Копившиеся где-то в сознании факты, наконец, были собраны и вылились в этот странный сон. Он, наконец, понял, где он и самое главное когда. На дворе значит приблизительно 1540 год, очень приблизительно. Ну, плюс минус лет 10–30. Живет он в племени ирокезов. Обычай мужчин намазать волосы жиром, чтобы они стояли гребнем, раскрасить лицо и идти в таком ужасном виде на войну, пережила этих людей в веках. До высадки европейского десанта у него есть всего лет десять. Но что он может сделать?
Индейцы жили в такой естественной гармонии с природой, что организовать здесь научный институт и инфраструктуру для промышленности, а без нее войны не выиграть, не стоило даже думать. И как спрашивается, он мог изменить ситуацию? Другой проблемой был новый статус. Шаман должность ответственная. Как спрашивается отгонять злых духов, как защищать народ от врагов, если он об этом не имеет никакого представления? А ведь его еще и женить хотят. А иметь мод боком своенравную женщину, не привыкшую к его патриархальным замашкам, это как бы то еще удовольствие. Хотя тут-то как раз наклевывались варианты. Ведь по сравнению с тем, какие были его современницы. Местный матриархат был жесткой версией российского Домостроя.
Следующим насущным вопросом было снабжение. Охотник из него аховый. А, став главой рода, он и вовсе будет обязан сам обеспечивать сначала семью, а затем и следить за успехами охотников своего рода. А чему он мог их научить?
Это ставило его в очень уязвимую позицию. Алексей и не заметил, что погруженный в свои размышления он просидел на циновке несколько часов. Из задумчивости его вывела Скахеб. Женщина сноровисто приготовила похлебку и теперь почтительно протягивала ему его миску. Алексей поблагодарил женщину, свернув лепешку местного хлеба наподобие ложки, принялся хлебать вкусное варево. Он почти все доел, когда в косяк двери, закрытый плетеной циновкой робко постучали.
— Заходите. Тут я.
Отодвинув циновку, весящую на входе, на манер двери, в комнату зашел охотник.
— Белый Дух. Ты теперь шаман. Я хочу попросить тебя помочь мне. Охотник продемонстрировал разбухший от гноя палец. Вчера я стругал пирогу. И видимо не выказал дереву должного почтения. Оно укусило меня. Стружку я вытащил. Но сегодня палец раздулся и болит, так что не могу рукой двигать. Помоги мне. Обратись к духу деревьев и попроси умалить боль и вернуть руке силу.
Охотник вынул из-за спины упитанного зайца.
— Это тебе и духам. Тебе, чтобы были силы, а духам, чтобы они не думали, что я забыл о них.
Алексей рассматривал охотника. Ну, курсы военной полевой медицины он, конечно, проходил, бинт там наложить. Шину поставить. Ну и плюс зомбоящик донес до него мысль, что все самые страшные бактерии живут под ободком унитаза. Но вот так с ходу, становится врачом? Но охотник с полными боли глазами, смотрел так умоляющие, что Алексей, попутно вспомнив, про силу убеждения человека, он себя в чем угодно может убедить, сдался.
— Ладно. Садись. Дай руку.
Индеец протянул ему ладонь. Алексей внимательно осмотрел рану.
Крупную занозу туземец вытащил. А вот мелкие щепки, не смог. Алексей скептически осмотрел грязные ногти. М-да с такими понятиями о чистоте, и гангрену подхватить можно. Алексей осмотрел жилище шамана. Ну да, окстись, откуда тут понятие о медицинском инвентаре. Алексей, тихо матерясь на русском, вытащил из-за пояса свой изрядно потертый нож. Он был старым, но благодаря каждодневной заточке вполне острым. Алексей аккуратно надрезал, скорее, проколол нарыв и выдавил гной. Потом, попросив потерпеть, аккуратно расширил ранку и выдавливал гной до тех пор, пока не полилась кровь. Но Лешка давил до тех пор, пока из ранки, кровью, не вымыло последние, самые мелкие кусочки. Алексей, держа ладонь индейца в руках, огляделся. Но Скахеб уже протягивала ему лист какого-то лопуха, подозрительно похожего на российский подорожник. Алексей завернул палец в лопух и перемотал жилой оленя.
— Подождешь, пока перестанет идти кровь. Потом снимешь лист. Рукой ничего не делать два дня. Каждый вечер промывать в роднике. Если будет идти из ранки белая жидкость. Выдавливать. Понял?
Индеец кивнул.
— Все пока иди. Больше вряд ли чем смогу помочь.
Индеец кивнул и вышел. Алексей сел на циновку. Ну, теперь точно не отвертеться. Хотя вопрос с довольствием решается сам собой. Скахеб уже взяла нож и отправилась к реке, свежевать зайца. Освоение новой роли прошло буднично.
Каждый день индейцы обращались к Алексею со своими мелкими нуждами. Алексей, считал себя человеком системного подхода. К новым обязанностям, подошел ответственно. Первым делом смастерил себе стол и два стула. Сидя на своеобразном табурете, он и принимал пациентов. Благо серьезными заболеваниями, индейцы не болели. Закалка и иммунитет у них были отличные. А мелкие неурядицы можно было решить и со скудной медицинской подготовкой Алексея. Но роль знахаря отнюдь не отрицает защиты от духов. Но и эту проблему Алексей уже знал, как решать.
Сначала он реквизировал себе всех пленных. Великая мать некоторое время сопротивлялась, мол, находясь без присмотра Матери, нельзя будет сказать, достойны ли они принятия в племя. Но Алексей предложил, что Матери родов, будут присматривать за ними по очереди, а потом коллективно решат, что с ними делать. На том и порешили.
Пленные к удивлению Алексея сбежать не пытались. Просто жили и безропотно делали все, что им велели. На вопрос, почему они не пытаются сбежать, пленный вождь лишь вздохнул.
— Великий Дух отвернулся от нас. Значит, мы жили неправильно. Сейчас нам дали второй шанс, жить достойно среди нового народа. Мы попробуем. Если получится, я с гордостью стану частью народа Кайюга. Если нет, с гордостью умру у столба, как член народа Гурон. Алексей лишь покачал головой.
Начать защиту от духов он решил с обороны деревни. Объявив Великому Вождю, что нынче духи какие-то злые. А потому, надо переделать частокол, ограждающий деревню. Но Алексей сделает это по своему усмотрению. Вождь дал добро, даже не сомневаясь. Первый пациент Алексея вышел в такой уверенности в том, что Белый Дух страшными заклятиями изгнал из руки всех духов, что прочищенная рана затянулась уже к вечеру следующего дня. Да и десяток мелких подобных случаев, уже сделали его Шаманом, по определению. Ему верили.
Переделку частокола Алексей задумал делать капитальную. Силами пленных построили еще одну печь для обжига. Вместительную печь, в разы больше, чем была для посуды. Потом неделю собирали хворост. Натаскав такую кучу, что можно было еще один частокол сделать. А потом приступили к земляным работам. Алексей ничего не смыслил в фортификации и строительстве крепостей. Но был уверен, что элементарный форт построить он сможет.
