Описание ничего не дало Спроулу. Под такое описание попадало множество людей, которых он знал, и десятки тех, кто приходит в Хог-Таун в субботу вечером.
Друг майора Пэддока? Теперь он перебирал в уме все, что знал о Пэддоке. Маловероятно, что у этого хлыща есть друг простой ковбой, перелетная птица, которого он так радушно принимал бы в своем доме. К тому же Дениз Пэддок была француженкой и не из простых, так что это исключалось.
После ухода Пула он продолжал думать о том, что ему удалось разузнать, отогнав мысли о незнакомце на задний план. В конце концов, решил Дейв, кто он — не столь важно: горстка людей не в состоянии защитить целый форт.
Главный объект — склад. Ведь если бэннокам удастся захватить оружие, хранившееся там, под угрозой может оказаться вся граница. Человек, который отведет эту беду, сразу выдвинется, получит известность, даже популярность, и во время выборов его трудно будет победить. А именно к этой цели Айрон Дейв Спроул шел вот уже десять лет.
О нем многое болтали, но доказательств никто предъявить бы не смог. Спроул нигде не числился официальным владельцем игорных домов или притонов, с которыми связывали его имя. Он взял себе за правило периодически появляться в разных местах, быть на виду, разговаривать с людьми. Все считали его владельцем самых черных притонов, и он им был, но в каждом случае у него имелось подставное лицо, официально зарегистрированное в качестве хозяина заведения. Пройдет время, и он будет вежливо отрицать все подозрения. Да, он действительно часто бывал в салунах и игорных домах приграничной зоны, а там люди обсуждали деловые вопросы — покупку или продажу скота, заключали сделки на разработку шахт или подписывали контракты на перевозки.
Ключевой фигурой в планах Спроула оставался Таинственный Пес. Не зря же он вывел его на видное место. Когда станет известно, что Уэбб убит, его эскадрон разбит, а Таинственный Пес сжег форт и захватил пятьсот комплектов оружия (это, конечно же, было преувеличением, но звучало хорошо), всю границу охватит паника.
И в этот-то момент на сцену выйдет Дейв Спроул. Он встретится с индейцами, положит конец бунту и станет героем дня. Тогда для него открыта дорога к креслу губернатора или даже сенатора, а уж как использовать политическое влияние Железный Кулак, человек без угрызений совести, без принципов, движимый лишь алчностью и амбициями, знал лучше других.
Кажется, что перед началом атаки часы останавливаются. Минуты тянутся медленно, а те, кто ждет, лучше понимают вкус жизни, потому что они начинают ощущать, видеть, слышать то, что в другое время им недоступно. Они понимают, что эти часы могут быть последними в их жизни, и потому их органы чувств становятся острее, восприимчивее. То, на что прежде не обращалось внимания, вдруг начинают ценить или осознавать это в новом свете.
На форт медленно опустилась ночь. По-прежнему тихо нашептывал дождь. Не было ни грома, ни молнии, — ничего драматического в природе не происходило.
В трех зданиях в конце плаца люди укладывались спать как беженцы, пытаясь устроиться поуютней, испытывая то ли страх, то ли возбуждение от необычности обстановки. Для молодых все очень походило на пикник. Ночевка на новом месте… Некоторым даже до сих пор не приходилось заходить в штаб — их все интересовало.
Снаружи, не далее шестидесяти футов от строений, выставили посты — военные знали, что индейцы не пойдут на стремительный бросок и не подставят себя под пули. Они возникнут тихо, скользя как тени, в предрассветные часы или даже ночью. И будут рядом, будут окружать противника до того, как их присутствие заметят. Постовые понимали, что им не хватит времени добежать до дома. Поэтому последний ночной часовой заступит на дежурство уже в здании.
В распоряжении Килроуна было слишком мало людей, чтобы думать о наступлении. Он не мог позволить потерь. Главное — стараться удержать свои позиции и попытаться потянуть время, пока не вернется дозор. Они не могли воспользоваться преимуществами тактики обороны, поскольку не имели сил для прикрытия, которые отвлекли бы врага, спутали его план наступления или ввели бы его в заблуждение относительно расположения основных сил.
Важным преимуществом их расположения было то, что пространство с юга и севера прекрасно простреливалось, и из всех трех зданий они имели возможность вести заградительный огонь, помогая тем самым друг другу. Но с востока и запада видимость была ограничена, что являлось существенным недостатком.
Среди женщин, которые в минуту опасности обычно проявляли себя наилучшим образом, царила деловая суета. За них Килроун не волновался и даже считал везением, что находится среди них. Жен или родственниц солдат, воспитанных жизнью на границе, не пугали сражения. Едва ли кто-нибудь из них дрогнет.
Стелла Риболт, самая опытная, чувствовала себя в своей стихии. Дениз вела себя спокойно, со знанием дела отдавала распоряжения, не проявляя стремления к самоутверждению. Она не родилась и не выросла на границе, но вышла из солдатской семьи. И поскольку она принадлежала к знатному роду, а также являлась женой командира форта, от нее ждали смелости. А смелым быть легче, когда этого ждут от тебя окружающие. Недаром говорят: на миру и смерть красна. Что касается Дениз, то вопрос о ее роли не стоял, поскольку она была воспитана не только как лидер, но и как защитник.
В форте было правилом держать бочку с водой в каждом бараке, и обычно они стояли там по углам. Но сейчас Барни обошел все бараки и ни одной из них не нашел. Расспросив, кого смог, выяснил, что два дня назад все бочки погрузили в повозку и отвезли к реке, чтобы наполнить водой, но обратно почему-то не привезли.
Пэддок пил, Райерсон болел, полковник Уэбб и капитан Меллетт уже отбыли, никто не уделил этому должного внимания. Так что — беспечность? Или часть заранее подготовленного плана, задуманного кем-то, кто хотел уничтожить форт. Но если бочки отвезли к реке и там оставили, они должны там и валяться.
Килроун направился к загонам, но вдруг остановился. Впереди он услышал едва различимый шорох, потом мелькнула чья-то тень — кто-то подбрасывал лошадям сена. Обогнув загон, он увидел Тила. Тот тоже его заметил и остановился с вилами в руках.
— Это вы? Я решил накормить лошадей, прежде чем заступлю на пост. Их ведь давно не кормили.
— Хорошая мысль, — одобрил Килроун и сменил тему: — Понимаешь, ковбой, нам нужны бочки. Если осада затянется, то одной бочки с водой на каждое здание явно недостаточно. Особенно туго придется в штабе, где женщины и дети. — Тил стоял, опираясь на вилы. В темноте Килроун не мог определить, какова его реакция. — Бочки остались в повозке на берегу ручья, — продолжил он. — Ты не знаешь, где именно они находятся?
