Перед каменной стеной, окружавшей Фарос, никого не было видно. Пока что обвалившиеся строительные леса не привлекли к себе ни зевак, ни даже стражников, но скоро они появятся. Она посмотрела на другую сторону моста. И действительно, вдали уже показалась группа людей. Они еще не заметили амазигов, однако выход через мост был перекрыт. Как же им незаметно покинуть остров?
Кахина повернулась к Хенну:
— Спрячьтесь по ту сторону стены, — приказала она. — И не выходите оттуда, пока не наступит ночь. Затем переберетесь в безопасное место. В таверне встретитесь с Идиром.
— А где будешь ты? — спросила молодая берберка.
— Я позже присоединюсь к вам.
Она прикинула расстояние до приближающихся людей. Пока что они были всего лишь маленькими фигурками, однако события на острове заставили их отправиться сюда в спешном порядке, у амазигов было мало времени.
— Давайте! — настойчиво сказала Кахина. — Выходите! И похороните наших мертвых в пустыне, прежде чем гиены сделают это на свой лад.
Амазиги прошли мимо нее и проскользнули в щель на западной стороне стены. Хенну до последнего момента оставалась рядом с Кахиной. Только когда все другие ушли, она решила задать мучивший ее вопрос:
— Что же будет с детьми?
Кахина взяла Хенну за плечи. Лица мальчиков и девочек пронеслись перед ее мысленным взором. Она подумала о своей дочери Вали´ и о том, что это было непростое решение — оставить детей жить в городе. Но, если бы они находились в пустыне, то теперь стали бы невольниками арабов.
— Они по-прежнему будут в Александрии, — решила королева. — Мой брат и дальше будет заботиться о них. А когда найдем новое убежище, заберем их к себе. Они же наше будущее.
Хенну обняла Кахину, прошептала ей на ухо короткую молитву и последовала за остальными. Когда Кахина смогла убедиться, что бегство оставшихся амазигов осталось незамеченным, она наконец вышла к берегу, туда, где строительные леса упали в воду. А вместе с ними — и ее норманн Альрик.
Выплевывая затхлую воду гавани, Альрик вскарабкался на камни, окружавшие остров с маяком. За собой он тащил араба, напавшего на него в башне, — подхватил его, когда увидел, как он барахтается посреди деревянных обломков, слабыми движениями рук держась на воде, чтобы не утонуть. Убедившись, что этот человек больше не опасен для него, Альрик подхватил его под руки и поволок к берегу, где уложил на камни. Гранит под сбегающей с кафтана водой сразу же окрасился в черный цвет.
Неподалеку затрещали кусты и послышались шаги, Альрик оглянулся.
— Ты жив! — воскликнула Кахина, бросаясь к нему. Погладив его по щекам, она ощупала его руки и грудную клетку.
— Ранен? — испугалась она.
Альрик покачал головой. Только тогда Кахина заметила другого человека на камнях. Мужчина кашлял и совершал какие-то судорожные движения головой.
— Идем! — взяла Кахина Альрика за руку. — О нем позаботятся арабы. Нам нужно скрыться!
— А где твои люди? — задал Альрик вопрос, мучивший его.
Кахина кивнула и указала рукой:
— Они прячутся там, с той стороны.
— Так иди же к ним!
Кахина помогла Альрику встать на ноги, но он оттолкнул ее.
— Ты меня не поняла! — прохрипел он. — Иди к своим, я сам!
— Я тебе надоела? — посмотрела на него королева.
Вместо ответа Альрик притянул ее к себе.
— Скорее вот тот маяк рассыпется в песок, чем это случится, — прошептал он ей на ухо и ощутил холодное прикосновение металлических серег к своей щеке. — Только вот там, впереди, как я вижу, Бонус из Маламокко спешит сюда с целой ордой арабов.
Кахина резко обернулась. Группа на мосту приближалась.
— А теперь давай, иди! — в приказном тоне сказал Альрик. — Ты нужна своему народу.
Он снова оттолкнул Кахину, но теперь уже она крепко держалась за его руки.
— Идем со мной, — умоляющим взглядом просила она. — Они нас не догонят!
— Нет! — начал сердиться Альрик. — Здесь я могу их отвлечь на себя. Уходи!
Кахина натянула капюшон на голову и еще раз прижалась к нему.
— Я так хочу провести остаток дней с тобой, хоть бы и в тюрьме, — сказала она и добавила: — Если они убьют тебя, я сожгу этот город. А если схватят, я тебя найду.
И еще раз, последний, он увидел ее губы, прошептавшие настойчивое:
— Ты должен выполнить свое обещание — целое путешествие со мной на корабле!
Пригнувшись, она поспешно направилась вдоль берега. Альрик заставил себя не смотреть ей вслед.
Не торопясь, он поднялся на обломок валуна и стал громко, как мог, выкрикивать грязные матросские ругательства в направлении моста.
Вскоре подбежали арабы, и Бонус продемонстрировал ему свою самодовольную рожу. Рядом с трибуном стоял одетый в тонкую материю араб. Они так спешили, что этот субтильный человек запыхался от быстрой ходьбы. Вокруг него выстроилась примерно дюжина стражников с копьями.
— Вот он! — победоносно выкрикнул Бонус, вытянув дрожащий палец в сторону Альрика. — Вот он, человек, который управляет кораблем-драконом и который украл из этого города самое дорогое его сокровище — мумию Александра Великого!
Альрик стал отступать назад, пока вода не дошла ему до колен. Тогда Бонус в нетерпении вырвал из рук одного из стражников его оружие и пошел на норманна в атаку с копьем наперевес.
Альрик пригнулся, готовясь к схватке с копейщиком, как он делал это в похожих ситуациях на шатких палубах кораблей, когда вокруг бушевала битва. С тех пор прошло много лет.
С моря раздались крики. Альрик не понимал арабских слов, но это могли быть только лучники на дау, который пытался остановить «Висундур». Полный изящества араб в белой одежде ответил им и после короткого обмена репликами схватил за руку Бонуса, останавливая его, и сказал по-гречески:
— Корабль ускользнул. Именно этот человек помешал моим людям остановить его.
— Тем более он заслуживает смерти! — Даже копье в руках трибуна дрожало от злобы!
— Не теперь. Он должен нам помочь догнать свой корабль. Для тебя драккар представляет ценность, а для меня мумия, плывущая на нем, — самая желанная награда на этом и том свете.
Бонус трясся уже всем телом. Он так крепко сжал челюсти, что не видно было даже губ. Глаза пылали жаждой убийства.
— Мы возьмем его с собой, — продолжал успокаивать араб неистового трибуна, — ведь только он знает путь, по которому отправился его корабль. И тогда обменяем мумию на его жизнь. Без этого ты все равно не сможешь получить корабль.
В руках Бонус все еще вертел древко копья. Вдруг он поднял копье над головой и бросился вперед. Альрик уже приготовился сделать уклон, однако Бонус бежал не к нему, а к тому едва не утонувшему человеку, который, лежа на камнях, все еще пытался выплюнуть воду из своего изломанного горла. Не задумываясь ни на секунду, венет со всего маху вонзил копье в тело теперь уже беспомощного Якуба. Тело великана выгнулось дугой и дико, утробно заревело.
Видя это, Альрик невольно протянул руку в сторону Бонуса, мол, что ж ты делаешь, лежачего не бьют! Но тот наносил удары снова и снова, пока не угомонил свою ярость. И в конце концов оставил копье в теле жертвы. Подобно мачте корабля, копье торчало из тела Якуба, покачиваясь в такт его конвульсиям. Безжизненное тело посланника халифа медленно сползло с прибрежных камней в воду и затихло навсегда.
Когда Бонус снова поднялся к арабам, он уже не трясся. Лишь походя, с апломбом сокрушителя гигантов, бросил человеку в белом:
— Что ж, собирай людей, Абдулла. Да прикажи своим капитанам поднять якоря. Пора начинать охоту на буйвола.
Глава 34
Mare Nostrum, «Висундур»
Новая мачта стонала на ветру. «Висундур» скользил по морю, словно беззаботный водяной клоп-водомерка. Корабль вернулся в свою стихию. «А разве я не должен себя чувствовать так же?» — думал Ингвар, стоя у руля. Мысли о брошенном в порту Александрии Альрике не давали ему покоя.
