Ознакомительная версия.
«Нанива» и «Сума» спустили шлюпки для помощи тем, кто все еще держался на волнах, но ход сбросили только для этого, а как только спасательные средства коснулись воды, тут же прибавили оборотов и отошли от места гибели своего собрата восточнее. И только на относительно безопасном удалении стали, часто меняя курсы, следить за ходом спасения людей со своего менее удачливого товарища.
Трубецкому до чертиков хотелось подвсплыть и поднять перископ, чтобы посмотреть на дело рук своих, убедиться, что враг действительно поражен, а может, даже и тонет. Но торопиться нельзя – запросто могут засечь и накидать своих фугасных снарядов по высунувшейся «палке», а «Сому» много не надо – взрыв шестидюймового метрах в десяти от корпуса запросто может вывести хрупкую лодку из строя. За десятки миль от Владивостока. А может, и сразу в объятия Нептуна отправить… Надо ждать.
Прошло еще около двадцати минут, прежде чем Трубецкой приказал всплыть на перископную глубину и осторожно выставил оптику своего корабля на свет божий.
Сначала вообще ничего не попадало в поле зрения, после удалось, наконец, зацепиться взглядом за силуэты вражеских кораблей. Так: три больших вдали и два поменьше чуть ближе – двухтрубный и однотрубный, третьего малого крейсера не наблюдалось вообще, ни в накрененном, ни в полузатопленном состоянии. Неужели?
– Братцы! – срывающимся голосом проговорил лейтенант. – А ведь утопили! Утопили паразита!! Ура!!!
Несмотря на то что воздух нужно было все-таки экономить, весь экипаж не поскупился и во всю мощь молодецких легких проорал это самое «Ура!».
– Представляете, что мы с вами сделали, ребята?! – задыхаясь от эмоций, объяснял подчиненным командир «Сома». – Впервые в истории произвели успешную минную атаку из-под воды. Да как произвели! Крейсер угробили!! Да я буду не я, если каждый из вас креста не получит!
Однако до крестов еще надо было дожить. Хотя бы до деревянных, над могилами. Лодка уже больше часа находилась в подводном положении, и, хоть фирма-строитель указала в паспортных данных корабля «тридцать миль в подводном положении», но данные «рекламные» и возможности реальные во все времена сильно отличались друг от друга. Еще часик-другой, даже на двухузловом ходу, и аккумуляторы сдохнут, придется всплывать и достаточно долго оставаться легкой добычей для любого вражеского корабля – практически каждый пароходик может догнать и затоптать форштевнем в пучину. И никаких крестов, даже над могилами, ввиду отсутствия могил…
Уходили на юг, все дальше и дальше от родного порта. Уходили, чтобы вернуться. Вернуться победителями!
Через полтора часа все-таки всплыли. Неприятеля на горизонте не наблюдалось. Пошли на север в позиционном положении, активно наблюдая за горизонтом. Никого. Изредка на пределе видимости мелькали дымки, но это особо не беспокоило, а там и ночь накрыла малюсенькую подлодку, слегка возвышающуюся над волнами, своей шапкой-невидимкой.
Утром следующего дня встретили на подходах к Владивостоку «Громкого». Лейтенант Вырубов, командующий теперь миноносцем, просто не поверил своим ушам, услышав, что этот несерьезный кораблик сутки назад умудрился отправить на дно японский крейсер.
– Не разыгрываете, Владимир Владимирович? – проорал в рупор командир «Громкого».
– Для розыгрышей я бы мог выбрать тему посмешнее, не находите? – весело донесся ответ с «Сома». – Проводите по фарватеру?
– О чем речь! – и через минуту миноносец стал салютовать из своих пушек героической подлодке.
Тут же полетело радио в порт и лодку на его входе встречали уже расцвеченный флагами «Алмаз» и тройка номерных миноносцев.
Салюты гремели из всего, что могло стрелять, – родная база встречала героев!
Первая самостоятельная операция в качестве начальника такого значительного отряда и…
Контр-адмирал Симамура начал подумывать о красной циновке. Демоны! Как в открытом море могла появиться русская подводная лодка?
Да! Да!! Да!!! – Командование знало, что три русских субмарины прибыли во Владивосток, знало, что прошли испытания. Но кто же мог подумать, что нахальные гайдзины отправят эти прибрежные суда в открытое море? Уму непостижимо!
А ведь отправили! Да еще так, что одна из них умудрилась потопить миной «Такачихо».
С погибшего крейсера удалось спасти сто двадцать человек, несколько более трети экипажа – слишком быстро опрокинулся корабль.
И что делать теперь? Продолжать следовать к Владивостоку, зная, что у русских есть еще минимум два подводных корабля? Причем чем ближе к береговой линии континента, тем выше опасность новой минной атаки. К тому же и сейчас под выстрел мог угодить не только «Такачихо», но и любой из броненосных крейсеров, а довести его с минной пробоиной до японского порта отсюда было бы совершенно нереально.
Рискнуть и в результате этого риска лишить Японию еще одного корабля линии, когда их осталось всего шесть? Притом что на данный момент у противника их восемь, а в ближайшее время войдут в строй еще три. Это не считая Балтийской эскадры, что уже прошла Суэцким каналом…
Необходимо отходить на соединение с главными силами и попытаться разбить противника именно сейчас, пока он еще не набрал силу – два японских броненосца в Цусимском сражении показали, что сыны страны Ямато могут творить чудеса – выходить вдвоем на шестерых и бить, бить, бить…
Через вестового адмирал вызвал капитан-лейтенанта Такеноути.
– Слушаю, ваше превосходительство, – офицер штаба прибыл буквально через пару минут.
– Передать приказ: «Эскадре отходить на соединение с главными силами».
«Не было бы счастья, да несчастье помогло». Симамура успел…
«Баян» легко вспарывал волны форштевнем. То есть с мостика корабля это смотрелось как «легко». В «утробе» крейсера кочегары сновали с лопатами как заведенные: от угля к топке (с полной лопатой), от топки к углю – с пустой (отдыхай, кочегар). И так далее. Пока еще было терпимо, но погоня только началась. И еще, вероятно, не один час предстоит «кормильцам корабельного желудка» сновать туда-сюда, обеспечивая энергией родимый корабль.
Двадцать один и три десятых узла – «Баян» шел на пределе реально возможной скорости.
Но противник был вполне достижим – если «Кассаги» и «Читосе» вполне себе могли улепетнуть, то «Цусима» и «Нийтака» «узлы» имели «дутые» – по паспорту двадцать, а реально хорошо, если восемнадцать с половиной давали. Английская система: корабль выходил на мерную милю с минимальным запасом угля, кочегарами высшего класса, без боезапаса, а зачастую даже без части вооружения – лишь бы показать договорные узлы и угодить покупателю. В отличие от российских правил: корабль выходил на скоростные испытания только догруженный до стандартного водоизмещения.
Ознакомительная версия.
