— Проклятый! — дернувшись к Алендорфу, воскликнул боцман. — Я бы с тобой сейчас рассчитался, но... эта посудина, кажется, отправляется к русалкам. Надо плыть обратно. Черт возьми, я расшвыряю всех, кто помешает нам подняться наверх!
— Но оттуда стреляют, — заметил Андрей, — к тому же... нам невозможно вернуться...
Рухнувшая переборка кубрика, как баррикада, загромождая коридор, отрезала обратный путь.
Гулкие удары потрясли железные стены, и на моряков посыпались выскочившие заклепки. Оставаться здесь — означало подвергнуться неминуемой опасности обвала. Новый удар изогнул стены. Но в этот момент неожиданно переборка, заслонявшая проход, опрокинулась. Не теряя времени, точно по знаку, все четверо бросились вниз и поплыли к ангару.
В смутной зеленой мгле чуть вырисовывались контуры покосившихся столбов. По куполу теперь едва заметно скользили слабые блики лунного света, и на верхней площадке уже никого не было.
В тишине, яростно расплескивая воду, Бакута, одной рукой поддерживая Нину, первым доплыл до столба. Следом за ним вынырнул Андрей.
Старый боцман, как ребенка, подхватив Нину, с юношеской ловкостью пополз наверх.
Пронзительный визг раздался в стороне. Захлебнувшийся, потерявший последние силы Алендорф тонул. Взобравшийся было на столб Андрей кинулся назад и подобрал немца. Бакута, схватив Алендорфа за воротник, приказал:
— Держись за шею!
— О добрый господин Бакута, — всхлипнул Алендорф, — я никогда не забуду вас, мой добрый друг!
— Клянусь душой, — возмутился боцман, — замолчи, или я тебя сброшу. Крокодил тебе друг, а не советский моряк!
Не более чем через две минуты все четверо были наверху. В темной глубине, точно в пропасти, рокотала вода. Очутившись на площадке, Алендорф моментально ожил и побежал к левому борту.
— Следуйте за мной, — возбужденно позвал он моряков, — сейчас нам все станет известно!
И он увлек их в конец площадки.
— Салон и каюта командира, — сообщил он, открывая массивную дверь. — Они все бежали. В каюте у командира есть приборы, но которым я узнаю все, что нам сейчас необходимо...
Моряки вошли в салон. Осколки разбитой посуды хрустели под ногами. В полутьме друзья внезапно заметили на стене какие-то тени и, подойдя ближе, изумленно остановились. Три человека в изорванной одежде шли им навстречу. Бакута угрожающе сделал шаг вперед, и тотчас стоявший против него человек смело пододвинулся вперед.
— Зеркало! — глухо воскликнула Нина. — На кого мы стали похожи! — и она смущенно разгладила лохмотья своей юбки.
Тем временем Алендорф возился в соседней каюте.
— Кренометр показывает двадцать семь градусов крена, — озабоченно объявил он, появляясь в салоне. — Я знаю, я точно подсчитал, с какой быстротой поступает вода. Они открыли кингстоны правого борта. Через тридцать-сорок минут крейсер перевернется! Сейчас мы находимся на глубине ста...
Внезапно густой голос запел позади. Моряки настороженно обернулись. Голос неизвестно где притаившегося человека мрачно прозвучал в просторном салоне. И вдруг заиграли скрипки невидимого оркестра.
— Однако, — злобно промолвил Алендорф, — они, по-видимому, так торопились, что потеряли головы. Радио...
Не закончив фразы, Алендорф выбежал из салона. Уверенные, что он сейчас вернется, трое друзей терпеливо ждали. Но прошло не менее десяти минут, а Алендорф не возвращался.
— Куда он пропал?.. — взволновался Андрей. — Как без него мы...
— Обождем, он придет, — сурово промолвил боцман. — Он же сам говорил, что одному ему не спастись.
Боцман говорил спокойно, но чувствовалось, что внутренне он встревожен и с великим трудом сдерживается.
Легкий и плавный толчок, пол покачнулся, салон перекосился, и друзья, чтобы удержаться на ногах, принуждены были уцепиться за спинки стульев.
— Отлично! — вне себя от гнева воскликнул Бакута. — Я найду его и в желудке у акулы!
С этими словами он, широко расставляя ноги, побрел вниз, к дверям.
Андрей и Нина вышли на площадку, к застекленным кабинам.
— Алендорф! — во весь голос грозно позвал боцман.
Никто не ответил Бакуте. Из капитанской каюты звучали последние, замирающие звуки вальса.
Глава девятнадцатая. ГИБЕЛЬ «КРЕПОСТИ СИНЕГО СОЛНЦА»
В темноте, схватившись за руки, Андрей и Нина безмолвно стояли позади боцмана. Надежда на спасение исчезла. Под ногами плескалась вода, и жутко прозвучал голос Бакуты. Он понимал всю безнадежность положения, но все еще старался казаться невозмутимым.
— Откликнись, Алендорф! Я отыщу тебя, дьявол! — тяжело дыша, гремел он. — В последний раз!.. Отзовешься ты или нет?
Напрасно друзья ожидали ответа. Предатель скрылся.
— Где его сыщешь? — сказал боцман. — Ни зги не видать. Надо вернуться в салон, может быть, найдем фонарь или спички.
Но не успели моряки сделать и шагу, как поразительное явление остановило их.
Темнота рассеялась. Волнующийся изумрудный свет отразился на стеклах кабин. Внезапно вся площадка озарилась зеленым сиянием, и под куполом зашевелились огромные тени. Не понимая, откуда идет свет, друзья перегнулись через перила и увидели сотни светящихся рыб.
С каких таинственных глубин появились эти неведомые существа? В черной воде, как искры, вспыхивали тысячи микроскопических точек. Они кружились сверкающим роем, точно собравшись па сказочный праздник, и зеленые фосфорические огни поднимались все выше и выше.
Неожиданно сверкающий хоровод разлетелся во все стороны. На мгновение ночная тьма снова окутала площадку и онемевших людей. И вдруг ярким синим заревом окрасилась вода. Под ногами моряков проплыли прозрачные круглые рыбы-чудовища с выпуклыми глазами и шевелящимися усами. Они, эти рыбы, были точно из стекла и горели синим пламенем. Моряки окаменели от того, что представилось их глазам, по Бакута, который никогда ничему не поражался или по крайней мере делал вид, что для него не существует тайн, немедленно воспользовался чудесным светом, чтобы продолжать розыски Алендорфа.
Достигнув противоположного конца площадки, друзья наткнулись на винтовую лестницу. Взобраться наверх было делом одной минуты, и... они едва не наступили на скорчившегося Алендорфа. Прикрыв полой изорванного кителя карманный электрический фонарь, очевидно подобранный им в каюте капитана, Алендорф притаился, как мышь, и при виде моряков помертвел, не в силах разжать оцепеневший рот.
Не говоря ни слова, с сопением, напоминавшим рычание льва, боцман презрительным пинком поднял его на ноги, отобрал фонарь, и друзьям все стало понятно. В железной стене зияло огромное, как сводчатый туннель, отверстие. И к самому отверстию была подведена спущенная на блоках карликовая подводная лодка.
