из моей Лидди, но она его, похоже, не образумила, ибо он привязался ко мне еще крепче, нежели прежде, чему я, понятно, едва ли обрадовался. Он так меня затравил, что я даже не имел ни малейшей возможности еще раз зарядить ружье. Пришлось отбросить его к дьяволу, чтобы легче управляться с лошадью, если не ошибаюсь. Бедная кляча сделала все, что было в ее силах, но все же недотянула.
– Мне кажется, вы слишком круто повернули! Надо было объехать быка по дуге – так бы вы спасли свою лошадь.
– Спас бы ее? Вы говорите прямо как опытный вестмен! Не ожидал от гринхорна!
– Хо! Гринхорны тоже кое-что могут!
– Да, не будь вас, лежать бы мне тут разодранным на куски вроде моей лошади. Пойдемте к ней.
Состояние клячи Сэма было плачевным. Внутренности свисали из распоротого брюха, бедная лошадка жалобно фыркала от боли. Сэм принес ружье, отброшенное во время схватки, зарядил его и молча пристрелил лошадь. Затем он снял с нее седло и уздечку, сказав:
– Теперь я сам себе конь. Всегда так бывает, когда имеешь дело с диким быком.
– Где же вы теперь возьмете другую лошадь? – спросил я.
– Меня это меньше всего волнует. Поймаю какую-нибудь, если не ошибаюсь.
– Мустанга?
– А как же! Бизоны уже появились – они перекочевывают на юг, значит скоро появятся и мустанги. Я это знаю.
– А меня возьмете?
– Разумеется! Вам и этому надо научиться. Ну а теперь пошли! Поглядим на старого вожака! Может, он еще жив. Такие Мафусаилы [20] очень живучи.
Мы подошли к громадной туше. Бизон был мертв, и мы могли как следует разглядеть его. Сэм буквально пожирал гиганта глазами, скорчив при этом невообразимую гримасу. Тряхнув головой, он сказал:
– Немыслимо, прямо-таки необъяснимо! Знаете, куда вы попали?
– Ну куда же?
– Как раз куда надо! Парень был очень стар, и я бы раз десять подумал, прежде чем наброситься на него. Знаете, сэр, кто вы?
– Кто?
– Самый легкомысленный человек на свете!
– Ого! Никогда не отличался легкомыслием!
– Значит, теперь отличаетесь! Понятно? Я ведь приказал вам оставить в покое бизонов, а самому посидеть в кустах. Почему вы не послушали меня?
– Я и сам не знаю…
– Значит, вы способны на беспричинные выкрутасы! Это ли не легкомыслие?
– Не думаю. На такое должна быть важная причина.
– Тогда вы должны ее знать!
– Может, все это оттого, что мне приказали сидеть, а я не выношу приказаний!
– Так! Значит, вы нарочно подвергаете себя опасности, когда вас предупреждают о ней?
– Я отправился на Дикий Запад не для того, чтобы прятаться от опасности!
– Ладно. Но ведь вы пока гринхорн и потому должны быть особо осторожны. Раз уж вам не хотелось следовать за мной, зачем вы взялись за этого гиганта, а не за какую-нибудь там корову?
– Потому, что я хотел поступить по-рыцарски.
– «По-рыцарски»! Гринхорн воображает себя рыцарем, если не ошибаюсь?
Сэм рассмеялся, держась за свой толстый живот, после чего продолжил:
– Прежде чем напялить рыцарские доспехи, сыграйте роль оруженосца. Для Баярда [21] или Роланда [22] у вас кишка тонка! Найдите себе бизониху и ждите ее по вечерам. Только не увлекайтесь сильно, а то ваш околевший труп может стать добычей койотов и грифов. Когда настоящий вестмен берется за дело, он не спрашивает, по-рыцарски он поступает или нет, главное – будет ли польза!
– Но ведь сегодня так и получилось. Я предпочел быка корове, потому что в нем гораздо больше мяса.
Сэм с недоумением посмотрел на меня и воскликнул:
– Больше мяса? Этот гринхорн ради мяса убил быка! Не сомневаетесь ли вы в моей храбрости из-за того, что я наметил его увесистую подружку?
– Нет! Но я считаю, что выбрать животное посильнее – занятие более достойное!
– Чтобы потом давиться мясом быка? Да уж, в разуме вам не откажешь! Быку этому было, несомненно, лет восемнадцать, если не двадцать! У него только и остались шкура да сухожилия! А его мясо таковым вообще не назовешь – оно жесткое, как дубленая кожа. Варить вам его или жарить придется не один день, а разжевать все равно не удастся. Мало-мальски опытный вестмен, естественно, подстрелит корову, ибо мясо у нее нежнее и сочнее. Теперь вы, надеюсь, понимаете, что вы за гринхорн? Я даже не успел заметить, как вы совершили это легкомысленное нападение.
Пришлось рассказать старику обо всем подробно. Когда я замолчал, он удивленно взглянул на меня, покачал головой и почти приказал:
– Спускайтесь в долину и ловите своего жеребца! Он еще понадобится для перевозки мяса, которое мы заберем с собой.
Я повиновался, но чувствовал себя немного разочарованным. Он ни словом не обмолвился о моем поступке, чего я, в общем-то, от него не ожидал. Но лично на него я не обижался, поскольку был не из тех, для кого чужая похвала имела принципиальное значение.
Когда я привел коня, Сэм на корточках сидел перед убитой коровой и, успев удалить шкуру с одной из задних ног, ловко вырезал окорок.
– Вот так, – подвел итог он, – отличное жаркое на ужин, такого мы еще не пробовали! Окорок вместе с седлом и уздой погрузим на вашего жеребца. Кстати, мясо достанется только нам с вами, Уиллу и Дику. Если и другие захотят пожевать, пусть сами едут сюда за коровой!
– Если только над ней не успеют потрудиться стервятники и другое зверье.
– О! Какой вы снова умный! Само собой, мы прикроем тушу ветками, а сверху обложим камнями. Только медведь или кое-кто побольше сможет добраться до нее.
Я срезал в кустах едва ли не все толстые ветки и натаскал тяжелых камней. Всем этим мы накрыли тушу, после чего принялись нагружать мою лошадь. При этом я спросил:
– Что же будет с быком?
– А что с него взять?
– Шкуру, например…
– Вы умеете дубить кожу? Я в этом ни черта не смыслю!
– Когда-то я читал, что тушу бизона можно сохранить в специальном тайнике!
– Да? Ну если так, то я вам верю, поскольку все, что читаешь про Дикий Запад, абсолютная правда! Конечно, встречаются вестмены, убивающие зверей ради их шкур. Я такими делами тоже занимался, но с этим покончено. Мне и в голову не придет тащить с собой эту тяжелую шкуру!
Мы отправились в путь и где-то через полчаса прибыли в лагерь, находившийся недалеко от долины, в которой я впервые в жизни подстрелил двух бизонов.
Естественно, в лагере немало удивились, увидев нас пешими, а Сэма вообще без лошади, и принялись расспрашивать.
– Мы охотились на бизонов, и моя старушка отошла в мир иной, – спокойно ответил Хокенс.
– Охотились на бизонов! Бизоны! – послышалось со всех сторон. – Где?
– В получасе езды отсюда. Вот этот окорок мы взяли для себя. Остальное можете взять сами, если хотите.
– Едем прямо сейчас! – воскликнул Рэтлер, делая вид, что между нами ничего не произошло. – Где это место?
– Держитесь нашего следа – и все
