В завязке боя "Ослябя" шёл в кильватере флагмана отряда. Вторым. Перепало ему не так уж много, но очень уж неудачно: восьмидюймовые снаряды японцев поразили его в небронированную носовую оконечность и соответствующие отсеки стали заполняться водой. Всё было терпимо, небольшие пожары достаточно успешно гасились расчётами, которыми руководил старший офицер броненосца, кавторанг Похвистнев, но вот дифферент на нос из за этих чёртовых пробоин сильно беспокоил. Правда, через некоторое время, сами японцы "помогли" с ним справиться, сделав очередным попаданием здоровенную пробоину ещё и в корме. В общем не так всё и страшно было для корабля. Сражение продолжалось и "Ослябя" принимал в нём самое активное участие. Почти не замолкали его орудия, всё время в зоне досягаемости была какая-то достойная его пушек цель.
Капитан первого ранга Бэр, командир броненосца, не пользовался особой любовью ни команды, ни господ офицеров. Дотошный и мелочный, с параноидальной требовательностью к чистоте на корабле, он мог своими придирками довести до нервного срыва любого, даже самого старательного боцмана или офицера. Но, надо отдать ему должное, свой корабль он не только содержал в образцовом порядке, но и в плане боевой подготовки сделал одним из лучших на эскадре. Только артурские корабли и, иногда, гвардейский "Александр Третий", "перестреливали" "Ослябю" на артиллерийских учениях. И карьеристом Владимир Иосифович не был: почти перед самым выходом эскадры с Балтики ему предложили оставить броненосец и перейти на другую должность, сулившую адмиральские орлы на погоны в самом ближайшем будущем. Отказался. Повёл свой корабль в поход и бой. И в этом бою теперь вёл себя более чем достойно и хладнокровно.
Уже закончилась "рубка" с главными силами Тóго, уже "стреножен" и потоплен "Кассуга", отогнаны крейсера Уриу, идёт бой с парой упорных и удачливых броненосцев японцев, которые уже умудрились вдвоём "ополовинить" противостоящую им и, ранее втрое превосходящую по количеству вымпелов, линию русских броненосных кораблей. Но ведь не может это продолжаться бесконечно! Должно повезти и русским!..
Может продолжаться, чёрт побери! И продолжалось!
В боевую рубку ввалился корабельный инженер Змачинский. Кожа на лбу у него была рассечена, кровь заливала лицо.
— Владимир Иосифович! Нужно выйти из боя.
— Вы что? В этот момент? Нас уже трое в линии, если покинем её и мы, то японцы точно добьют "Бородино" и "Пересвета". К ним же крейсера Камимуры присоединяются. Необходимо держаться! Что случилось-то? Вроде серьёзных попаданий в последнее время не было.
— Несерьёзных хватает. Переборки в носу сдают одна за другой, корму тоже затапливает. Крена пока особого нет, но ещё пара крупных снарядов в борт и мы продемонстрируем оверкиль в течении минуты. Нужна передышка. Владимир Иосифович! Необходимо покинуть строй. Необходимо! Дайте мне полчаса и мы вернёмся. Я даже не прошу возможности завести пластыри – можно обойтись. Но откачать воду и подкрепить переборки необходимо. Решайтесь!
Мысли галопом понеслись в мозгу Бэра: "Выйти из кильватера? Сейчас?"
Да, он давно заметил, что броненосец очень долго и "неохотно" выходит из кренов при поворотах, но неужели всё так критично? Может в этот момент, в этой раскалённой минуте дрожит и вибрирует судьба всей войны… Остаться и приказать открыть огонь главным калибром, расходуя последние снаряды в надежде нанести противнику какие-то решающие повреждения? Пусть погибнуть – Бэр этого не боялся. И о людях на корабле не беспокоился. Но вот броненосец… Вель победили почти! А если погибнет "Ослябя", то потери в бою почти сравняются… И с командующим связаться времени нет. Нужно немедленно решать всё самому… Нет! Покидать строй нельзя!
— Остаёмся. Открыть огонь главным калибром! Да поможет нам Бог!
Попаданий в "Ослябю" не было, резких поворотов корабль тоже не делал, так что пока всё было относительно безопасно. Через пару минут после приказа ожили его десятидюймовые башни и их снаряды ложились на удивление удачно. Башни били попеременно и всё ближе к борту "Сикисимы" придвигались всплески от падений крупных снарядов…
Чудеса на войне случаются… Наверное на войне чаще, чем где либо. После третьего залпа оба десятидюймовых снаряда кормовой башни нашли свою цель…
Эскадренный броненосец "Сикисима"
— Смотрите! Головной японец! — заорал штурман, вытянув руку в сторону вражеского корабля.
Под носовой башней "Сикисимы" действительно выплеснуло огнём и огромный броненосец врага неудержимо повалило в сторону, противоположную от русских кораблей, "Асахи", решив, что это манёвр, переложил руль следом за передним мателотом. Бой временно прекратился.
— Есть! Врезали! Благодарю тебя, Господи! — прошептал Бэр, с трудом сдерживая переполнявшую его радость. — Господа! Если я вдруг не доживу до конца боя, то передайте моему преемнику, чтобы командир башни был представлен к "Георгию" и весь её расчёт к крестам. Ну а теперь мы вполне можем покинуть линию и заняться своим броненосцем. Два румба влево!
Корабль стал медленно выкатываться из кильватера.
Крейсерские отряды Энквиста, Ухтомского и два оставшихся броненосных крейсера "Громобой" и "Баян" наконец объединились. "Аврора" и "Светлана", избитые до невозможности и бывшие уже неспособными поддерживать эскадренный ход, отделились от своих товарищей и потащились к "Князю Суворову", начав формировать "группу инвалидов" эскадры. Команды остальных крейсеров провожали этих двух "дев", принявших на себя огромную долю вражеского огня дружными криками "Ура-а-а!", показывая как ценят вклад покалеченных кораблей в это сражение.
Выйдя в голову отряда, контр-адмирал Ухтомский как бы принял на себя командование всеми крейсерами. Возражений не последовало, да и последовать не могло – даже если бы Энквист сошёл с ума и захотел бы начать разбираться в старшинстве во время боя, возможности он такой не имел – все стеньги на "Олеге" были сбиты.
А Павел Петрович Ухтомский действовал вполне разумно: для начала он приказал самому малоповреждённому "Баяну" возглавить крейсерский кильватер и вести отряд за собой на север.
И тут произошёл очередной курьёз: русские были уже практически удовлетворены результатами боя, японцы пожалуй тоже поняли, что в этот раз проиграли. И те, и другие были не прочь разойтись. Русским нужно было на север, но там, как на грех вертелись "Микаса", "Адзума", "Тацута" и четыре крейсера вице-адмирала Дева…
Броненосный крейсер "Адзума"
