему говорило его головокружение.
Это был счастливый, хорошо устроенный, уютный дом. Он расправил свое одеяло, подпуская тепло от огня поближе к своим старым костям.
— Хороший огонь, — сказал старик дружелюбно. — В мои годы хороший огонь лучше, чем что-либо еще.
Стоящая С Кулаком поставила горшочки с сдой рядом с мужчинами, а потом вернулась на свою половину в дальнем углу вигвама. Там она принялась за шитье. Но женщина настороженно прислушивалась к разговору, который вот-вот должен был начаться.
Мужчины некоторое время ели молча. Десять Медведей тщательно пережевывал пищу. Наконец он отодвинул горшочек в сторону и легко кашлянул.
— Я думал с того времени, когда ты говорил в моем вигваме. Мне было интересно, как бьется твое жестокое сердце и я захотел увидеть это.
Вождь еще раз обежал взглядом хижину. Потом он сердито посмотрел на Танцующего С Волками.
— Это место не кажется бессердечным.
— Уфф, нет… — выдохнул Танцующий С Волками. — Да, мы счастливы здесь.
Десять Медведей улыбнулся и кивнул головой.
— Именно так я и думал.
Над мужчинами повисла тишина. Десять Медведей смотрел на пламя, и его глаза постепенно закрывались. Танцующий С Волками вежливо ждал, не зная, что делать. Может, ему нужно спросить, не хочет ли старик прилечь? Он пробирался сюда по глубокому снегу. Но в следующий момент Танцующий С Волками решил, что уже поздно говорить об этом. Его важный гость, кажется, уже задремал.
Десять Медведей неожиданно очнулся и заговорил, но речь его была так неестественна, что, казалось, он говорит во сне.
— Я думал о том, что ты сказал… что ты сказал о причине, по которой хочешь уйти от нас, — пробормотал старый индеец.
Внезапно его глаза раскрылись, и Танцующий С Волками поразился, какими ясными и блестящими они были. Они мерцали, как звезды.
— Ты можешь оставить нас, когда захочешь… но не по этой причине. Это неправильная причина. Все усатые в мире белые солдаты могут обыскать наш лагерь и ни один из них не найдет того человека, которого они будут искать. Человека, похожего на них цветом кожи, который называет себя Меткий Глаз.
Десять Медведей мягко развел руками и его голос задрожал от веселья.
— Того, кого зовут Меткий Глаз, нет здесь. В этом типе они смогут найти только воина дакота, хорошего воина дакота и его жену.
Танцующий С Волками позволил словам отзвучать до конца. Он через плечо взглянул на Стоящую С Кулаком и заметил улыбку на ее лице, но она не смотрела на мужа. И Танцующему С Волками нечего было возразить.
Когда он повернулся к старому вождю, Десять Медведей сосредоточенно смотрел на почти законченную трубку, которой не доставало только мундштука. Старейшина костлявым пальцем ткнул в предмет, вызвавший у него интерес.
— Ты делаешь трубку, Танцующий С Волками?
— Да, — ответил молодой человек.
Десять Медведей протянул руку, и Танцующий С Волками вложил в нее трубку. Старик поднес ее поближе к лицу, пробежавшись глазами вверх и вниз по всей длине.
— Это может быть хорошая, красивая трубка… Как она курится?
— Я не знаю, — ответил Танцующий С Волками. — Я еще не пробовал се курить.
— Давай пока покурим, — произнес Десять Медведей, возвращая трубку. — Мне нравится так проводить время.
Эта зима выдалась суровой, и люди оставались в вигвамах, сидя под одеялами. Исключая охотничьи вылазки, дакоты редко покидали свои жилища. Люди так много времени проводили у своих очагов, что этот сезон стал впоследствии назван» Зима Многих Трубок «.
К весне каждый так соскучился по движению, что с первыми ломками льда они уже вышли на тропу.
В этом году был построен новый лагерь, далеко от прежнего, находящегося поблизости от Форта Сэдрик. Новое место было ничуть не хуже. Здесь было много травы для пони. Бизоны снова пришли тысячами, и охота была удачной. Всего несколько мужчин получили легкие травмы. Поздним летом родилось много детей, больше, чем большинство индейцев могли припомнить на своем веку.
Они находились в стороне от больших дорог, где еще не появлялись белые люди. Им встретилось только несколько мексиканцев-торговцев. Это делало людей счастливыми. Они почти не испытывали беспокойства.
Но человеческий поток, тот, который нельзя ни увидеть, ни услышать, поднимался на востоке. И скоро он мог достичь их. Добрые времена этого лета были последними, которые им остались.
Их время вышло, а скоро должно было кончиться навсегда.
